– Узнать еще кое-что можно? – спросил я жреца, чтобы отвлечься.

– Пожалуйста…

– Почему вы помогаете оборотням? Они же во все времена были нашими врагами.

– Ты многого не понимаешь, юноша, поэтому я сейчас кое-что тебе покажу…

Жрец подошел к алтарю и что-то там нажал. Со скрежетом статуя бога стала меняться: всего пара мгновений – и у нее появились крылья, а голова изменилась, превратившись в голову птицы.

– Киль – бог странствий, сам является оборотнем, и даже скажу больше, эти храмы строили не мы, они здесь существовали еще до нас. Многие города выстроены рядом с этими храмами. Перевертыши – истинные хозяева не только этого храма, но и многих других зданий, и Киль – их бог.

– Скажите, а вы сами человек?

– К сожалению, юноша, мы с тобой принадлежим к одной расе…

– Почему «к сожалению»?

– Потому что иначе я не испытывал бы таких жутких болей в спине и руках по утрам. Оборотни живут в несколько раз дольше, они умнее, быстрее и сильнее, больше знают и умеют, надеюсь, что, когда ты откроешь дверь, мы изменимся…

– Это вряд ли, – вздохнул я. – Вас обманули, наобещали, но ничего не выполнят. Кстати, не боитесь оставаться в здании, на которое скоро нападут гиены?

– Опасаешься за свое золото, юноша? – Жрец хитро усмехнулся и направился в другую сторону от выхода. – Можешь не беспокоиться, это здание им не разрушить, мы хорошо подготовились.

– А как?

– Это наш секрет. – Жрец открыл небольшую дверь, которая вела вниз, в подземные ходы. – Не могу сказать ничего больше. А насчет обмана… – Мы начали спускаться. – Оборотни не люди, они не обманывают, разве ты в этом еще не убедился, юноша?

Я задумался. Действительно, слова свои они выполняли…

– Они чужды нам, потому что другие…

– Мы для них тоже такие…

Шли долго, я уже решил, что заблудились, когда стали подниматься вверх, а еще через какое-то время вышли и оказались на той стороне горы. Города не было видно, он остался за горой. Правда, это меня ничуть не обрадовало. Предо мной простирался бескрайний лес.

– Удачи, гонец!

Старик захлопнул дверь. Я остался один в совершенно незнакомом мне месте, не представляя, куда идти дальше. Однако нужно куда-то двигаться или устраиваться на ночлег.

Я продрался через кусты, остановился возле первого же сухого дерева, нарезал сухих сучьев, разжег костер и прилег. Сколько уже ночей провел я вот так, наедине с огнем… Пять, шесть, десять? Думать совершенно не хотелось. Скоро появится обещанный проводник… Или придут оборотни, чтобы убить меня.

После этой мысли мне стало не по себе. Сразу представил, как возникают из темноты гиены и набрасываются на меня. Я вздохнул… и вздрогнул, услышав волчий вой.

Может, это настоящие звери, а может, и оборотни. Если стая… Я вытащил меч и положил рядом.

Плохо все – жизнь не удалась. Я лежал и смотрел в огонь.

Постепенно небо заволокло тучами, а потом раздался оглушающий удар грома. Скала затряслась, рядом сошла осыпь. Засверкали молнии, одна за другой они стали бить в одно место где-то по ту сторону горы. Что это значило, догадаться было нетрудно: гиены призвали оружие богов – гром и молнии…

Скоро все стихло, и пошел дождь, мелкий, моросящий… Капли шипели, падая на огонь, от костра пошел пар, и стало совсем мерзко. Особенно после того, как пламя потухло и на меня навалилась ночь, темная, беспросветная, наполненная далеким волчьим воем и шорохом дождя.

Я нашел сухое место под скалой и лег, завернувшись в куртку. Мне было холодно, неприятно и тоскливо. Наверно, потому и снились очень печальные сны, в которых неприятностям не было конца.

Утро было таким же сумрачным, мокрым и холодным, наполненным промозглым туманом, мокрыми травой и землей.

Завтракать мне было нечем. На всякий случай я вывернул свой мешок, но ничего не нашел, кроме сменной одежды, штанов и рубашки.

За ночь ничего не случилось, я по-прежнему не знал, куда идти и что делать.

Вздохнув, я углубился в лес. Там деревья словно специально ждали, когда я под ними пойду, чтобы обрушить на меня ведра ледяной воды. Всего-то прошло несколько минут, а уже промок до нитки. Дорогу постоянно преграждали либо высокие кусты с острыми шипами, либо упавшие, наполовину сгнившие деревья, покрытые скользким мхом.

Вскоре я устал так, словно прошагал целый день, и решил вернуться, чтобы подождать обещанного проводника, но оказалось, что заблудился. Все кусты похожи один на другой, деревья тоже, а мои следы надежно спрятал мох.

Так и шел неизвестно куда и вряд ли понимал зачем. Но стоять было невозможно, ноги сразу глубоко погружались в скользкий мох, и я сам себе начинал казаться вросшим в землю деревом. Ощущение, надо сказать, не очень приятное.

Когда устал, я сел на поваленное дерево. А вскоре тучи разошлись и явилось солнце. Настроение немного улучшилось.

И тут сзади послышалось странное тявканье. Я обернулся и увидел серую волчицу, смотревшую на меня огромными желтыми глазами. Была в ней одна странность: на звере висело что-то вроде небольшого мешка такого же серого цвета, как и ее шерсть.

Когда я это разглядел, тут же понял – передо мной оборотень.

– Крина? – спросил я, одновременно нашаривая на всякий случай рукоятку ножа. Кто его знает, а вдруг оборотень, да не тот?

Волчица тявкнула в ответ, потом еще раз, потом вдруг начала вертеться на месте – так иногда делают собаки, когда пытаются поймать себя за хвост. Скорость вращения все увеличивалась, вот передо мной уже вертелся серый волчок – теперь я понял, откуда появилось название детской игрушки, – цвет его начал меняться, а потом передо мной предстала Крина. Она возлежала на траве в очень соблазнительной позе.

Увидев мой взгляд, направленный на определенные места ее соблазнительного тела, девушка тут же схватила свой мешок, вытащила оттуда небольшой арбалет с десятком серебряных болтов и серый балахон, который натянула на себя, чем меня несказанно расстроила.

– Тебе же велели ждать возле подземного хода?

– Во-первых, мне не сказали, что моим проводником будешь ты. – Тут я улыбнулся и потянулся к ней, чтобы поцеловать, но остановился, увидев занесенную для удара руку. Крина могла и ударить, зверь же, что с нее возьмешь. – А потом пришлось долго ждать, я устал, замерз и решил искать дорогу самостоятельно.

– А почему идешь в противоположную сторону? Струсил?

– Не струсил, а просто заблудился…

– Как можно заблудиться в лесу? – Взгляд ее стал подозрительным. – Это же не город, чтобы в нем плутать…

– Что ты говоришь?! – Я даже растерялся, не зная, что сказать. – Я уже с жизнью простился, куда ни пойду – везде одно и то же. В городе-то как раз не заблудишься, там все разное, дома, трактиры, улицы, площади…