Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я вам хочу напомнить, Николай Филиппович, — тихо сказал губернатор, — что ваши полномочия так далеко не простираются. Не вы нас назначаете, не вы будете снимать, а с кем нам спать — это наше дело. Государственный престиж, Николай Филиппович, надо укреплять на других фронтах. У меня в крае школы работают, дети не нищенствуют и в поликлиниках рентгеновские аппараты стоят. Покажите мне другой край в Сибири, о котором можно сказать то же. А кто у меня при этом бывает по ночам — это дело мое и моей совести. Анонимки читать — не дело для человека вашего ранга, верьте слову. И простите за резкость, но ворошить мою личную жизнь я с молодости никому не позволял. Не надо пошленький свой интерес к чужой постели выдавать за интерес государственный. Сам понимаю, возраст такой, — но уж отнеситесь вы и к моему возрасту с пониманием.
Против ожидания, Тарабаров не стал устраивать истерику после этого выступления (дерзкого, как понимал губернатор, но необходимого). Он посидел за столом карельской березы, уставившись в его скучно-желтую поверхность, а потом встал, давая понять, что аудиенция окончена.
— Губернатор Бороздин, — сказал он официальным голосом. — Сегодня в восемнадцать ноль-ноль по московскому времени ожидаю вашего прибытия на место постоянного прохождения должности, а в двадцать ноль-ноль желаю получить от вас по настоящему факсу, — он кивнул на факс, стоящий на тумбочке, — рапорт об исполнении моего распоряжения. Директива отдана в… — он посмотрел на массивные часы с гирями, тоже в стиле второй стабилизации. — Тринадцать часов ноль семь минут. Предлагаю выбыть по назначению, автомобиль ожидает.
Губернатор сухо поклонился и вышел. Все в нем так дрожало от бешенства, что включить мобильный он догадался только в машине. Сразу же пришли три сообщения подряд от Григория, во всех содержалось требование немедленно позвонить. Когда губернатор набрал его номер, телефон Григория не отвечал. Отключен был и телефон Аши — его, впрочем, губернатор лично потребовал выключить на весь сегодняшний день, чтобы никто не вычислил ее по сигналу. Чем черт не шутит, может быть, ее и вправду уже ищут. Зачем его вызывал Тарабаров? Что ему за дело до морального облика того или иного губернатора? Все это было похоже на отвлекающий маневр — его явно решили на день оторвать от Аши, чтобы за этот день успеть сделать с ней что-то ужасное; он понял, что на этот маневр почти попался, ибо не было никакой гарантии, что Григория уже не вычислили. Что им всем далась девушка? Почему из-за одной девушки в отдаленном краю, в военное время, затеялось столько хлопот? Губернатор полагал, что он сходит с ума. Он вовсе не собирался прощаться с должностью: его ценили наверху, у него были связи в кабинете, и если захотеть — он мог бы при желании побороться и с самим Тарабаровым, которого наверху откровенно считали дундуком. Не понимал он одного: ради чего вся эта мерзкая суматоха?
Страннее всего, однако, было то, что молчал телефон резиденции. Он позвонил в свой секретариат. Ответил грубый мужской голос, которого губернатор не узнавал:
— Аппарат краевого управления.
— Это Бороздин. С кем я говорю?
— Курьер, — после недолгой паузы ответил голос.
— А что, из сотрудников подойти некому?
— Обед, — не очень уверенно сказал голос.
— Что происходит?! — прикрикнул на странного курьера губернатор.
— Штатно все, — сказал курьер и повесил трубку.
Глава четвёртая
1
Губернатор едет к тете, губернатор едет к тете… Васильич встретил его хмуро.
— Сначала к Григорию, — сказал губернатор.
— Может, в резиденцию сперва?
— А что такое?
— Да увидите.
— Нет, ты выкладывай.
— Да приезжали там…
— Кто?
— Да Хрюничев со своими…
— И что?
— Обыск был.
— Хрюничев? У меня? Обыск? По чьей санкции?
— Ну не знаю я, Алексей Петрович. Не предъявляли мне санкции.
— Нет, но что это такое?! В моем отсутствии?
— Да, без вас. А они и нарочно так сделали, без вас. Понятно же, чего искали.
— Чего?
— То есть кого, — со значением сказал Васильич.
Губернатор набрал Хрюничева.
— Михаил Николаевич, — сказал он строго. Машина неслась среди леса из аэропорта в город, пахло хвоей, сыростью, небо было лиловое, зловещее, и никогда еще губернатор не чувствовал себя до такой степени чужим в собственном крае. — Мне доложили, что вы обыскивали без меня мою резиденцию.
— Кто доложил? — неприветливо спросил шеф МВД.
— Какая разница?! Это так или нет?
— Вы на месте? — не отвечая, спрашивал Хрюничев.
— Я еду туда. Я был у Тарабарова по вызову.
— Что вы были у Тарабарова, я знаю, — досадливо сказал Хрюничев. — У вас не было никакого обыска. У вас было рядовое, это, рутинное было у вас розыскное мероприятие.
Им все казалось, что если они переименуют серьезную вещь, она сделается несерьезной: контртеррористическая операция, локальный конфликт, снижение жизненного уровня…
— С какой стати? Я что, партизан укрываю?
— Вы партизан не укрываете, вас лично никто не обыскивал. Вас досматривали? Нет, не досматривали. У нас лично к вам претензий нет, — одышливо, с паузами говорил Хрюничев.
— Это черт знает что! — заорал губернатор. Ситуация до такой степени выбила его из колеи, что он не думал сейчас даже об Аше и о Григории, которому позвонил еще из самолета — и опять тщетно. — Какие мы? Кто такие мы?!
— Соответствующие ведомства, — важно сказал Хрюничев. — Что вы меня спрашиваете, Алексей Петрович? Я человек подневольный. Вам следовало с Тарабаровым. Вы же были у Тарабарова. Вы могли спросить лично.
— Это что, с его санкции?
— Я не знаю, с какой санкции. У нас свое ведомство и своя санкция. Вы доедете до места, Алексей Петрович, и тогда позвоните. У вас не пропало ничего. Если у вас что пропало, то вам надо заявление по форме. Но я вам отвечаю, что ничего не пропало. Если пропало, то это обслуга потом это, пользуясь случаем… Вы приезжайте на место и дайте знать.
Черт-те что, думал губернатор, черт-те что. Губернатор едет к тете. Приехали. Здравствуйте, тетя. Я не понимаю: губернатор я или кто? Что здесь еще входит в мои обязанности? Кто в моем распоряжении — только туземная шваль? Значит, силовые ведомства мне уже не подотчетны — да и были ли когда? Санкция явно не тарабаровская; Тарабаров требовал, чтобы я убрал Ашу, — а здесь в это время уже ищут