Юга, кредитовали казну Неаполитанского королевства и местную знать, скупали здесь земли, получали откуп на сбор налогов.

Рост сельскохозяйственного производства сменился, как и в промышленности, наметившимся уже в первые десятилетия XVII в. спадом, а позже – застоем. К середине XVII в. многие освоенные земли пришли в запустение, пашни нередко превращались в пастбища, ухудшался севооборот, росли охотничьи заповедники. Процесс стагнации особенно широко затронул Южную Италию. Кампанелла в «Испанской монархии» отмечал, что в то время как их подданные буквально умирали с голоду, неаполитанские сеньоры тратили состояния «на собак, лошадей, шутов, затканные золотом материи»[28]. Причины регресса в сельском хозяйстве, характерного для многих областей Италии за исключением Ломбардии, коренились в сложившихся в деревне производственных отношениях. Здесь по-прежнему господствовали феодальные формы землевладения и землепользования. Раннекапиталистические методы хозяйствования крайне слабо проникали в аграрную сферу экономики – хозяйства фермерского типа начали складываться лишь в молочном животноводстве Ломбардии. Широкое распространение городского землевладения, все увеличивавшийся в первой половине XVII в. рост капиталовложений горожан в земельную собственность не привели к коренным изменениям в системе поземельных отношений и внедрению новых, более прогрессивных методов землепользования. Господствовавшая в Тоскане, Эмилии и некоторых других районах испольщина – полукапиталистическая-полуфеодальная форма арендных отношений – в аренду фермерского типа не эволюционировала, наоборот, в ней возобладали феодальные черты.

Как правило, в испольную аренду предоставлялся хозяйственный комплекс – подере, на котором семья арендатора занималась землепашеством, виноградарством, огородничеством, животноводством, а порой и другими видами сельских работ. Земельные собственники чем дальше, тем больше отстранялись от хозяйственных работ, зафиксированных в арендном договоре об испольщине, перекладывая их на плечи испольщиков. Арендаторы вынуждены были сами заниматься покупкой инвентаря, семян, скота и потому неизбежно оказывались в постоянной финансовой задолженности от земельного собственника, едва сводя концы с концами. Лишенные возможности покинуть арендованный участок до выплаты всего долга, они оказывались в положении прикрепленных к земле крестьян. К тому же арендаторы были обременены дополнительными феодальными платежами и обязанностями в пользу землевладельцев: подношениями натурой к праздникам, баналитетными платами (за пользование угодьями, мельницей и др.), некоторыми видами барщины (обработка сельскохозяйственных продуктов собственника земли, мелиоративные, дорожные, строительные работы). К середине XVII в. испольщина превратилась в наиболее тяжелую форму феодальной зависимости.

Некоторые возможности для поступательного развития сельского хозяйства открывались при распространенной в Северной и Центральной Италии краткосрочной издольной аренде мелких участков монокультурного типа (пашня, виноградник или оливковая роща). Однако и здесь перспективу прогресса свели на нет явления феодальной реакции. Сыграло роль и то обстоятельство, что многие земли, подлежавшие ранее юрисдикции городских и сельских коммун, еще в XVI в. были переданы крупным землевладельцам правителями итальянских государств в качестве феодов. Сеньоры нередко использовали полученную судебно-административную власть для узаконения реставрируемых феодальных повинностей крестьян, в том числе связанных с личной зависимостью. Усиление нажима на крестьянство, лишавшее его заинтересованности в повышении рентабельности хозяйства, вело к массовому обнищанию сельского населения и экономическому упадку деревни. Разорение, обездоленность, бродяжничество стали повсеместным явлением в Италии XVII в.

