– Скажите, отец Люций, доводилось вам недели две назад посещать церковь Святой Марии в Кембридже? – внезапно спросил Бартоломью, чтобы прояснить давно мучивший его вопрос.

– Нет, – ответил удивленный священник. – Скажу вам откровенно, я ни разу не бывал в Кембридже. Говорят, в жаркую пору воздух там смердит, как в отхожем месте. У меня нет ни малейшего желания туда отправляться.

– А давно в деревне появился де Белем?

– Он начал скупать земли сразу после ухода черной смерти. А потом предстал перед нами в обличье главы сатанистской секты. Я был настолько глуп, что не догадался: алчный красильщик и пособник дьявола – один и тот же человек. Чума унесла многих поселян, и землю можно было скупить за бесценок. Тем не менее некоторые фермеры отказывались продавать свои участки. Но упрямцев начинали преследовать сатанинские знамения, и они были вынуждены сдаться.

– Сатанинские знамения? – переспросил доктор. – Какие именно?

– Вокруг их домов по ночам летали черные птицы, утром на земле виднелись следы козлиных копыт, – ответил отец Люций. – Конечно, всему этому можно найти разумное объяснение. В отличие от кошмарного видения, свидетелями которого мы стали в церкви, – добавил он, содрогнувшись.

– Сатана здесь ни при чем, – усмехнулся Бартоломью. – Это сделал я. Всего-навсего поднял руки над головой в виде рогов, – поспешно пояснил доктор, увидав выражение ужаса на лице священника. – Вот так, глядите.

Отец Люций в изумлении взирал на Бартоломью, который повторил незамысловатый трюк, столь успешно проделанный в церкви. Наконец, священник разразился хохотом.

– Надо же, такой ерунды оказалось достаточно, чтобы до полусмерти напугать вооруженных солдат, – выдохнул он сквозь приступы смеха. – Кто бы мог подумать, что де Белем, обманом державший в страхе многих людей, сам станет жертвой столь нехитрой уловки?

И отец Люций, все еще смеясь, направился к толпившимся поодаль прихожанам, дабы успокоить их и рассказать, что дьявол и не думал посещать этой ночью их церковь. Бартоломью подошел к солдатам, охранявшим Джанетту и де Белема. Де Белем явно недооценил шерифа, когда заявил, что Талейт не сумеет прийти на выручку Бартоломью и его товарищам. Талейт не дал себя обмануть и не стал принимать на веру слова подозрительного поселянина, будто беглецы отправились в Лондон. Вот уже несколько часов, как отряд во главе с шерифом прибыл в Сэффрон-Уолден.

– Я должен принести вам свои извинения, – сказал Талейт, завидев Майкла и Бартоломью. – Сын мой находился в руках злодеев, и страх за его жизнь лишал меня рассудка. После того как вы пришли ко мне, брат, я получил прядь волос ребенка. Мне передали, что впредь я должен воздержаться от бесед с вами, или я получу палец моего мальчика. У меня не было иного выхода, кроме как повиноваться. Именно поэтому я обращался с вами столь сурово и надменно. Один из моих солдат постоянно наблюдал за мною и о каждом моем шаге сообщал де Белему. Сейчас этот мерзавец в подвале замка, – с мрачной улыбкой добавил шериф. – И вскоре глава нечестивой общины, к которой он принадлежал, составит ему компанию.

– Вы знали о том, что творит де Белем в этой злополучной деревне? – спросил Бартоломью, указав на дымящиеся развалины складов.

– Не имел представления, – покачал головой Талейт. – Лишь недавно я начал догадываться, кем на самом деле является де Белем. После того как дочь его убили, он признался мне, что был главой общины Очищения, но ныне, сраженный печалью, желает снять с себя тягостные обязанности. Потом я догадался, что никакой общины Очищения в городе никогда не существовало. Это всего лишь измышление де Белема, посредством которого он держал в страхе свою паству.

– Однако слухи об общине Очищения ходят по городу давно, а де Белем возглавил сатанинскую секту лишь месяц назад, – заметил Майкл. – И Хесселвел, и ваш отец в один голос твердят, что он стал заправлять в общине Пришествия после смерти Николаса.

– С самого начала у де Белема были надежные осведомители, которые сообщали ему обо всем, что происходит в общине Пришествия, – сказал Талейт. – Он давно уже тайно управлял деятельностью общины. Смерть Николаса дала ему возможность выйти из тени и взять в свои руки вожделенные бразды правления.

– Но зачем де Белему понадобилась эта морока с сатанинскими сектами? – пожал плечами Стэнмор. – Ведь зловещие ритуалы и церемонии требовали немалых усилий.

– Ему нравилось ощущать власть над людьми, – пояснил Бартоломью. – Всякий, кого он затягивал в сети, будь то Талейт-старший или Пирс Хесселвел, ощущал перед ним трепет. Оказавшись в подчинении у де Белема, люди уже не могли освободиться. Чтобы держать паству в страхе, он шел на хитроумные уловки вроде тех, что мы наблюдали в церкви Всех Святых. Убийства, произошедшие в городе, де Белем тоже сумел использовать к собственной пользе. Он утверждал, что их совершает сам князь тьмы, посылая своим приспешникам кровавые знамения.

– Де Белем – человек расчетливый и трезвый, – заметил Стэнмор. – Он привык во всем искать выгоду. А какая ему корысть в людском страхе и трепете?

– Тебе известно не хуже моего, что по всей стране работники покидают дома и отправляются на поиски больших заработков. Ты правильно сказал, де Белем корыстолюбив и расчетлив. Он вовсе не желал щедро платить местным жителям. И смекнул, что если хорошенько запугать народ, то можно использовать их труд почти даром.

– Это я и без тебя сообразил, – сердито пробурчал Стэнмор. – Но я по-прежнему не понимаю, зачем ему понадобились старый Талейт и Хесселвел. Они-то не работали на его полях.

– Хесселвел тоже был ему необходим, – пояснил Бартоломью. – Благодаря ему де Белем знал все, что происходит в Майкл-хаузе, какие поручения канцлера выполняем мы с Майклом. Хесселвел сказал, что глава секты постоянно расспрашивал его о делах колледжа.

– А что ему было нужно от моего отца? – спросил Талейт.

– Де Белем захватил монополию на торговлю шафраном и стал единственным красильщиком в городе. Освальд подтвердит, де Белем был настолько уверен в нерушимости монополии, что даже начал торговать тканями, хотя, будучи красильщиком, не имел на это права. Дабы сохранить столь выгодное положение, он стремился узнать как можно больше о делах торговцев тканью и портных. Он пресекал все их попытки воспользоваться услугами других красильщиков. Вам известно, мастер Талейт, что Освальд послал ткани на окраску в Лондон. Однако повозки его были разграблены, товар похищен. И произошло это лишь потому, что Освальд имел неосторожность упомянуть о своем намерении вашему отцу. А отец ваш передал это главе дьявольской секты, перед которым испытывал трепет.

– Если у вас есть хоть какие-то сомнения, можете осмотреть склады де Белема на Милн-стрит, – кивнул Стэнмор. – Там вы найдете похищенные у меня тюки с товаром.

Талейт тяжело вздохнул и взглянул туда, где в окружении солдат стояли де Белем и его сообщники. Прежде чем двинуться через лес, необходимо было дождаться наступления утра. Шериф не желал подвергать себя и своих людей опасности разбойного нападения.