— Чья бы корова мычала! Феникс — птица счастья, — передразнил демон, — Птица смерти… Тьфу. Ты ещё инквизицию вспомни… Я ни разу не приказывал им изгонять дьявола, и вообще, они сами придумали его.

— Так нечего было хвастаться Данте крыльями своими!

— Я не хвастался! На нас напали в переулке разбойники!

— Потому что вы пьяные шли ночью, и горланили непотребные песни!

— А что насчёт ангелов? Не помнишь, случаем, кто заставлял белокрылых ирлингов позировать Микеланжело, потому что бедному талантливому мальчику нужно вдохновение? — вскипел я.

— Твою мать, мы действительно ругаемся, как старые супруги, — стукнул себя по лбу Ивар.

— Вот то-то и оно, не заслужили мы "долго и счастливо", — резюмировал Алистер, мгновенно успокоившись и покаянно вздохнув.

— Да, что-то мы не в ту степь свернули, — согласился я с ними, и мой гнев сдулся, как воздушный шарик.

— Угу, что было, то было, как говорится, кто старое помянет, тому глаз вон. А что делать сейчас? Есть идеи? Тебя, Рагнар, спасать надо, а спасти может только Кара. Но если спасёт — умрёт сама, замкнутый круг получается какой-то, — Алистер снова вскочил с дивана, и стал ходить из угла в угол.

— Предлагаю всё рассказать Карине, всю правду от начала и до конца, и про девственниц, и про дьявола, — подал идею Ивар.

— И про Помпеи? — спросил Алистер.

— Нет, святое не трогаем, иначе она откажется от нас всех. Минута молчания? — предложил я.

— Угу, — согласились хором мужчины.

Мы склонили головы и замолчали на несколько минут, переваривая информацию, и вспоминая прошлое.

— Предлагаю пропустить истории про наши войны, — вынес дельное предложение Ивар после недолгой паузы.

— А если спросит? — засомневался Алистер.

— Расскажем только про те, которые были в начале, давно. Ну, осада Антиохии, Битва на Калке, Липицкая битва, — перечислил я несколько старых войн между нами.

— Невский и Ледовое побоище, — тихо сказал Ивар.

— До сих пор отпустить не можешь? — Алистер подошёл к нему ближе.

— Он был мне братом!! — горько рыкнул дракон.

— Прости, — Алистер притянул Ивара к себе и похлопал по шее, — прости, больное не трогаем.

— Да чего уж там, — глухо ответил дракон, уткнувшись лбом в плечо демона.

— Главное, про Наполеона не вспоминать, — сказал Алистер, выпуская дракона.

— А чего это? — заинтересовался я.

— Её история всё-таки, — пожал он плечами.

— Действительно, про Александрию расскажем — как сравняли её с землёй, а про то, что Москва сгорела, это всё французы виноваты, — с сарказмом заметил я.

— Ладно, тогда вообще не трогаем человеческую историю, — согласился демон.

— Минута молчания, — буркнул Ивар.

— Угу, — поддакнули мы и замолчали…

Время шло, часики тикали, Карина не появлялась, зато мы нашли общий язык и даже начали планировать ближайшее будущее. Да, всё было не так гладко, мы продолжали ругаться и спорить. Только теперь это выглядело как забавная черта нашей общины.

А ведь если так подумать, проклятье Сиренити вместо того, чтобы нас уничтожить, сплотило. Первые несколько лет мы дрались не на жизнь, а на смерть, попутно втягивая человечество в свои разборки. Ну а дальше что? Каждый занялся чем-то своим, мы периодически встречались. А главное, мы забыли цель нашей вражды. С тех пор мы не воевали друг с другом, наоборот, часто помогали против других высших, устраивали шумные посиделки, вспоминая родной мир. Да, драки между нами порой случались, но мы больше не были врагами. До тех пор, пока не встретили Карину. И даже не помня о нашей Богине, мы повели себя точно так же.

— Где ходят эти два голубка?? Шею сверну псу, пусть только появится, — злился Алистер, отвлекая меня от мыслей.

Дракон тоже был на взводе, и только я почему-то был спокоен за мою птичку и спокойно воспринимал Цербера. Может, это его заклятье сработало, — не знаю, но мой огонь больше не обжигал меня, я был в ладу с самим собой, феникс не рвался крушить всё вокруг в поисках ведьмочки.

Мимо меня прошёл Ириска, задев пушистым хвостом по ноге, и я резко отошёл от него, помня, как он не любит меня. Однако, что удивительно — кот не проявлял никакой агрессии. Он прыгнул на кресло и свернулся клубочком. Решил проверить теорию и, сделав осторожный шаг к нему, положил на мохнатый бок руку. Кот открыл глаза и посмотрел на меня.

— Ты больше не шипишь на меня? — спросил фамильяра. — Что я сделал правильного? Нужно запомнить последовательность.

Рядом заржал Алистер.

«Ты сделал правильный выбор», — ответил лениво-мурчащий голос в голове, и кот закрыл глаза.

Я задумался, о каком выборе идёт речь? То, что я отказался от идеи возвращения домой? Так вроде не отказался. То, что смирился с другими мужчинами в жизни моей ведьмы? Да, скорее всего это, — решил я.

— Ты выбрал Карину и пообещал быть честным перед ней, вот и фамильяр подобрел, — хохотнул Ивар, отвечая за кота…

Ивар Таотте (Горыныч)

Мы оттеснили ведьму, Рагнар с Алистером схватили с двух сторон Цербера и повели на выход, я пошёл следом. За нами побежала Карина, но я закрыл перед её носом дверь, отрезая путь. Она возмутилась и обожгла меня своей магией.

— Устрою тебе ледяной душ, — пригрозил я ей, за что получил ещё один ожог.

— А теперь поговорим, — прошипел демон, указывая на диванчик в коридоре.

— Слушаю, — веселился пёс.

Мы рассказали наши теории, рассказали всё, что вспомнили, и получили ответы от него. Алистер был прав, Карина — жительница Земли. А вот частичка души нашей Богини переродилась в этой хрупкой ведьме с сильным даром, чтобы объединить нас и обрести наконец счастье, как завещал её отец, Бог солнца Балор. Поэтому она помнила нас, поэтому рисовала животных из нашего мира.

— И как же нам вернуться домой, если ритуал убьёт её? — спросил я.

— Она уже дома, — заметил Цербер, закидывая ногу на ногу, — вы снова упускаете главный вопрос — а хочет ли Карина на Сауран?

— Но… Рагнар умрёт, если не вернётся, Карина любит феникса, и не захочет его смерти, — резонно заметил Алистер.

— Ты уверен? — насмешливо спросил он у демона.

— Хватит отвечать вопросом на вопрос!! — не выдержал Рагнар и, ударив по стене, пошёл в сторону лифтов.

— Куда ты пошёл? — крикнул ему вслед.

— Нужно проветриться, устал сидеть в четырёх стенах, — ответил он и зашёл в приехавший лифт.

Цербер проводил его взглядом и посмотрел на нас.