— За это ты поплатишься жизнью, воин.

Рейес неспешно спустил ноги с возвышения и встал.

— Вероятно, ты гадаешь, что же происходит.

— Я владею Ключом-ото-Всего, демон. Он уничтожает любые оковы, отпирает любой замок. Ты не сможешь долго удерживать меня.

— Знаю, — сердце его бешено колотилось, но он улыбнулся. — Но ты не в оковах. Ты просто заключен… в объятия на миг.

Меж ними эхом прозвучал скрежет зубов.

— Ты сказал, чтобы я призвал тебя, когда смогу доказать свою силу, — он помолчал, придав лицу саркастическое выражение. — Крон, я призываю тебя.

— Думаешь, после такого я помогу тебе? — зло усмехнулся царь. — Ты — дурак, Боль.

«Как ты?» — мысленно спросил он у Даники.

«Не знаю, сколько еще смогу удерживать его. Он очень силен»

Подавляя свое нетерпение, воин неторопливым шагом подошел к Крону. Сохраняя маску сарказма на лице.

— Ты освободишь Данику и вернешь ее на землю. Ко мне. Вместе мы уничтожим любого врага, который вздумает захватить или использовать ее.

— Ты…

— В обмен, — перебил его Рейес, — если она даст на то согласие, то будет рассказывать тебе о своих снах и видениях.

— Она сделает это в любом случае, — рявкнул Крон.

— Она уже сделала это? — Рейес старался не паниковать. — Если чувствуешь, что она в опасности, защищай ее. Но делай это отсюда — в то время как она будет со мной, — он обошел вокруг Крона, достал прикрепленный к запястью кинжал и приставил его к горлу Титана. — Я мог бы забрать твою голову, в точности как на картине. Ты ничего не можешь поделать с этим — разве что умереть.

Звенящая тишина окутала их. Рейесу не хватало силы воли, чтобы сделать вдох. Он ждал… ждал…

— Прими похвалу, воин, — проговорил Крон. — Ты доказал свою силу.

И это было более, чем просто утверждение, это звучало как обещание, клятва. Как договор меж ними.

По крайней мере, Рейес молился, чтобы это было так.

Содрогаясь и испытывая боязнь, он отвел кинжал. Отошел обратно к Данике и взял ее за руку.

— Отпусти его, ангел.

«И мы увидим, что произойдет»

Через миг Крон протянул вперед руку. Молния вернулась на место в его ладонь. Сузив глаза, он ступил к Рейесу. Часть воина ожидала, то бог поразит его, но этого не случилось.

Даника внезапно всхлипнула и рывком села. Рейес переключил внимание с царя богов на свою возлюбленную. Она моргала так, словно свет причинял ей боль. Увидев его, она выдохнула:

— Ты настоящий.

Ее руки обвили его шею, его — обхватили ее за талию и прижали к себе с неимоверной силой.

— Ты сделал это! — рассмеялась она.

— Мы сделали это. Ангел, я больше никогда не хочу расставаться с тобой.

— Не беспокойся. Я никуда не денусь.

— Моя жизнь — война, как некогда ты мне напомнила. Ты смиришься с этим? — он отпрянул, впиваясь в нее влажным взглядом.

Если потребуется, он покинет Повелителей, найдет мирное местечко для жизни, где их не найдут ни Ловцы, ни мстительные боги.

— Шутишь? Воинственные старшие братья уже включены в мой список адресатов для поздравления на Рождество. К тому же демоны — и я говорю не о тебе! — явно жаждут заполучить меня в свои лапы. Не говоря уже о богах и Ловцах, следящим за каждым моим вздохом. Я популярная девушка. Ты сможешь с этим смириться?

Улыбка изогнула его губы.

— Ради тебя, что угодно.

Она отразила его улыбку.

— Хорошо.

— Ты и я. Сейчас и навеки.

— Приберегите свое трогательное воссоединение на потом. Что ты видел на той картине? — спросил Крон, привлекая их внимание. — Кто пытался отрубить мне голову?

«Не пытался, а отрубил-таки»

Собираясь с духом, Рейес прикрыл глаза. Он хотел как можно дольше избегать этой темы. Даника спрятала лицо в изгибе его шеи, и он почерпнул силу у нее.

— Не обрушивай гнев на нас. Пожалуйста.

— Даю слово, — нетерпеливо ответил бог. — Теперь скажи, кто забрал мою голову.

— Отсечение головы? — руки Даники сильнее стиснули Рейеса. — Я помню эту картину. Только раз я рисовала подобное. На ней был тот, кого называют Гален. Надежда.

Вновь терпеливая неподвижность хищника овладела Кроном. Повисшая тишина была столь тяжелой, что даже взмахи ангельских крыльев не осмеливались ее нарушить.

— Демон. Один из вас, — прорычал он в сторону Рейеса.

— Наш враг, осмелюсь я добавить.

После длительной паузы Титан кивнул.

— Хочу увидеть ее своими глазами, — взгляд бога переместился к Данике. — Я отдал тебя твоему возлюбленному. Все, чего прошу взамен, это сообщить, если узнаешь о направленной на меня угрозе.

Девушка кивнула.

— Пока я с Рейесом, я буду рассказывать тебе обо всем, что ты захочешь узнать.

— Предупреждение получено, — хотя Титан побледнел, губы его изогнулись в подобии настоящей улыбки. — Мне придется позаботиться о том, чтобы ты жила вечно и никогда не расставалась со своим воином. Не так ли?

— Рейес! Рейес! Ты не поверишь, — Даника ворвалась в спальню Рейеса — нет, теперь это их спальня — и остановилась у края кровати.

Рейес лежал на спине, совершенно голый, отбросив в сторону покрывала. Его веки были полуприкрыты в той сексуальной манере, которую она обожала. Темные волосы воина были взъерошены, а мягкие губы покраснели от ее недавних укусов. Он — как, черт возьми, и всегда — являл собой истинный образец удовлетворенности.

Она еще никогда не была так счастлива.

За последние пару недель случилось так много всего. К ней пришел Аэрон с повинной головой и сожалением во взгляде, чтобы просить прощения за причиненные боль и беспокойство. Она простила его без колебаний. Благодаря его одержимости в ее жизни появился Рейес, а это лучшее из того, что случалось с ней, потому она не могла держать зло на Аэрона.

Ей даже понравилась Легион. Маленькая демоница поселилась в крепости и постоянно сопровождала Аэрона, помогая ему выкарабкиваться из жуткой эмоциональной депрессии. Еще никто не видел их по отдельности.

Когда Рейес рассказал ей, что Легион женского пола, Даника была удивлена. Но теперь она замечала собственнический блеск в ее глазах каждый раз, когда Аэрон оказывался поблизости, и могла только усмехаться. Если когда-нибудь Аэрон полюбит другую, Легион наверняка съест с потрохами бедную девушку.

А Парис, милый Парис. Как и многие другие, он проводил большую часть времени, путешествуя между Будапештом и Римом, где продолжал искать подсказки об оставшихся артефактах. Но теперь он вел себя очень тихо, не играл в свои игры и не смотрел фильмы. Данике тяжело было видеть его таким, она пыталась утешить его словами о том, что какой бы ужасной не была проблема, все будет хорошо. Он обнимал ее и уходил из комнаты.