Так ничего и не придумав, я прибыл на указанный мост. Ожидание длилось недолго: уже минуты через три рядом со мной затормозила черная «субару» с тонированными стеклами, и ее задняя дверца приглашающее открылась. Я не заставил себя просить дважды и быстро залез в машину, которая тут же тронулась.

Рядом со мной сидел квадратный тип восемь на семь, а еще один похожей комплекции располагался впереди рядом с водителем. Рельеф мускулатуры и ничего не выражающие лица без намека на интеллект ясно говорили об их силовой роли в операции. Так что задавать им вопросы я не стал, хотя у меня нашлись бы убедительные «аргументы», чтобы расположить их к откровенности. Знали они наверняка мало, да к тому же я опасался (и, думаю, не без оснований), что салон машины был либо на прослушке, либо под видеонаблюдением у похитителей, и любые агрессивные действия с моей стороны могли спровоцировать их на убийство Миши. А этого допустить нельзя. Так что я решил сохранить статус-кво до конца поездки.

Вариантов дальнейшего развития событий было так много, что я не стал насиловать свои мозги предположениями. Раз похитители знают о моих способностях, то, кем бы они ни были — бандитами, представителями власти или крупного бизнеса, — я для них — манна небесная и нужен им в пожизненное рабство. А чтобы не вздумал брыкаться, пойдут на любое преступление, вплоть до взятия в заложники моей семьи. Похоже, что и Мишке светит та же участь, а то и хуже: он для них — опасный свидетель. Меня, естественно, такая перспектива никоим образом устроить не могла. В общем, для начала следует сделать вид, будто я готов сотрудничать, пока не удастся выяснить, где они держат заложника (или, не дай бог, заложников), а уж потом… Что потом, я пока не придумал, но для тех, кто заварил эту кашу, — ничего хорошего.

Екатеринбург, 31 января 2009 г.

Олег Кошкин не находил себе места: то, что задумывалось как почти гарантированный жестокий удар по Логинову, обернулось совсем другим. И о чем он только думал, когда все это затевал?! Разумеется, Дробышев и его партнеры прекрасно знают, с какой стороны хлеб намазан маслом, потому и не смогли пройти мимо столь лакомого куска, каковым представлялся им теперь Логинов. А то, что они благодарны Кошкину за наводку и оценили это как первый взнос в счет их будущего сотрудничества, утешало слабо. Месть самому ненавистному для Олега человеку придется отложить на неопределенное время. Дробышев ясно дал понять, что, до тех пор пока у него и его партнеров сохранится заинтересованность в сотрудничестве с Логиновым, о личной неприязни лучше забыть.

Конечно, месть — это блюдо, которое следует подавать холодным, но если процесс остывания затянется, то оно имеет все шансы напрочь замерзнуть и стать безвкусным. Трудно представить, чтобы Дробышев и компания в обозримом будущем отказались от столь ценного кадра. Оставалась лишь надежда на то, что их сотрудничество прервется по инициативе противоположной стороны. А это, учитывая эмоциональность и принципиальность Логинова, вовсе не выглядело чем-то невероятным. Нужно лишь поспособствовать тому, чтобы у него появился веский повод для разрыва этих отношений. Сделав это, Логинов тут же потеряет свою неприкосновенность, и уж на сей раз шанса отомстить Олег ни за что не упустит. Он ни под каким видом не обратится больше за помощью в этом деле к своим покровителям. И если они сами не прикончат взбунтовавшегося колдуна, это сделает наемник Кошкина.

Но какие-либо действия в этом направлении возможны только после выборов, да и то с соблюдением крайней осторожности, чтобы не навлечь на себя ни малейших подозрений. И прятать уши надо не только и не столько от органов правопорядка, сколько от Дробышева и его партнеров, потому как они ему подобного саботажа уж точно не простят. А во что может вылиться их гнев, Кошкину даже представить было страшно.

