те, кто зарабатывал здесь себе на жизнь – начиная от крикливых торговок у открытых прилавков и кончая шустрыми мальчишками на побегушках. Даже прикормившийся в рыбном ряду котяра смежил веки, вольготно развалившись на одном опустевших ближе к полудню прилавков и подставляя серо-полосатую спину пусть и холодным уже, зато ярким солнечным лучам. До тех пор, пока на прозрачно-голубой небесный фон вдруг не выплыла огромная серая рыбина, настырно напирая на солнце непомерно раздутым брюхом. А потом еще одна… И еще… И снова… Словно узлы редкой невидимой сети, внезапно наброшенной на город.

Рынок внизу, застуканный врасплох, вдруг замер, невольно подняв к небесам побледневшие лица: где-то испуганные, где-то до крайности озадаченные, а где-то вдруг преисполненные внезапной надеждой.

- Биндюжник, утопи меня кальмар! – рыбак, доторговывающий остатками утреннего улова, привычно вскинул к глазам ладонь, наставленную козырьком. - Его вымпел!

- Да ладно… - усомнился стоявший рядом покупатель – крепенький румяный парень в зеленой студенческой шинели и такой же фуражке. – Отсюда ж не видно ни черта.

- Я под этим флагом десять лет, почитай, ходил, не обознаюсь, - покровительственно глянул тот на неопытную, но уже излишне говорливую молодежь. – Вот тебе и «да ладно»!

И добавил еще уверенней, победно осмотревшись по сторонам – на навостривших уши и начавших подтягиваться ближе слушателей:

- Ну все, значится. Что-то сейчас будет, если уж он из своей берлоги выбрался!

- Погодите, но это невозможно! – интеллигентного вида господин, похоже, едва удерживался, чтобы не протереть глаза под круглыми очками. – Те дирижабли уже нельзя было поднять! Никак!

- Биндюжник! – щербато ухмыльнулись ему в ответ. – Этот что хошь поднимет, коли ему вдруг припрет. Рявкнет – своим ходом в небо плавать рванешь, лишь бы унялся. Так что точно он, да.

- Но механики?.. – продолжал недоумевать собеседник, поправляя дужки. – Как?..

- Видать, раздобыл где-то. Правильных – с другими бы он вязаться не стал, потому как и сам мужик правильный. Не все там у них в убивцы продались, значится…

- Механики? Здесь? Но это же… - барынька, до этого перебиравшая на соседнем лотке пряности вдруг округлила глаза, - мне, выходит, смогут, наконец, починить ванную!

- Ага, как раз после того, как починят паровозы. Раскатала она тут, понимаешь… Ванную ей…

- Паровозы? Это ж и с вагонами, да? И с отоплением? – высокая жилистая тетка, уже четверть часа придирчиво выбиравшая породистых несушек в параллельном ряду, услышав разговор неожиданно задумалась. И столь же неожиданно вырвала смятые купюры из рук продавца, которому только что их вручила. – А ну, погодь-ка, любезный… Считай, передумала я. Попозжей приду, к весне ближе. Глядишь, и вправду с грелками своими разберутся, что б мне опять тех курей по пути не переморозить.

- Так к весне ж и цены на них вырастут, - с напускным равнодушием пожал плечами чернявый мужик, не спуская глаз с уплывших из-под самого носа денег. – Особенно, если с отоплением…

Тетка ненадолго замерла, задумавшись, и в итоге тряхнула-таки головой:

- Ладно, уболтал, шельма. Скидывай еще рупь, и половину сейчас возьму. Пушшай пока здесь на квартире побудут. А там, глядишь…

Глядела она при этом почему-то в небо. На застывшие ровным строем дирижабли.

- Ну что, господа хорошие, - рыбак начал сноровисто упихивать одно в другое свои опустевшие ведра, - я на сегодня все, закругляюся. Чего и вам всем желаю: его высокопревосходительство явно не шутковать сюда сейчас вышли. И не на променад.

- И куда ж нам теперь? – полюбопытствовал студент не слишком внятно – то ли от растерянности, то ли от нахлынувшего азарта.

- По домам, вестимо, - откликнулась тетка, запихивая кур в корзину и хлопая сверху крышкой. - Куда ж ишшо?

- Так, наоборот, на дворцовую надо! - вот теперь стало понятно, что дело все-таки в азарте, от которого парень едва не приплясывал на месте. - Вымпел как раз туда пошел!

- И чего именно там тебе надо, а? – рыбак выложил три последние рыбешки перед мордой кота, даже хвостом не дрогнувшего от столь широкого жеста. – Под ногами мешаться? Биндюжник ерундой не занимается – как бы тут сейчас вместо дирижаблей потроха во все стороны не полетели. Хочешь своих в ту стаю добавить?

- Но…

- Не лезь, короче – вот тебе мой совет. Всем вам совет. – Обвел он глазами слушателей, уже густо столпившихся вокруг. И подхватив ведра, первым зашагал в сторону выхода.

Тут же, словно по заказу, прямо за редким штакетником рыночной ограды, загремела сапогами серая солдатская колонна, добавив весомости словам, и без того упавшим на благодатную почву. Так что через пяток минут возле лотков не осталось никого, лишь ветер лениво гонял по осиротевшим рядам куриные перья, небрежно скатывая их в рыхлый грязно-белый комок.

Кот приоткрыл глаз на осмелевшую чайку, бочком подбиравшуюся к его угощению, хрипло мявкнул и, схватив самую жирную из рыбешек, потащил ее в укромный уголок.

Глава сорок четвертая 3

Заливало солнце и Сенатский зал собраний, без труда пробиваясь сквозь высоченные окна и старательно подсвечивая смену выражений на лицах собравшихся здесь глав всех шести департаментов и обер-прокурора Синода. Чтобы тот, кто сейчас перед ними говорил, мог убедиться – скепсис, безраздельно царивший там поначалу, уступил место сначала сомнению, потом сосредоточенному вниманию, и, наконец, одобрению, в свою очередь, тоже прошедшему путь от сдержанного до безоговорочного.

- Но что именно вы предлагаете, ваша светлость? – генерал-прокурор, по традиции выполнявший роль председателя, вопросительно уставился на Барятина.

- Очевидное, - пожал тот плечами. – Воспользоваться возложенными на вас полномочиями верховного суда и принять решение, однозначно признающее брак наследника престола действительным и законным. Это заткнет любых желающих поспорить еще до того, как они откроют рот. И уберет все препятствия для возвращения династии.

- Так вот что вы задумали, - кивнул тот сам себе, но развить мысль и поинтересоваться каким образом это возвращение должно состояться, не успел.

- А он и в самом деле законный? – чуть приподнял брови глава гражданского кассационного департамента.

- Да, - без малейших сомнений подтвердил обер-прокурор святейшего Синода, - мы нашли в своих архивах соответствующую запись. Ни о подлоге, ни о подделке и речи быть не может, подлинность документа сомнений не