В глазах молодого человека блеснули слезы, и Рэнд не мог не посочувствовать ему.

— Я любил ее, — прошептал виконт. — Любил больше всего на свете. Я не хотел ее убивать.

Клейтон промолчал, а про себя подумал: какая это, оказывается, страшная сила — любовь! Она толкает людей на преступления, из-за нее развязываются войны, гибнут ни в чем не повинные люди. И Рэнд в тысячный раз поклялся, что никогда не поддастся этому разрушительному чувству.

— Будет лучше, если вы сами отправитесь в полицию, не дожидаясь, пока за вами приедут.

Виконт кивнул:

— Да, думаю, так и в самом деле будет лучше.

— Если не возражаете, я поеду с вами.

Кендалл язвительно улыбнулся:

— Конечно.

Он на минуту вышел, чтобы взять шляпу и перчатки, затем они вместе пошли на конюшню.

Наконец-то все позади, думал Рэнд, покачиваясь в седле. И хотя ему было жаль молодого Кендалла, так глупо погубившего свою жизнь, он тем не менее испытывал удовлетворение. Обвинение с Ника будет снято, и они с Элизабет смогут вернуться домой и зажить счастливо, как того заслуживают.

В общем, Рэнд впервые за очень долгое время почувствовал, что сделал очень важное дело.

— Все кончено! — глуповато улыбаясь, воскликнул Элиас, возникая на пороге маленькой чердачной комнатки таверны «Свинья и скрипка».

Оторвавшись от записей, касавшихся убийства, Элизабет с Николасом с недоумением воззрились на него.

— О чем, черт подери, ты говоришь? — спросил Николас. — Что кончено?

Продолжая глуповато улыбаться, Элиас проговорил:

— Это сделал Кендалл. Об этом уже весь город знает.

— Кендалл? — Элизабет вскочила. Сердце ее чуть не выскочило из груди. — Кендалл убил Рейчел? Но ведь Бэскомб…

— Не Бэскомб, а Кендалл, — повторил Элиас. — Герцог это точно выяснил.

— Белдон? — Николас тоже вскочил, лицо его выражало крайнее изумление. — Рэнд обнаружил убийцу?

— Он поехал к виконту, и тот признался в убийстве. А потом его светлость привез этого негодяя в Лондон. — Элиас протянул Николасу газету, которую все это время держал в руке. — Вот. Принес тебе показать. Сам-то я читать не умею, но мне сказали, что там про все написано.

Взяв сложенную в несколько раз газету, Николас развернул ее, разложил на столе и начал читать. Встав на цыпочки, Элизабет заглянула ему через плечо.

— Боже правый, Ник! Это и в самом деле правда! Кендалл признался… хотя и утверждает, что убил Рейчел ненамеренно. Они поссорились, и он вышел из себя. На самом деле он не хотел ее убивать.

Обернувшись, Николас порывисто стиснул Элизабет в объятиях.

— Все кончено, — повторил он и, радостно улыбаясь, закружил Элизабет по комнате. — О Господи, Бесс! Все позади!

Он прижал ее к себе, и она почувствовала неистовое биение его сердца. Опустившись на стул, он усадил ее к себе на колени, и Элизабет, обхватив его шею, прижалась к нему.

К нам явилось чудо, подумала она. Чудо в лице герцога Белдона. Элизабет взглянула на газету и с удивлением заметила, что буквы расплываются у нее перед глазами. Оказывается, она плачет.

— Какой же у тебя великолепный друг — Рэнд! Мы никогда не сможем отплатить ему за то, что он для нас сделал.

— Это верно, — согласился Николас и, улыбнувшись, поцеловал Элизабет в шею. — Но мы непременно его поблагодарим. — Он повернулся к Элиасу, который стоял на пороге и ухмылялся. — Не знаю, как тебе, мой друг, но мне в этой таверне уже порядком осточертело.

Элизабет сидела рядом с Николасом в гостиной герцога. На них по-прежнему была одежда простолюдинов, так контрастирующая с изысканной окружающей обстановкой.

— Значит, мало того, что я тебе обязан по гроб жизни, так, оказывается, я еще и пропустил свадьбу сестры; — недовольно бросил Николас.

Белдон заразительно расхохотался:

— Теперь, когда ты вернешься домой, Мэгги может попросить Саттона, чтобы он еще раз на ней женился.

Николас улыбнулся Элизабет. С тех пор как они покинули таверну, он так и не выпустил ее руки.

— В таком случае можем сыграть сразу две свадьбы. — Элизабет улыбнулась Николасу, и он, наклонившись, легонько поцеловал ее в губы. — Теперь уже ничто не может нам помешать, любовь моя! Ты отказалась выйти замуж за Триклвуда, значит, из претендентов на твою руку остаюсь я один. Ты уже согласилась выйти за меня замуж, и я теперь от тебя не отстану.

Какая же она счастливая! Ник любит ее. Да она в этом нисколько и не сомневалась. Пройдет еще немного времени, и он признается ей в любви.

— Ну если у меня нет другого выхода… — насмешливо проговорила она.

— Сначала вам придется сделать кое-что другое, — вернул их к действительности Рэнд. — Вас ждет разговор с властями, которые непременно захотят у вас кое-что выяснить.

Элизабет улыбнулась:

— Вы имеете в виду, как Ник напал на тетю Софи?

Белдон усмехнулся:

— Не только. Помимо всего прочего, придется разбираться со стражниками, которых Элиас оглушил.

Ник хмыкнул:

— Похоже, это будет стоить мне приличной суммы.

— Ничего, заплатишь, — отмахнулся Рэнд. — Тебе бы гораздо дороже обошелся отъезд из страны. Если бы Кендалл не признался, тебя бы уже и след простыл.

— Кстати, о виконте, — проговорил Николас, рассеянно поигрывая локоном Элизабет. — Куда он дел ожерелье? Белдон вздохнул:

— Боюсь, старина, с этим ожерельем нам не очень повезло. Кендалл утверждает, что не брал его. Что, когда он покинул замок, оно оставалось на очаровательной шейке графини.

Смуглая рука Николаса замерла, и он подался вперед:

— Кендалл его не брал?

— Зачем оно ему? Ведь он и так необыкновенно богат.

Николас застыл, напряженно раздумывая. Что-то смущало его, и Элизабет почувствовала, как по спине ее пробежал холодок.

— Если Кендалл не брал ожерелья, то где оно? — задумчиво сказала она.

Белдон пожал плечами:

— Должно быть, его стащил кто-то из слуг. Не мог устоять перед таким соблазном. Допросим их всех и найдем вора.

Однако Николаса не убедили слова друга.

— Мне это не нравится, Рэнд. Что-то здесь не так. Уж слишком все гладко получается. Кендалл мог убить Рейчел, но если он не брал ожерелья…

— Если он не брал ожерелья, — проговорила Элизабет, и голос ее прозвучал слегка натянуто, — значит, во время убийства присутствовал еще кто-то. И если это не кто-то из слуг, то…

— То это наверняка Оливер Хэмптон, — мрачно договорил за нее Николас.