То ли из-за экономического кризиса, то ли из-за запугивания со стороны вооруженных бандитов, большая часть этнически русского населения, в том числе наиболее квалифицированные нефтяники, уехала из республики в первые годы правления Дудаева. В 1992–1994 годах 147 000 человек мигрировали из Чечни, 80 % из них составляли этнические русские. Вместе с ними ушла большая часть человеческого ресурса республики.

К концу 1992 года общественная поддержка Дудаева сокращается. Большая часть элиты выступала за соглашение с Москвой. Бывшая советская номенклатура, интеллигенция, оставшиеся русские и многие чеченцы, встревоженные экономическим спадом, перестали поддерживать президента, который теперь опирался на поддержку сельской местности и социально-консервативную горную цитадель. Сторонниками компромисса были спикер правительства Чечни Хусейн Ахматов, председатель ее Комитета по иностранным делам Юсуп Сосламбеков, мэр Грозного Беслан Гантамиров и премьер-министр Дудаева Яраги Мамодаев. В декабре 1992 года и в январе 1993 года Мамодаев, Сосламбеков и Ахматов вместе с российским министром по делам национальностей и региональной политики Сергеем Шахраем и председателем верхней палаты Верховного Совета России Рамазаном Абдулатиповым вели переговоры по поводу проекта договора «О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между Российской Федерацией и Чеченской Республикой». Этот договор, похожий на тот, что был подписан позже с Татарстаном, оставил статус Чечни неоднозначным и установил свободные конфедеративные отношения. Чечня могла сохранить свои собственные вооруженные силы и самостоятельно присоединиться к международной исламской организации. Проект был поддержан многими ведущими политиками Чечни.

Разъяренный Дудаев отказался обсуждать это, потому что явно не признавал независимости Чечни. Те, кто напечатал документ, были уволены. По словам Ахматова, когда Шахрай и Абдулатипов вылетели в Грозный в середине января для продолжения переговоров, Дудаев хотел, чтобы их самолет не приземлился. Они продолжали кружить над аэропортом в течение часа, прежде чем им разрешили посадку. Службы безопасности Дудаева отказались гарантировать безопасность сторон, участвующих в переговорах.

Весной 1993 года противостояние Дудаева и его более умеренных противников стало неконституционным и яростным. В феврале, игнорируя правительственное вето, Дудаев созвал референдум по расширению президентских полномочий, но его легитимность была подорвана низкой явкой избирателей. Два месяца спустя, после того как правительство проголосовало за вотум недоверия Дудаеву, он приказал распустить правительство и Кабинет министров, сказав, что вводит прямое президентское правление. Отказавшись, правительство начало процедуру импичмента, а конституционный суд постановил, что указы Дудаева являются неконституционными. Затем генерал приказал также распустить суд. Наконец, в начале июня Дудаев послал Шамиля Басаева с вооруженными десантно-диверсионными подразделениями закрыть правительство и жестоко разогнать оппозиционных демонстрантов, которые регулярно собирались на Театральной площади. По меньшей мере 17 человек погибло в этой потасовке. Члены оппозиции заявили, что видели, как боевики Дудаева «стреляли в людей на площади, убивали членов правительства в здании парламента и расстреляли десяток нелояльных милиционеров в главном городском управлении милиции».

С этой точки зрения оппозиционные группы отступили в антидудаевские северные регионы, создали там свои собственные администрации и начали планировать штурм столицы. Гантамиров вернулся домой в Урус-Мартан. В декабре 1993 года Умар Автурханов – бывший офицер милиции и протеже Завгаева – сформировал так называемый Временный совет в Надтеречном регионе, в двух часах езды к северу от Грозного.

Тем не менее переговоры с Москвой продолжалась. В декабре 1993 года чеченский вице-премьер Маирбек Мугадаев начал переговоры с премьер-министром России Виктором Черномырдиным. Они смогли прийти к соглашению лишь в некоторых практических вопросах. Однако, когда Мугадаев вернулся в Грозный, Дудаев обвинил его в попытке заключить сделку за спиной. Хотя и осуждая соглашение, Дудаев на самом деле одобрил идею о проведении саммита с Ельциным, затронутую в ходе переговоров, Он даже подготовил новую форму для этого случая. Но саммит не состоялся. Аналитики приводят самые различные причины – заговоры московских политиков, приверженцев жесткой линии, покушение на Дудаева в мае, беспричинное оскорбление Ельцина Дудаевым. Наиболее логично то, что, учитывая непреклонность Дудаева в вопросе независимости Чечни, которую Ельцин не был готов признать, у последнего не было никакого желания признавать действия генерала законными. Это был тупик.

Как только линии фронта укрепились, кремлевское окружение отчаялось договориться с Дудаевым. Летом 1994 года Федеральная служба безопасности (ФСБ) убедила Ельцина позволить ей оказывать материально-техническую поддержку северным мятежникам. Как только полемика усилилась в Москве осенью того же года, сразу же ускорилась поставка оружия для оппозиции.

Затем, как и следовало ожидать, вулкан проснулся. На военных базах вокруг Москвы агенты ФСБ завербовали танкистов, пообещав одну или две тысячи долларов за несколько рабочих дней. Собрав их в Северной Осетии и отняв документы, удостоверяющие личность, солдат посадили в танки Т-72 и послали через границу в цитадель Автурханова – Толстой-Юрт. Вскоре после рассвета 26 ноября три колонны боевых машин, примерно 40 единиц, вошли в Грозный. Сначала все было мирно. Танкисты останавливались на красный свет светофора и вежливо давали понять, что они лишь участники утреннего движения. Но несколько часов спустя они были уничтожены бойцами Дудаева, которые устроили засаду для танков, направив гранатометы на их уязвимые места и взорвав их запасы боеприпасов. Те, которые достаточно быстро среагировали и выскочили из танков, были убиты снайперами, расположившимися на крышах.

Вторжение потерпело фиаско, оно было настолько ужасно организовано, что некоторые подозревали саботаж.

К концу дня оставшиеся в живых отступили. Как сообщалось, осталось всего 18 танков из примерно 40. Несколько десятков русских солдат, захваченных силами Дудаева, были закрыты в подвале президентского дворца. Чеченцы угрожали расстрелять их как наемников, если Москва не признает их своими.

Вторжение потерпело фиаско, оно было настолько ужасно организовано, что некоторые подозревали саботаж. Российский экипаж был отправлен на место назначения, не имея точных карт, четких приказов, прикрытия с воздуха и коммуникационной поддержки. Чтобы найти дорогу к президентскому дворцу, они были вынуждены спрашивать направление, что напоминало сцены из фильма Бунюэля (можно представить, что им не подсказали кратчайший путь). Секретностью полностью пренебрегали; силы Дудаева даже знали, какие радиочастоты будут использовать нападающие. Оружие давало осечку так часто, что один солдат подумал, что патроны нужно было смачивать в керосине. Пехота, имеющая решающее значение для защиты танков в уличных боях, состояла из добровольцев – «пастухов с автоматами и их сыновей», как описал их один россиянин; им выдали серые сигнальные трикотажные шляпы, чтобы можно было отличить их от простых жителей Грозного. Некоторые из них не знали, как снимать предохранитель с гранатомета. Многие просто растворились в городе, чтобы грабить киоски и магазины.