и его преемники вели против Алексея, война ставшая причиной пленения и смерти тысяч людей и великих потерь, наконец, милостью Божией, была остановлена двумя государями, Иоанном императором и Раймондом де Пуатье — к великой радости многих с обеих сторон»[1303]. Походы 1137–1138 гг. стали триумфом ближневосточной политики императора Иоанна II. Оказавшись перед лицом все возраставшей исламской угрозы, исходившей от державы Имад ад-Дина Зенги, франкские государи Заморской земли не могли отвергнуть притязаний василевса.

Распространение византийского сюзеренитета на всю франкскую Сирию. Оммажи графов Эдессы, Марата и Триполи. Позиция короля Иерусалимского

Вслед за князем Раймондом Антиохийским оммаж ромейскому василевсу принесли другие франкские правители Сирии — граф Жослен II Эдесский, полунезависимый граф Мараша — Бодуэн, и даже, вероятно, граф Раймонд II Триполийский. Граф Бодуэн Марашский принес оммаж Иоанну II либо осенью 1137 г., одновременно с князем Раймондом де Пуатье, либо весной 1138 г., когда василевс привел свои войска к Кайсуну. Согласно хронике Матфея Эдесского: «император ромеев поспешил на помощь осажденному Кишуму (Кайсуну), откликнувшись на коленопреклоненную мольбу графа Бодуэна»[1304]. О том, что в 1138 г. граф Жослен II Эдесский признал себя вассалом ромейского василевса, свидетельствует ряд упоминаний Гильома Тирского, Никиты Хониата и Михаила Сирийца. В своих действиях граф Жослен II показал себя полной противоположностью князю Раймонду Антиохийскому. Прямолинейный и горячий Раймонд во время войны и переговоров с василевсом постоянно колебался между гордым сопротивлением и честным изъявлением покорности. Жослен II был человеком совершенно иного склада и опыта. Рожденный в Сирии и искушенный в делах восточной политики, он готов был, отстаивая интересы Эдесского графства, лавировать между давлением Ромейской державы, эмира Имад ад-Дина Зенги и князя Антиохийского[1305]. У него явно не было желаний видеть усиление Антиохийского княжества, ни тем более — утверждения в Сирии ромеев, особенно если учесть, что его близкого родственника — князя Левона I Рубенида уже ожидала тяжкая судьба императорского пленника. Но даже с разгромом государства Рубенидов и вторжением ромейских армий в пределы княжества Антиохийского, Жослен II намерен был всеми возможными, военными и дипломатическими средствами искать выгоды для собственного, Эдесского графства.

Возвратившись из похода к Монферранду, граф Эдесский прибыл к Антиохии и принял активное участие в переговорах между василевсом Иоанном II и князем Раймондом де Пуатье. Во всяком случае, Михаил Сириец именно Жослена II считает наиболее активным участником переговоров с василевсом, почти умалчивая о Раймонде. По словам сирийского хрониста и патриарха, «Жослен прибыл к нему (Иоанну II. — С. Б.) и они заключили мир, с условием, что когда император завоюет сирийские земли, то есть Алеппо и другие города — он передаст их франкам, а франки, взамен, отдадут ему Антиохию»[1306]. Во время кампании 1138 г. император Иоанн II предоставил (или, по словам Хониата, «подарил») графу Жослену II отбитую у сельджуков город-крепость Визу, расположенную к северо-востоку от Алеппо[1307]. При торжественном вступлении Иоанна II в Антиохию, Жослен II, вместе с князем Раймондом, участвовал в церемониальной встрече, сопровождая василевса в качестве конюшего[1308]. Все это неуклонно свидетельствует о том, что в 1137–1138 гг. граф Жослен II Эдесский действительно признал себя вассалом империи и находился в достаточно тесном взаимодействии с ромеями. И это вновь возвращает нас к территориальной составляющей договоров Иоанна II Комнина с сирийскими франками. Император четко претендовал лишь на Киликию и Антиохию; другие центры бывшего византийского господства в Сирии, в частности — Эдесса и Мараш, должны были, очевидно, остаться в руках франкских вассалов империи.

Оммаж графа Раймонда II Триполийского упоминается только у Никиты Хониата, по словам которого василевс Иоанн II сделал «своим ленником князя (Раймонда де Пуатье. — С. Б.) и графа Триполийского»[1309]. Латинские авторы (Ордерик и Гильом Тирский) ни слова не говорят об оммаже Раймонда II. То, что граф Триполи не участвовал, совместно с князем Антиохии и графом Эдессы, в сирийском походе императора Иоанна II (1138 г.), дает основание предположить, что либо сведения Хониата не были верны, либо граф Раймонд II ограничился неким символическим выражением покорности (к примеру — через посольство), предпочитая оставаться в Триполи, в стороне от активных контактов с василевсом. Важнее было то, что права ромейского императора на Антиохию признал король Иерусалима — Фульк Анжуйский, к которому тщетно, во время византийской осады, обращался князь Раймонд. Ордерик Виталий приводит, на страницах своей «Церковной истории», ответ короля Фулька, обращенный к посланникам князя Раймонда: «Мы все знаем от наших предшественников и отцов, что Антиохия по праву принадлежит Константинополю, и была отвоевана турками у императора за четырнадцать лет до того (как крестоносцы взяли город. — С. Б.); и все то, о чем говорит император, ссылаясь на договоры с нашими предшественниками, является истинным. Пристало ли нам отрицать истину и противостоять правде? (…) вернитесь же к вашему господину и скажите ему, чтобы он, следуя моему приказу, принял инвеституру и права на Антиохию от императора, как от своего полноправного сюзерена, и чтобы он соблюдал верность ему; ибо император — христианин, и государь могущественный и почитаемый франками»[1310].

III. Император в Сирии (1138 г.)

Вход императора Иоанна II Комнина в Антиохию

Наиболее ярким выражением дипломатических и военных побед, одержанных ромеями в Леванте, стал триумфальный въезд императора Иоанна II и его сыновей в Антиохию летом 1138 г. Красочные описания этого события приведены в книгах Гильома Тирского и Никиты Хониата. Согласно «Истории…» Хониата, «Когда василевс подходил к знаменитому городу Антиохии, ему навстречу вышли все городские жители, так что даже наскоро устроили ему светлое входное торжество, со священными изображениями (иконами. — С. Б.) и с великолепным убранством улиц»[1311]. Более подробное описание приводит Гильом Тирский: «… император со своими сыновьями и свитой вошел в Антиохию, где был встречен господином князем (Раймондом де Пуатье. — С. Б.) и господином графом (Жосленом II. — С. Б.), исполнявших церемониальную роль конюших, и господином Патриархом (Раулем I Домфроном. — С. Б.), шедшим во главе всего клира и народа, которые, совершая торжественное шествие с псалмами, гимнами и песнопениями, с игрой музыкантов, с аплодисментами и ликованием народа, препроводили его в кафедральный собор, а затем — во дворец князя»[1312].

Однако, невзирая на этот внешний триумф, сюзеренитет империи над франкскими государями Сирии оставался весьма шатким. Конечно же, император Иоанн II готов был сделать все, что было в его силах, чтобы покорить мусульманские города Сирии, передать их своим франкским вассалам и тем