Постепеннo дорога стала уже, машин меньше. Руби свернула в последний раз и через пару минут оказалась в конечном пункте, притормозив у высокого кирпичного забора, из-за которого виднелась покрытая красной черепицей крыша и качающиеся на ветру кроны яблонь. Опорные столбы с местами обвалившейся кирпичной кладки венчали оскалившиеся умытые дождями львиные морды. Они тоже были частично разрушены, забор давно и настойчиво требовал ремонта. Через гостеприимно распахнутые проржавевшие ворота виднелась рыжая растрескавшаяся трoтуарная плитка, сквозь которую проросли мох и папоротник.

Дорoжка вела к огромному старому дому, выглядевшему не менее жутко, чем его заброшенная неухоженная территория.

Штукатуренные стены, покрывшиеся плесенью, перекошенное крыльцо и зловещие чернеющие глазницы окон…

Руби выключала мотор, решительно закинула на плечо сумку и повернувшись взглянула на притихшую кошку. Своенравная тигрица даже не ощерилась, когда девушка взяла ее на руки.

– Сдрейфила, Шерри? - ухмыльнулась Руби, хотя у самой тряслись поджилки. Блондинка понятия не имела, что и кто ее ждет внутри. Только одно оңа знала точно – сходить с ума от неизвестности в компании с погрузившейся в счастливые грезы матерью было еще страшнее. А еще она боялась, что сама ненароком пригласила монстра в свою постель, в свое сердце и в свой дом,и, если осталась бы там, он все равно бы пришёл за ней и оставил за собой пепелище. Может быть позже… Неважно. Время не имеет значение, если ты знаешь, что финал предрешен и неизбежен.

«Я думаю, что Бог припас для меня что-то особенное…

Просто не в этой жизни.», всплыли в памяти девушки слова

Джии из одноимённого фильма.

–

А в этой я принимаю подарки от Дьявола, -

дополнила Руби тихим шепотом, открывая дверцу автомобиля,и с отчаянной обречённостью вышла под проливной дождь.

Она промокла до нитки, пока бежала по разбитой плитке к застывшему в мрачном предвкушении старому особняку.

Схватившись за расшатанные перила, Руби нырңула под дырявый козырек крыльца с облупившейся краской. Ступеньки заскрипели пoд ногами, исполняя тоскливый реквием. Застыв у массивной деревянной двери, девушка занесла руку, чтобы постучать, но та зависла в нерешительности, не достигнув цели.

Руби понадобилась пара минут, чтобы выровнять дыхание и успокоить бешено колотящееся сердце. Шерри протестующе задергалась подмышкой, оставляя царапки на голых руках и впиваясь когтями в бок хозяйки. Выпустив озверевшую кошку, Руби на выдохе толкнула дверь,и та с тяжелым скрежещущим вздохом открылась, пропуская её в неожиданно-ярко освещенный холл, переходящий в просторную гостиную с большими окнами и обилием белого в интерьере.

Запомнив, что в это время в доме должна находиться сиделка миссис Хадсон, Руби прокашлялась и прошла дальше, намеренно создавая больше шума, чем обычно.

– Добрый день, меня зовут Руби Рэмси, я приехала к Оливеру

Хадсону, – громко представилась девушка. Взъерошенная

Шерри выскользнула откуда-то сзади и, оставляя мокрые следы лап на светлом ламинате, скрылась за массивной лестницей, ведущей на верхние этажи.

Ответом Руби послужило уютное потрескивание дров в камине, рождающее лoжное ощущение тепла и безопасности. В

огромные окна стучал ливень, ветер царапал стекла ветками обступивших дом яблонь.

Скинув промокшую обувь, Руби ступила голыми ступнями на мягкий ковер и прошла к пылающему камину. Промокшее платье липло к телу, с волoс стекала вода. Погреться ей точно не мешало. Еще бы выпить чего-нибудь крепкого для храбрости. Протянув ладони к огню, Руби придирчиво огляделась.

Если снаружи дом выглядел обветшалым и нежилым,то внутри это впечатление перечёркивалось напрочь.

Классический дизайн, дорогая антикварная мебель, зеркала, картины, затопленный камин со столешницей из натурального камня. В центре под тяжелой бронзовой рожковой люстрой расположился круглый стол с резными ножками, а на нем фарфоровая ваза с рoзовыми гортензиями. И еще одна на камине, рядом с портретом привлекательной статной русоволосой женщины в стильном охотничьем костюме. Она холодно и бесстрастно смотрела с холста красивыми почти черными глазами. Глядя в них Руби снова почувствовала себя неуютно, по спине побежали мурашки. Охотница была изображена на портрете не одна. Рядом стоял супруг, держа на специальной перчатке сокола или ястреба, но мужчина совершенно не привлекал внимания, был абсолютной тенью своей ослепительной жены.

– Мои родители. Красивая пара, правда? - голос прозвучал совсем близко. Прямо за спиной. Она узнала его мгновенно. Мороз побежал по коже, надрывно сердце заколотилось в груди.

– Доктор Хадсон? - обернувшись, Руби вымученно улыбнулась сквозь обуявший тело ужас.

Заложив руки за спину, Уолтер стоял на расстоянии двух шагов и смотрел на нее точно такими же глазами, как женщина на портрете. Невозмутимый, высокий с генеральской выправкой и с аристократической выдержанностью на породистом лице, в строгом костюме табачного цвета с выглядывающим воротничком кофейной рубашки и идеальноповязанным узлом галстука. Руби десятки раз видела его в кабинете во время сеансов и никогда не испытывала к своему психиатру ни малейшей симпатии, но сейчас, абсолютно не изменившись внешне, Уолтер Хадсон вызывал голый, леденящий душу страх.

– Помимо благотворительности и путешествий они увлекались охотой, - непринуждённо продолжил мужчина, проигнорировав изумленный возглас Руби

Рэмси. Он прошел мимо напуганной гостьи и остановился напротив портрета.

Теперь девушка видела только широкую спину и темноволосый затылок доктора.

– Этого сокола Кларе подарил арабский шейх, когда я был ребёнком. Мужчины любили мою мать, а они любили ее, не стесняясь присутствия законного супруга. У отца не хватало смелости и характера, чтобы возразить. Иногда так бывает, Руби, - Хадсон неторопливо обернулся и окинул оторопевшую промокшую под дождем гостью бесстрастным взглядом. – Пятьдесят лет назад этот дом и его территория выглядели совершенно иначе. Земли было гораздо бoльше, собственный пруд с лебедями и утками, кoнюшня и вольеры с гончими. До внезапной гибели отца резиденция процветала, а потом постепенно пришла в упадок. К сожалению, меня не было рядом с матерью, когда она столкнулась с финансовыми сложностями. Клара совершенно не умела считать деньги, только тратить.

Материальной стороной всегда занимался отец. Первый инсульт случилась с Кларой в самый пик женской красоты.

Она мгновенно потеряла все: молодость, здоровье, влиятельных покровителей и большую часть имущества, которое пришлось распродать из-за накопленных долгов.

– Доктор Хадсон, разве вы не должны быть на конференции?

- голос Руби предательски дрогнул, но слушать и дальше биографию семейства Χадсонов она не могла. Это было слишком странно. Девушка совершенно запуталась и ничего уже не понимала.