Однако если действовать пока было нельзя, то подумать на эту тему не только можно, но и нужно, чтобы к тому моменту, когда его руки будут развязаны, уже иметь готовый план провокации.

Итак, что мы имеем? Логинов — редкостный чистоплюй, так что связаться с Дробышевым его могло заставить лишь давление последнего. Виктор Аркадьевич отнюдь не глупец и сразу же это понял, особенно после такой исчерпывающей характеристики, которую Олег дал на своего недруга.

Какие средства давления мог использовать Дробышев? Вариантов немного — только похищение кого-то из близких или друзей. Насколько помнил Кошкин, родители Логинова жили в деревне. Разумеется, людей, подобных Дробышеву, такая мелочь остановить не смогла бы, но поблизости имелись куда более доступные цели. Например, сестра Логинова — Елена. Надо бы убедиться, не похищена ли она. Ладно, это зарубка на память. Теперь думаем дальше. Кто еще? Из друзей Игоря Олегу был известен лишь один — Михаил Тихонов. Эта кандидатура тем более интересна, что у них с Логиновым завелись какие-то общие дела, о чем, кстати, Олег упомянул в разговоре с Дробышевым.

А ведь это зацепка! Наверняка Виктор Аркадьевич, прежде чем связаться с колдуном, захотел разузнать подробнее о его возможностях. И скорее всего, именно Тихонов мог бы просветить его на этот счет. Возможно, их дела с Игорем как раз и связаны с паранормальными способностями последнего. Занятно, занятно! Ведь в этом случае Михаил мог сыграть для Дробышева двойную роль — источника информации и заложника. Проверить это куда легче, чем версию с сестрой Логинова. Тихонов уволился из «БШК» сравнительно недавно и вряд ли с тех пор сменил место жительства, а следовательно, на фирме имеются его домашний адрес и телефон.

Пожалуй, с этого и следует начать. Только лучше сперва перебраться в свой рабочий кабинет в адвокатской конторе. По случаю воскресенья быть там никого не должно, что весьма кстати: такие изыскания лучше проводить без свидетелей. А здесь, среди сотрудников предвыборного штаба, наверняка имеются глаза и уши Виктора Аркадьевича.

Повесив трубку, Кошкин удовлетворенно откинулся на спинку кресла. Похоже, со своей гипотезой насчет Тихонова он попал в десятку. К телефону подошла жена Михаила. На просьбу позвать мужа она каким-то убитым голосом ответила, что он уехал в командировку и неизвестно когда вернется. Кто его спрашивает? Со старой работы. Тут потерялся один документ, который делал Михаил. Вот и подумали, что он, вероятно, помнит, где он может быть… Ну жаль, что не застали, до свидания.

Командировка, как же! У жены голос — словно она только что похоронку получила. Итак, версия похищения подтвердилась. Прекрасно! Друзьями они с Логиновым были довольно близкими, так что в качестве заложника Михаил вполне подходит. Значит, он и является той нитью, которая связывает Игоря с Виктором Аркадьевичем. Следовательно, нить эту надо каким-то образом разорвать. Каким? Ну тут имеются варианты.

Во-первых, Тихонова можно убить. В этом случае озверевший Логинов порвет на ленточки всех, кого успел узнать в связи с этой историей, считая их виновными в гибели друга. Или, во всяком случае, попытается. Запросто может получиться, что при этом деле он и сам коньки отбросит. Есть ли опасность, что Логинов доберется до самого босса? Вряд ли: Виктор Аркадьевич достаточно осторожен, чтобы не светиться перед потенциально опасным партнером лично. Так что риска потерять покровителя в этом случае нет. Каковы минусы? Даже если удастся узнать, где содержится заложник, охраняют его наверняка солидно и на улицу вряд ли выпускают. А значит, даже с помощью наемника до него добраться будет тяжело. Да и риск спалиться самому возрастает многократно.