Он договорился, чтобы ее номер украсили цветами, и в прихожей действительно стояла корзина крупных роз. Люкс был очень красивым и удобным, с великолепным видом, открывавшимся из окон. Лили пару минут переходила из спальни в гостиную и обратно, стараясь свыкнуться с мыслью, что все это только для нее, и вспоминая свою каморку под самой крышей. Все комнаты освещались электричеством, и Роберту пришлось показать ей, как включать и гасить лампы, как включать телевизор и пользоваться ванной комнатой. Ванна и душевая кабинка с горячей водой сразили Лиллибет наповал.

– Когда я была маленькая, – сказала она, – мы все купались в коровнике. Мне было уже лет одиннадцать, когда папа построил мыльню. Там мы моемся все по очереди и стираем. А теперь, когда старейшины разрешили пользоваться газом, у нас есть и горячая вода.

Роберт показал, как отрегулировать душ, чтобы струя была нужной температуры, и дважды спустил воду в унитазе. В ванной комнате стояло и биде, но объяснить его назначение он не решился. Для Лили все было новым, незнакомым, но ей очень нравилось – особенно телевизор, когда Роберт его включил, она даже подпрыгнула от неожиданности. Лили никогда не смотрела телевизор – только читала о нем.

– Вы, наверное, устали, – сказал наконец Роберт. За считаные часы Лиллибет получила просто огромную порцию новых впечатлений и знаний, и он подозревал, что в голове у нее настоящий хаос.

– Вовсе нет, – ответила она, изрядно его удивив. – Я не устала, просто я… Все это меня немного ошеломило. Вокруг столько всего нового, удивительного, незнакомого… Даже в самом обычном гостиничном номере! – Она улыбнулась. – Я, наверное, кажусь вам совсем глупой, да?

Но Роберт покачал головой. Ничего глупого он тут не видел, напротив, ее изумление казалось ему необыкновенно трогательным, и он тут же захотел еще чем-нибудь ее удивить. Мини-бар не произвел на нее большого впечатления – Лили не пила спиртного, хотя с удовольствием съела несколько шоколадных конфет с ликером, зато одноразовый фотоаппарат[37], которым можно было сделать две дюжины снимков, привел ее в восторг (после того как Роберт объяснил, что это такое и как им пользоваться).

– А можно мне будет сфотографировать вас, когда я поеду домой? – смущенно спросила она, и Роберт ухмыльнулся, но тут же стал серьезным. Слова Лиллибет напомнили ему об одном деле, о котором он совершенно забыл, точнее, упустил из виду за всеми тревогами и волнениями последних недель.

– Мне ведь тоже понадобится ваша фотография, чтобы поместить ее на обложке книги, – заметил он. – Скажите, когда вам будет удобно, и я приглашу профессионального фотографа, который проведет с вами фотосессию.

– Я не могу. – Лиллибет отрицательно покачала головой. – «Орднунг» запрещает аманитам фотографироваться[38].

– Очень жаль. – Роберт действительно расстроился. Ему стало ясно, что он еще многого не знает об аманитах и их традициях. За последние два месяца Роберт более или менее разобрался в правилах «Орднунга» и даже выучил несколько немецких слов, которые были в ходу у единоверцев Лили, но многие бытовые мелочи от него ускользнули.

– Хотите поужинать? – спросил он, и Лиллибет кивнула.

– А можно, мы потом еще немного погуляем? – спросила она. Ей хотелось увидеть как можно больше до того, как она вернется в Пенсильванию.

– Вы же только сегодня приехали. Обещаю, что покажу вам все, что смогу, но не сегодня. Сегодня вам нужно отдыхать. – Роберт посмотрел на часы. Было уже начало девятого – действительно поздно, но он сразу подумал, что для Лили, наверное, имеет огромное значение каждая минута, которую она проведет на улицах Нью-Йорка. – Вот как мы поступим, – предложил он. – Давайте я заеду за вами через час, мы поедим, а потом покатаемся по окрестностям, хорошо? – За этот час, решил он, Лили успеет немного освоиться, привести себя в порядок, может даже немного полежать.

– Замечательно! – обрадовалась Лиллибет. Ей действительно хотелось переодеться, а главное – испытать ванну, однако она не решилась сказать об этом Роберту.

Потом она поблагодарила его за цветы, и Роберт ушел, а Лили открыла чемодан и разложила на кровати одежду, которую привезла с собой. Немного подумав, она выбрала черную юбку, белую блузку, черные балетки, прозрачные чулки и темно-синий жакет и, отложив их в сторону, отправилась в ванную комнату.

Поначалу дело не заладилось. Лили слишком сильно отвернула кран, и лейка ручного душа на длинном и гибком шланге, вырвавшись из рук, прыгнула на нее точно змея, с ног до головы обдав брызгами. Она изловила ее и, переключив воду с душа на кран, попробовала еще раз. На сей раз все получилось как надо, и Лиллибет, наполнив ванну, немного поэкспериментировала с ароматической пеной и шампунями.

Из ванны она выбралась бодрой и освеженной. Встав перед зеркалом, Лили расчесала волосы и снова заплела в косу, а затем вернулась в комнату и не спеша оделась. Еще раз взглянув в зеркало, она даже не сразу себя узнала – одежда сильно изменила ее, но в целом Лиллибет осталась довольна тем, как она теперь выглядит.

Ровно через час в дверь позвонили – это вернулся Роберт, и Лили, чувствуя себя слегка неловко, пошла открывать. Увидев ее, он замер на пороге и невольно ахнул от удивления. Молодая аманитская фермерша исчезла – перед ним стояла очень смущенная и очень красивая юная девушка.

– В этом я чувствую себя настоящей «англичанкой», – пробормотала Лиллибет, машинально поправляя на себе юбку, которая казалась ей слишком короткой. Ничего подобного она никогда не носила. Юбка едва доставала ей до колен, что, в сочетании с прозрачными, тонкими чулками создавало у Лили ощущение наготы, и это было очень непривычно и странно. – Я выгляжу глупо, да? – спросила она чуть не плача и подняла на него взгляд. Сейчас Роберт был ее единственным советником и наставником, и она полностью доверяла его мнению.

– Вовсе нет. Выглядите потрясающе, Лиллибет. Просто я не ожидал увидеть вас в… в нормальной одежде. – Он понимал, что она, должно быть, чувствует себя крайне непривычно, но надеялся, что это скоро пройдет. Роберт уже заметил, что Лиллибет быстро адаптируется ко всему новому.

– Знаете, мне очень понравились «молнии». – Она с заговорщическим видом хихикнула и тут же продемонстрировала ему, как работает небольшая «молния» у нее на юбке. – Они очень удобные. Жаль, что у нас такого нет – аманиты не пользуются даже пуговицами. У нас вся одежда на крючках или на булавках. Бывает, все пальцы исколешь, пока оденешься, а если кровь попадет на светлый фартук, приходится переодеваться.