В то же время увеличивались пахотные земли за счет расчистки пустошей, в Тоскане и Ломбардии широко проводились мелиоративные и ирригационные работы, повсюду вводились новые зерновые и кормовые культуры. Быстро завоевала ведущие позиции впервые введенная в этот период кукуруза, расширились посевы риса, конопли, посадки цитрусовых культур и сахарного тростника. Большое внимание уделялось разведению тутового дерева, необходимого для получения шелка-сырца. В Ломбардии на территории Венецианской республики активно внедрялись прогрессивные методы земледелия. Были успехи и в животноводстве: вводилось стойловое содержание скота, в Южной Италии в связи с увеличением в стране спроса на местную шерсть бурно развивалось овцеводство. Укрепились характерные и для предшествующих столетий связи сельского хозяйства.

Социальные движения

В первой половине XVII в. в ряде районов Италии получила распространение возникшая еще в ХVI в. своеобразная форма социального протеста – «бригантаджо» (от итал. brigante – разбойник). Бежавшие из городов разорившиеся ремесленники и мелкие торговцы, бедный люд из сельской местности – задавленные нуждой крестьяне-арендаторы – собирались в отряды, которые с оружием в руках выступали против притеснявшей народ социальной верхушки. «Разбойники» оказывали сопротивление сборщикам налогов, грабили богатых испанцев и местную знать, но выступали в защиту бедняков, помогали им продовольствием. Особый размах действия «разбойничьих» отрядов приобрели в Папской области и Неаполитанском королевстве, где нередко, особенно в неурожайные годы, они присоединялись к поднимавшим голодный бунт горожанам и даже вступали в сражения с испанскими войсками. В районах, которые им удавалось поставить под свой контроль, власти были вынуждены отменять тяжелые налоги, а крестьяне активизировали борьбу с местными феодалами. Социальный состав «разбойничьих» отрядов, ряды которых постоянно пополнялись, не был однородным – в них попадали не только крестьяне и городские люмпены, но и выходцы из торгово-ремесленной среды и даже разорившиеся феодалы, которые становились их военными предводителями. Порой такие отряды оказывались вовлеченными в междоусобную борьбу местной знати.

В первой половине XVII в. в Южной Италии не утихали народные движения, вызванные голодом, введением новых налогов на продукты питания и порчей монет. Годами накапливавшееся недовольство народных масс тяжелым экономическим положением, которое усугублялось испанским владычеством, вылилось в крупные восстания 1647 г. в Неаполе и Палермо. В июле этого года в Неаполе вспыхнуло восстание, во главе которого встал рыбак Мазаньелло. Поводом послужило введение габеллы (налога) на фрукты. Восставшие начали расправляться со сборщиками налогов, уничтожать податные документы. Они выпустили из тюрем заключенных, взяли в осаду крепость, где укрылись вице-король и знать. Однако вице-королю удалось организовать убийство Мазаньелло, что привело к руководству восстанием представителей городской верхушки, имевших целью расширение своих политических прав. Восстание в Неаполе, продлившееся всего десять дней, было подавлено испанскими войсками. Тогда протестное движение перекинулось в сельские районы, где борьба с сеньорами приняла небывалый размах: крестьяне уничтожали налоговые реестры и земельные договоры, громили поместья. Осенью борьба возобновилась и в Неаполе, где сохранялось социальное напряжение. 22 октября 1647 г. здесь была провозглашена республика, новое правительство объявило об отмене ряда тяжелых налогов, отстранило от власти испанских чиновников. Испания обещала отменить все габеллы и, воспользовавшись колебаниями среди членов правящей верхушки, сумела перейти в наступление и восстановить свою власть. В апреле 1648 г. восстание было жестоко подавлено.

Аналогичные события развернулись в 1647 г. и в Сицилии. Городские низы Палермо отрешили от власти испанского вице-короля и провозгласили республику. Восстание охватило большую часть Сицилии, крестьяне стали громить поместья феодалов; как и горожане, они требовали отмены налогов и смещения «дурных правителей». Испанский вице-король Сицилии обещал пойти на уступки. Однако напуганная размахом восстания городская верхушка вступила в союз с феодалами, которые помогли разгромить народное движение.

Католическая церковь