– Не знаю, что это и для чего оно предназначено, – улыбнулась магичка, – но артефакт не потерялся, а следовательно, он еще выполнит свое предназначение.

– Значит, Рюнге… – с оттенком самовнушения пробормотала я, мысленно уже настраиваясь на новый этап нашего затянувшегося путешествия.

– Рюнге! – подтвердила Осса и начертала в воздухе звезду, призывая на мою голову благословение богини Аолы. – Иди, дочь моя, да хранят вас Пресветлые боги!

Гедрон лла-Аррастиг уже не злился и не бесился. Возможно, по причине того, что все бьющееся в его лаборатории уже было разбито, все хрупкое – расколочено, рвущееся – разорвано, а податливое – разрушено. Чернокнижник сидел на обломке ранее удобного кресла и рассеянно выгрызал засевшие под кожей занозы. Меланхолично сплевывая мелкие щепочки, он совершенно не ощущал боли в обожженных, ставших нечувствительными ладонях, и неотрывно смотрел на разложенные перед ним фигурки Воинов Судьбы. В чем же он ошибся, где допустил промах? Скорее всего, он зря уделил столько внимания их предводителю – Светлой Деве. О-о-о, девчонка оказалась далеко не так проста! Сумела-таки понять, что суть преследующего людей невезения кроется отнюдь не во внешних причинах и факторах, а в людских мыслях и поступках. Поверила в себя, и вот итог – играючи обвела вокруг пальца целую ораву упырей, добыла лекарство и спасла умирающую ведьму.

Некромант заскрежетал зубами, но уже не осмелился даже прикоснуться к вольту Рогнеды, косясь на него с затаенным страхом. На душе кошками скреблась тревога, возвращаясь с пугающей навязчивостью и ехидно нашептывая: «Побежденное княжной невезение перешло на тебя!» Но чернокнижник глубоко вздохнул, расслабил сведенные судорогой мышцы и попытался взять себя в руки. Он не признавал себя побежденным!

«Ладно, – подумал эльф, успокаиваясь и возвращаясь к способности мыслить логически. – Пойду, пожалуй, другим путем! Займусь кем-нибудь менее сильным и находчивым… – Он немного подумал, взвешивая все «за» и «против», и выбрал куклу, изображающую маркграфа Вольдемара. – Начну все сначала и попытаю счастья с этим слюнтяем. – Гедрон мерзко усмехнулся, открыто презирая эмпира за его доброту и душевную деликатность. – Устрою ему чуток неприятностей, – он улыбнулся почти ласково, собственническим жестом поглаживая безответного вольта, – маленьких таких, со смертельным исходом!»

Конские копыта бойко цокали по усыпанной гравием дороге. Надо сказать, по дороге вполне ухоженной и добротной. Мы еще вчера пересекли отмеченную полосатыми столбиками границу, разделяющую два маркграфства – Эйсен и Рюнхен. Я с немалым облегчением распрощалась с болотистой родиной эмпиров, своей сыростью, пасмурностью и комарьем надоевшей нам всем до одурения. Рюнхенские же земли радовали зеленью роскошнейших лесов, ближе к побережью грозивших, по обещанию начитанного Тайлериана, перейти в жаркие, перенасыщенные запахом йода солончаки. Это маркграфство, управляемое твердой рукой вдовствующей графини Фриры де Майло, в основном жило поставленным на широкую ногу рыболовным промыслом, да еще торговлей лечебными солями и грязями, приносившими немалый доход. На территории Рюнхена располагался самый крупный антейский порт, город Рюнге – по словам очевидцев, весьма грязный, шумный и плотно населенный. Меня не очень-то прельщала опасная перспектива оказаться в столице маркграфства, ведь там вполне могли обнаружиться соглядатаи, выслеживающие нас с принцем, но, увы, именно туда нам и требовалось попасть. Закон подлости – один из самых живучих и часто применимых приемов, выбираемых коварной судьбой, напрочь аннулирующий все прочие правила. Впрочем, как это показали последние события, по части заковыристых приемчиков мы и сами оказались совсем не дураками.

