Хозяин, судя по всему, не собирался приглашать Лейси в дом. Впрочем, она и сама не испытывала большого желания входить в темную переднюю, где явственно пахло псиной и грязными носками.

– Мистер Мэрдок, вы видели, как произошел несчастный случай? Я имею в виду тот недавний несчастный случай, когда машина сбила женщину?

– А? Ах, вы вон про что. Да, я все видел. Это было вчера днем. Эта женщина – очень красивая женщина, я знаю ее в лицо уже много лет – так вот, она, этак пригнувшись, стояла между большими олеандрами. Я подумал, что, может, у нее какие-то проблемы, но тут она вдруг взяла и вышла на дорогу. Тут-то ее и сбила машина. Я слышал, как ее ударило. Это было странно, очень странно. Когда я позвонил своему племяннику и все ему описал, он сказал то же самое. Ну, что тебе надо, Зутчи? Тебе опять приспичило? Ну ладно, ладно, сейчас схожу за поводком. Извините меня, леди, но больше я ничего не знаю. Либо та женщина выбежала на дорогу прямо перед машиной нарочно, либо она сделала это нечаянно, но в любом случае это был самый настоящий несчастный случай, и все тут.

Лейси медленно направилась к машине, взятой напрокат, раздумывая над тем, зачем ее матери потребовалось совершить подобную выходку. Действительно ли она тем самым хотела привлечь к себе внимание мужа? Это было слишком простое объяснение, но, может быть, с него стоило начать. Лейси никогда не понимала свою мать и прекрасно отдавала себе отчет в том, что ей будет очень непросто этому научиться.

Отец вернулся в больницу к семи часам вечера.

– Ее состояние не изменилось, – сказала Лейси.

Судья Шерлок молча подошел к кровати и посмотрел на жену.

– Ну что, этот старик подтвердил тебе, что я не пытался ее убить? – спросил он через некоторое время.

– Да, подтвердил. Послушай, пап, ты ведь понимаешь, что я должна была с ним поговорить, чтобы услышать все из его уст.

– Ты моя дочь, поэтому я действительно все понимаю. Я пригласил нового психиатра – пусть он побеседует с мамой завтра. Я объяснил, что произошло, и изложил твою точку зрения на случившееся. Я рад был услышать от тебя, что не настолько глуп, чтобы попытаться таким образом разделаться с собственной женой.

– Я действительно так считаю.

– Я тут прикинул, а мог ли я это сделать. Может, и смог бы – если бы было темно, если бы мы находились где-нибудь в Андах, а вокруг не было бы ни одного свидетеля, который говорил бы по-английски.

– Ты шутишь?

– Да, шучу. – Судья Шерлок взглянул на часы, – Сегодня мне надо довольно рано быть в суде. Встретимся завтра во время ленча, Лейси.

Прежде чем выйти из палаты, он задержался в дверях.

– Знаешь, – сказал он, – очень легко усвоить некий стереотип мышления или поведения. Ты прекрасно знаешь, что твоя мать могла даже ангела вывести из терпения. Ладно, посмотрим, что будет дальше.

Лейси провела ночь в палате матери на дополнительной койке, которую санитар установил специально для нее. Лежа, она прислушивалась к дыханию больной и вспоминала выражение холодного отчуждения, появившееся на лице отца, когда он узнал, что дочь собирается провести ночь в больнице. Уходя, он все еще сердился, и Лейси в принципе его понимала.

Около одиннадцати часов, то есть в два часа ночи по вашингтонскому времени, ей позвонил Диллон. Она сама звонила ему до этого, но у него был включен автоответчик.

– Я хотел хотя бы сегодня тебя не беспокоить, – сказал Диллон, – но не смог удержаться. Как твоя мама?

– Все обойдется. Я лично разговаривала со свидетелем, который рассказал мне, что мама пряталась в кустах и выбежала на дорогу совершенно неожиданно перед самой машиной. С отцом я тоже поговорила. Завтра маму осмотрит новый психиатр. Я сказала, что, как мне кажется, своим поступком она хотела привлечь к себе внимание отца. Может быть, я напрасно это сделала, как ты считаешь?

– Похоже, твоя мать в самом деле хочет чего-то от отца, чего-то такого, чего ей явно не хватает. Ты – дочь, поэтому само собой разумеется, тебе следовало высказать свою точку зрения.

– Ладно, как сказал отец, «посмотрим, что будет дальше».

– Ты решила пока подежурить в палате?

– Да. У меня все нормально, не волнуйся. Есть какие-нибудь новости по Марлину Джоунсу?

– Нет. Все прямо из себя выходят. Он как будто испарился.

Да, примерно с час тому назад мне звонила Ханна. Хотела встреться со мной и поговорить. Когда я отказался, она заявила, го незадолго до отъезда в Сан-Франциско ты набросилась на нее в женском туалете. Она говорит, ты обвиняла ее в том, что она меня шантажирует, чтобы избежать увольнения. Если верить ее словам, тебя приводит в бешенство мысль о том, что когда-то в прошлом я с ней спал.

Только этого не хватало, подумала Лейси.

– Все это не правда, Диллон, но ты подал мне неплохую идею, и я ее как следует обдумаю. Конечно, Ханна – очень сильная женщина, и мне скорее всего с ней не справиться.

– Да уж, пожалуй, – пробурчал Диллон. – Позвони мне завтра на работу и введи в курс новостей. Эй, Лейси!

– Что?

– Я по тебе страшно скучаю. Мне пришлось идти в тренажерный зал одному. Раньше мне это даже нравилось, но на сей раз, не успев начать тренировку, я уже стал искать глазами тебя.

Опуская трубку на рычаг, Лейси улыбнулась.

* * *

Когда дверь палаты слегка приоткрылась и сквозь образовавшуюся щель в лицо Лейси ударил тонкий лучик света из коридора, она мгновенно проснулась, готовая действовать, но при этом даже не шелохнулась. По идее, в комнату могла заглянуть медсестра, но интуиция подсказывала Лейси, что это кто-то другой. До нее донесся резкий, сильный запах с оттенком мускуса, весьма возбуждающий. Запах одеколона Дугласа. Этот аромат был знаком ей с пятнадцати лет, когда Дуглас впервые появился в доме Шерлоков.

Она лежала не двигаясь, исподволь наблюдая за тем, как Дуглас медленно приблизился к ее матери. Он долго стоял над ней, освещенный проникавшим через окно светом с улицы. Потом она увидела, как Дуглас наклонился и поцеловал ее мать, явственно прошептав:

– Эвелин, как ты могла сотворить такую глупость? Ты ведь прекрасно знаешь, что он подонок и навсегда останется подонком. Что ты хотела доказать, бросившись ему под колеса?

Эвелин Шерлок в ответ не издала ни звука. Дуглас нежно погладил ее лицо, выпрямился, обернулся – и замер от изумления, увидев Лейси.

– Боже мой, Лейси, что ты здесь делаешь?

– Просто мне хотелось побыть с мамой, – ответила она, медленно приподнимаясь. Она уселась в кровати, поджав ноги и опершись спиной о стену. На ней был ее любимый фланелевый халат, закрывавший ее от шеи до пят. – Разве отец не сказал тебе, что я собираюсь переночевать в ее палате? Наверное, нет. А ты что здесь делаешь, Дуглас?

Дуглас Мэдиган пожал плечами: