Как я подчеркиваю на протяжении всего романа, Чеджудо сильно отличается от всей остальной Кореи. Местный язык, например, не похож на стандартный корейский. Диалект Чеджудо обладает сильными носовыми нотами, многие слова заканчиваются резко, чтобы их не развеяли безжалостные островные ветра. В речи жителей Чеджудо нет и следа традиционной корейской иерархии времен и грамматики, которая определяет, как правильно обращаться к существам самого разного положения, от императора до курицы. На Чеджудо люди общаются между собой как равные. Матрифокальный характер острова отражается в том, что здесь обитают десять тысяч духов и божеств, и преобладают именно женские персонажи. В книге «Богини и сильные женщины Чеджудо» Суни Ким и Энн Хилти, переведенной Ён Сук Хан, рассказываются замечательные мифы о нескольких богинях острова. В воссоздании богатого ландшафта традиций Чеджудо мне также помогли работы Чин Сон Ки и Ки Ён Хон. Все, кого я встречала, любезно приглашали меня попробовать невероятные и очень вкусные блюда местной кухни. Чтобы изучить пищу Чеджудо с более академической точки зрения, я обратилась к изданию «20 лучших блюд Чеджудо», выпущенному кафедрой науки о питании и диетологии Национального университета Чеджудо, которое перевела на английский все та же Джени Хан.

Прежде чем начать благодарить всех, кто помогал мне собирать дополнительную информацию о хэнё, позвольте заметить, что самоназвание у ныряльщиц другое. Тут используют слова чамсу, чамнё или чомнё из диалекта Чеджудо. Однако весь мир знает этих женщин под японским названием хэнё. Еще тут стоит отметить, что в 2004 году за крупное морское ушко можно было выручить примерно 50000 вон, или 60 долларов. Сегодня хэнё может заработать примерно 26 тысяч долларов в год при неполной занятости.

Когда я начала изучать «морских бабушек», одной из первых мне попалась статья Сук Ки Хон и Херманна Рана в «Сайентифик америкэн» за 1967 год об исследовании, в котором выяснялось, является ли способность хэнё переносить холод генетической или адаптационной. Тема меня увлекла, и я глубоко в нее погрузилась. Множество статей Американского общества изучения головной боли, Американского общества физиологов, журнала «Спортс сайенс» и Медицинского общества подводных и гипербарических исследований помогли мне узнать бесценную информацию о задерживании дыхания, декомпрессионной болезни, обмене энергии и температуре тела как у корейских хэнё, так и у японских ама. В списке ниже авторы сгруппированы по исследовательским статьям: Хидеки Тамаки, Киётака Кооси, Тацуя Иситаке и Роберт М. Вон; Чей Чхоль Чхве, Чун Сок Ли, Са Юн Кан, Чи Хун Кан и Чон Мён Пэ; Уильям И. Херфорд, Сук Ки Хон, Ян Сэн Пак, До Ван Ан, Кейдзо Сираки, Мотохико Моори и Уоррен М. Зейпол; Фредерик Леметр, Андреас Фалман, Бернар Гардетт и Киётака Кооси. Перечисленные ниже ученые также являлись соавторами ряда статей: Н. Е. Ан, К. А. Пэ, Д. С. Хан, С. К. Хон, С. И. Хон, П. С. Кан, Д. Х. Кан, С. Ким, С. К. Ким, П. К. Ким, Ё. В. Квон, И. С. Ли, С. Х. Ли, К. С. Пэк, С. К. Пак, Ё Д. Пак, Ё. С. Пак, Д. В. Ренни, С. Х. Сон, К. С. Су, Д. Ч. Су и К. С. Юн.

Хочу также поблагодарить Чхве Сан Хун, Элисон Флауэрс, Присциллу Фрэнк, Кви Сук Квон, Э Дук Им, Ким Суни, Джоэла Макконви, Саймона Манди, Ли Сунхва и Кэтрин Янг за статьи в журналах и научные публикации по темам хэнё, шаманизма и женщин Чеджудо в целом. Что касается текущих вопросов, связанных с морем, я использовала опубликованное в журнале «Мэрин полиси» исследование об экономике и управлении морскими ресурсами, проведенное Чэ Ён Ко, Гленном А. Джонсом, Мун Су Хо, Ён Су Кан и Сан Хёк Каном. Много информации я также почерпнула из интервью с тремя хэнё — Чун Вон О, Ко Чун Ча и Мун Ён Ок, — которое Юнмей Майер взяла для выпуска журнала «Лаки пич», посвященного гендерным вопросам и позднее перепечатанного в «Харперс мэгазин», а также из интервью Инес Мин с ныряльщицей Ким Чэ Юн. Еще я пользовалась статьями о хэнё на следующих сайтах: Ancient Explorers, The Jeju Weekly, Culture 24 и Utne Reader. Я глубоко восхищаюсь учеными, которые занимаются полевыми исследованиями культур. Хэ Чоан Чхо жила на острове Удо, представляющем часть Чеджудо, в 1970-х годах. В ее диссертации «Этнографическое исследование деревни ныряльщиц в Корее» я нашла много полезной информации о жизни хэнё, их взглядах на мужчин, а также переводы вёсельных песен. Я несколько раз побывала в Музее хэнё. Благодаря его экспонатам я смогла вблизи изучить инструменты и костюмы ныряльщиц. Устные истории пожилых хэнё, записанные на видео, познакомили меня со множеством замечательных подробностей. Сотрудники музея предоставили мне книги, изданные музеем: «Мать моря» и «Хэнё с Чеджудо», а также познакомили с местными ныряльщицами.

Кроме заранее оговоренных интервью, мы с Грейс Ким общались с хэнё, которые дожидались лодок, собирали водоросли на берегу или выходили из воды с уловом. В их числе были Кан И Сук, Ким Ван Сон и Ким Вон Сок. Хочу особо выделить Ким Ын Силь, которая работала хэнё на Чеджудо и за границей, чтобы помочь семье, и Юн Ми Чжа, которая, среди прочего, рассказала мне о жизни во Владивостоке. Понять функции бультока и его значение мне помогли исследования Ын Чун Кан, Кю Хан Ким, Кён Хва Пён и Чан Кен Ю. Видео- и аудиоинсталляции художника Михаила Карикиса, посвященные хэнё, и огромные фотопортреты ныряльщиц работы Хён С. Кима помогли мне представить, как бы выглядели пожилые Ён Сук, сестры Кан и прочие героини романа. Мне очень повезло встретиться в Нью-Йорке с Барбарой Хаммер и обсудить с ней ее документальный фильм «Ныряльщицы Чеджудо». В рамках программы «Семьи мира» компания «Джорнал филмз» сняла чудесную короткометражку про двенадцатилетнюю девочку, которая учится нырять на Чеджудо в 1975 году.

Если вы когда-нибудь окажетесь на Чеджудо, советую побывать в Парке мира Третьего апреля. Это красивое место, которое вызывает массу эмоций. Мы, возможно, никогда не узнаем, сколько человек погибло на Чеджудо за время Инцидента 3 апреля. Когда он начался, на острове насчитывалось 300000 жителей. Оценки количества погибших варьируются от 30000 до 60000, хотя, по недавним исследованиям, там могло быть убито до 80000 человек. Самое большое количество жертв приходится на первые месяцы 1949 года — по некоторым оценкам, погибло до десяти процентов всего населения Чеджудо. Еще 80000 островитян стали беженцами и были вынуждены жить у родственников, в зданиях общинных центров, начальных школ или в шалашах посреди полей. К тому времени, как через семь лет Инцидент официально закончился, 40000 человек эмигрировали в Японию. Поскольку островитянам пятьдесят лет под страхом смерти запрещалось говорить о случившемся, именно изгнанники в таких местах, как Осака, не позволили этой страшной истории полностью исчезнуть. Две трети поселений на Чеджудо было сожжено, и многие так и не были восстановлены. В холмах люди до сих пор находят рассыпающиеся руины домов — к настоящему моменту определены восемьдесят четыре «потерянные деревни». Место резни в Пукчхоне стало полем, где растет чеснок. Там стоит небольшая памятная табличка, аналогичная табличкам памяти жертв в других местах острова.

Кроме вышеупомянутого официального отчета об Инциденте 3 апреля, я пользовалась информацией из следующих публикаций: «Вопрос американской ответственности за подавление восстания на Чеджудо» Брюса Камингса; «Преступления, их сокрытие и южно-корейская Комиссия по правде и примирению» До Хем и Ким Сун Со; «Северо-западная молодежная лига» Лорен Фленникен; «Жизнь женщин Чеджудо в контексте восстания 3 апреля» Лим Хва Хан и Сун Хи Ким; «Резня на горе Халласан» Хун Чун Кима; «Исцеляя раны войны» Хоника Квона; «Восстание на Чеджудо» Джона Меррилла; «Призраки Чеджу» журнала «Ньюсуик», «Читая остров вулканов» Сони Риан и «Гражданская война на Чеджудо 1948 года» Уолкотта Уилера.