– Знаю, – чуть резковато ответил Джексон, хотя на его лице все так же сияла улыбка.

Я украдкой оглянулась и заметила, что Джилл, судя по всему, выронила планшет, потому что обеими руками схватилась за голову, словно собиралась вырвать себе волосы.

– Итак, Элеонора. Вы превосходно срисовали персонажей комикса со своей реальной семьи. А есть ли какие-то различия между ними?

Мы все повернулись к Дэнни, который по плану должен был пошутить, что в отличии от неряхи Донни, он таким не был. Но старший брат сидел, опустив голову, а его плечи слегка подрагивали. Видимо, Линни заразила его своим хихиканьем.

– Хм… – Он попытался откашляться и взять себя в руки. – Я совершенно не такой, – медленно сказал Дэнни чуть хрипловатым голосом, как всегда с ним происходило, когда он пытался успокоиться. Но со стороны казалось, будто брат подражает голосу Дарта Вейдера, и я почувствовала, как и я заражаюсь смехом. – Я имею в виду… – Он снова откашлялся, изо всех сил пытаясь сдержать улыбку. – Нет… я не неряха.

– Мы все не такие, – выпалил Родни, оставаясь одним из немногих, кто еще сохранял серьезное выражение лица.

Меня порадовало, что он перевел внимание на себя, но теперь в камеру попадала еще и Линни, которая прижимала подушку к лицу, а ее плечи подрагивали.

– Да, – подтвердил Майк, тоже сдерживая улыбку. – Например, в комиксе меня зовут Марк, а на самом деле я Майк.

Джей Джей рассмеялся, а затем несколько раз кашлянул, чтобы замаскировать смех, но у него ничего не вышло.

– Давайте двигаться дальше, – предложил Джексон, и его улыбка слегка дрогнула, а во взгляде читался вопрос: «Куда я попал?». – В «Центральном вокзале Грантов» показан пример семьи, частью которой хотели бы стать многие.

– Не все, – не раздумывая, возразила я.

Мне все еще хотелось рассмеяться в прямом эфире на национальном телевидении, и от каждого члена семьи, кроме Родни, исходила такая энергетика, что, казалось, мы сели на американские горки, которые все время летят вниз. Я показала пальцем на Майка.

– Не он.

– Верно, – приподняв бровь, подтвердил Майк. – Мне этого не очень-то хотелось. На самом деле, в эти выходные я впервые за долгое время появился дома.

– Ах, – вздохнул Джексон и, прищурившись, посмотрел на монитор. – Верно, у вас же возникли… разногласия.

– Мне не следовало давать то интервью, – сказал Майк, и его улыбка испарилась, когда он перевел взгляд на маму. – Мне жаль, что так получилось.

– Ну… – Мама замолчала и улыбнулась ему. – Там было несколько хороших слов. Прости, что я так отреагировала.

Я перевела взгляд с нее на Майка, и мне показалось, что во время этого катастрофического интервью стена между ними, наконец, пропала.

– Но у вас такая замечательная семья, – сказал Джексон, и его улыбка сейчас больше напоминала гримасу. – Все их приключения… Пес Вафля…

Вафля на моих коленях посмотрел на парня, который удерживал микрофон, и зарычал, отчего Джексон вздрогнул.

– У нас интересная жизнь, – ухмыльнулся Джей Джей. – Но мы не идеальные.

– Нет, – покачав головой, сказала мама.

Линни наконец подняла голову от подушки и пригладила волосы.

– Они вообще разводятся, – сказала я, махнув рукой в сторону родителей, которые с тревогой посмотрели на меня.

После этих слов Линни снова прижала к лицу подушку, а ее плечи вновь задрожали.

– А вчера вечером, – продолжил Джей Джей, – нас вообще чуть не арестовали!

– Что? – В один голос с ужасом воскликнули папа и мама.

Это стало последней каплей, и я рассмеялась.

– Не меня, – выдавила я. – Только парней.

– Ну это явно не рассмешило бы читателей, – пытаясь хоть как-то сгладить интервью, выпалил Джексон.

Джилл, которую вот-вот хватит удар, замахала руками, чтобы он закруглялся.

– Вы можете себе это представить? – все еще хихикая, спросила Линни. – «Центральный вокзал Грантов» пошел по наклонной. Кэсси присоединится к банде байкеров. А Вафля начнет кусать почтальонов.

– А Эй Джей слишком часто попивает вино, – смеясь, продолжил Джей Джей. – А Донни продает инсайдерскую информацию.

Я прикрыла рот, понимая, что не могу перестать смеяться. А еще мне было приятно, что мы не пытаемся сделать все идеально. Не пытаемся вписаться в сложившийся образ. Все члены семьи Грантов наконец-то – перед всей страной – предстали такими, какие они есть.

– Ну что ж, интервью подходит к концу, – сказал Джексон раздраженно, даже не стараясь это скрыть. – Так…

– Подождите, – взглянув на Вафлю, воскликнула я. – Щенок! Кто-нибудь, усыновите его!

– Да! – закричал Джей Джей и поднял его с моих колен, как львенка в «Короле льве». – Это даже не наша собака! У нас нет никакой собаки! Это все ложь!

Тут хлопнула дверь на кухне.

– Упс, – донесся возглас дяди Стью.

А через секунду заорала сигнализация.

– А-а-а! – закричали звукооператоры, срывая наушники, пока один из помощников пытался поднять микрофон, свалившийся в кадр.

Вафля вырвался из рук и, совершив в воздухе кульбит, свалился прямо на Джексона.

Он визжал, мы истерически смеялись, сигнализация выла, а Вафля свирепо лаял на парня с микрофоном.

– Ищите последний выпуск «Центрального вокзала Грантов» в сегодняшних газетах! – заорал Джексон, пытаясь перекричать сигнализацию, пока команда отчаянно бегала по дому, пытаясь ее отключить. – Боб? – позвал он своего напарника из нью-йоркской студии.

– И эфир закончен, – с отвращением в голосе объявила Джилл.

Но меня это не волновало, как и то, что Джексон Гудман торпедой вылетел из нашего дома, а сигнализация все еще орала. Я продолжала смеяться и даже периодически икать, а Родни вытирал слезы, текущие из глаз. Я встретилась взглядом с Майком, и казалось, между нами снова все по-прежнему, и Вафля, видимо пожелав стать частью нашей компании, поднял голову и завыл.

– Как думаете, они пригласят нас к себе еще раз? – посмотрев на нас, поинтересовалась мама и подняла кружку с кофе.

Это интервью сблизило нас. А еще люди, смотревшие эфир, оставили множество комментариев, и пришлось выслушивать лекцию Лиз о том, как мы неуважительно отнеслись к Джексону Гудману. И телефон гудел от входящих сообщений.

Мы все собрались на кухне. Гости со свадьбы заняли столовую и гостиную, пили кофе, ели пончики и обсуждали, почему семья Грантов решила слететь с катушек во время эфира.