Припекало. Я утерла потное лицо и тоскливо подняла глаза. Как назло – в небе ни облачка, лишь далеко в голубой выси радостно мельтешит распластанный драконий силуэт. Я завистливо вздохнула. Ему-то хорошо, поднялся повыше и всласть наслаждается свободой, ловит попутный ветерок. Нет чтобы спуститься пониже да и…

– Эй, змеюка летучая! – изо всех сил заорала я, привстав в стременах и изрядно напугав наш заморенный полуденным пеклом отряд. – А ну, подь сюда!

– Ась? – с готовностью ответствовал Трей, со всей дури чуть не грянувший оземь перед мордой испуганно поднявшегося на дыбы Орешка. – Чего изволишь?

– От басурман! – сурово рыкнула я, усмиряя жеребца. – Тебя заставь молиться Аоле, так ты от усердия и лоб себе расшибешь. Ни в чем ты меры не знаешь!

– Ага! – удачно скопировал мое любимое словечко летун, дурашливо ухмыляясь зубастой пастью. – Ну и вредная же ты девка, княжна! Тебя, наверное, мама в праздник строителей родила, вот ты и строишь всех по жизни…

– Цыц! – с напускной суровостью прикрикнула я, пряча улыбку. – Ты и сам не лучше, зело языкат! О боги, дайте мне мудрости и терпения, чтобы крылья раньше времени этому нахалу не оборвать!

– Мудрым и добрым можно считать того, кто, споткнувшись о дракона, называет его драконом, а не… – со вкусом ввернула неприличное словечко подъехавшая Кайра, с неприкрытым интересом внимавшая нашей беседе.

Трей задумчиво выкатил глаза, соображая, кого же сейчас обсмеяли, меня или его.

– Первый человек, бросивший ругательство вместо камня, стал творцом цивилизации, – глубокомысленно произнес Тай, подмигивая Кайре. – С тех пор ругательствами бросаются к месту и не к месту. И в этом заключается главная правда жизни!

– Ой, – иронично хмыкнула я, – ну что вы, эльфы, за раса такая въедливая? Так и норовите из любой ситуации развить несанкционированные философские дебаты. А я ведь только и хотела, что попросить выросшего в пустыне, а потому привыкшего к жаре дракона лететь пониже, чтобы прикрыть нас отбрасываемой им тенью…

– Нехорошо, – лицемерно ухмыльнулся принц, первым тут же пристраиваясь точно под летуном и невозмутимо продолжая путь, – извлекать выгоду из всего и всех! Надо же, решила использовать друзей. Какая же ты эгоистка, княжна!

– Может, и нехорошо, зато практично! – насмешливо буркнула я. – И это тоже правда жизни, еще почище чем твоя!

– А в чем она состоит на самом деле, эта ваша правда? – окликнул нас дракон.

– Правда в том, что все вокруг врут! – Я показала принцу язык, намекая на его заумные философские изыскания. – Всю жизнь!

– А в чем тогда смысл жизни? – совсем растерялся простодушный Трей.

– В том, чтобы своевременно научиться извлекать правду из всего, даже из вранья и неприятностей. Пока тебя не убили! – язвительно провозгласила я.

– Круто завернула! – припух дракон. – Жаль, что ты не драконица. Я бы тогда в тебя точно влюбился…

– Еще чего! – Я состроила Трею глазки.

Кайра обидно расхохоталась, бормотнув что-то про нашу нетрадиционную сексуальную ориентацию. Тайлериан недовольно фыркнул.

Невдалеке показалась опушка небольшого лесочка, обещающего долгожданную прохладу и отдых. Все облегченно вздохнули.

– Вот прикинь, – не желал сдаваться приободрившийся эльф, – например, кто-то вляпался в крупные неприятности и кричит: «Спасите, помогите!» Как ты собираешься извлекать выгоду из подобной нелегкой ситуации?