Лорд, у которого они гостили, не смог нормально рассчитаться с артистами — кроме дорожных припасов им выделили лишь пару отрезов шерстяной ткани, из которой можно было сшить теплые вещи для детей, и несколько мотков тесьмы для украшения одежды. Деньги бродячим артистам платили редко — чаще всего в тех случаях, когда приходилось давать представления в человеческих городах. Поэтому сейчас мастер Неар вместе со старшим труппы, мастером Сильэром, подсчитывал те немногие гроши, которые оставались у актеров. У присоединившегося к труппе менестреля было немного старинных серебряных монет, добытых им в человеческих городах больше двадцати лет назад, и сейчас он щедро ссыпал их в подставленную горсть мастера Сильэра.

— Я пользуюсь вашим покровительством, — объяснил он. — И это из-за меня вы сорвались в дорогу, хотя могли задержаться на пару дней. Считайте это платой за доставленное беспокойство.

Артист ничего не успел возразить.

— Ии-и-и-ги-ги-и-и…

Тонкий жалобный голос странно прозвучал в спокойном осеннем лесу.

— Скакун?

Повозка и бредущие вокруг артисты остановились.

— Что там такое?

— Я пойду посмотрю. — Мастер Неар решительно потянул из ножен висевший на поясе кинжал. Обычного меча у него не было: не будучи рыцарем и лордом по рождению, он не имел права носить благородное оружие, но кинжал как средство защиты имел. Почти такой же кинжал (и для тех же целей) носил при себе мастер Сильэр. И сейчас они, кивнув остальным, чтобы те оставались на местах, осторожно двинулись на голос.

Шагах в сорока впереди деревья росли чуть реже, открывая небольшую полянку. На ней топтался оседланный эльфийский скакун. Увидев эльфов, он вскинул точеную голову и жалобно заржал:

— Ии-и-иги-ги!

В примятой осенней траве у его передних копыт лицом вниз лежал эльф в дорожном пятнистом плаще и военной куртке. Спина его представляла собой жуткое зрелище — казалось, в него воткнули и несколько раз провернули раскаленный добела железный прут. Куртка, кольчуга под ней, рубашка и плоть вокруг раны буквально сплавились в единое целое.

— Что это? — Сильэр застыл как вкопанный.

Подойдя ближе, мастер Неар опустился перед трупом на колени и осторожно перевернул его лицом вверх. Скакун забеспокоился, стал тыкаться теплыми влажными губами в холодное неподвижное лицо.

— Кажется, я мельком видел его в поместье-столице, — помолчав, произнес менестрель. — Ну да, это один из рыцарей лорда Наместника. Имени вот не помню…

— Что с ним приключилось? — опасаясь приближаться к трупу, с края поляны задал вопрос артист.

— Его убили, — пожал плечами мастер Неар. — Убили с помощью магии…

— Но ты сам говорил, что Хозяйка мертва, — напомнил ему собеседник.

— Значит, его убил кто-то еще! Но вот зачем?

Менестрель задумался, а рука сама уже распускала завязки на куртке, и ловкие пальцы лезли за пазуху. Он даже не удивился, вытащив на свет два пергамента. У одного из них, запечатанного личной печатью Наместника Аметистового, был обуглен край — магический удар прошел насквозь. Другой пергамент не пострадал, и, развернув его, мастер Неар пробежал глазами по строчкам.

— Подорожная до Цитадели, — промолвил он. — Что-то Наместнику Калливару было нужно от императора…

— Что? — Глаза мастера Сильэра загорелись. Видимо, он уже придумывал начало новой пьесы — или мысленно видел, с каким азартом внимают этой новости в каком-нибудь замке другие лорды и леди.

— Откуда я знаю. — Менестрель закрыл мертвецу глаза, устроил его на траве поудобнее, вытянув руки вдоль туловища и, вложив покойнику в одну из них меч, встал, сжимая в руках оба пергамента. — Думаю, это знает только тот, кто отправил письмо. И император…

— Который его не получил!

— Пока не получил!

— Что ты хочешь сделать? — забеспокоился артист, заметив, что менестрель шагнул к скакуну, ловя того за уздечку.

— Доставить письмо по назначению!

— Не надо! — Мастер Сильэр бросился вперед и успел перехватить его руку. — Кто мы такие, чтобы лезть в дела высокородных? Пусть себе сами разбираются, нас это не должно касаться! Ты ушел из поместья-столицы — и этого довольно!

— Нет. — Мастер Неар рывком освободил руку и взобрался в седло. — Кто-то настолько не хотел, чтобы письмо попало по назначению, что не остановился перед убийством. Значит, оно настолько ценно… И представь, мастер, какая получится баллада! — добавил он, улыбнувшись.

Скакун колебался, мотая головой и переступая с ноги на ногу. Но менестрель довольно жестко для всадника, который практически никогда не ездил верхом, ударил его пятками по бокам, и конь взял с места галопом.

Мастер Сильэр какое-то время смотрел вслед, а потом покачал головой и направился обратно к ждущим его товарищам. Как бы то ни было, покойному рыцарю следовало устроить погребение по всем правилам.

— Вон они, смотрите!

Привстав на стременах, Седрик указывал пальцем вдаль. Сэр Ройдар всматривался, качая головой. Нет, конечно, эльфы и альфары славятся острым зрением, но, по мнению графа, разглядеть кого-либо в пестроте осенней поры было трудно.

Впрочем, уже через несколько шагов стало ясно, что мальчишка прав.

На берегу горного ручья весело потрескивал сушняком бездымный костерок, словно светило еще одно солнышко. У костра возились с довольным видом два орка, насаживая на обструганные палочки куски мяса и рыбы. Рядом сидел молодой маг, он вскочил с камешка при приближении трех всадников.

— Наконец-то! — воскликнул Келлегор. — Долго вы нас искали!

— Это все он! — Сэр Ройдар кивнул на Седрика. — Путался в ориентирах, не мог ничего внятно объяснить…

— Не ругайте его, милорд. Боюсь, это моя вина — ведь ему ориентиры-то давал я, — вступился юноша за своего оруженосца.

— А, кстати, — спешившись, граф сделал несколько шагов по берегу реки, — где лорд Карадор?

Келлегор посмотрел на прислонившегося к дереву Фрозинтара. Наемник, увидев Седрика, вытаращился на него и сразу не понял вопроса.

— А? Карадор?.. — вместо него голову поднял один из орков. — Там. В воде. Отмокает…

— Замачиваете перед поеданием? — неловко пошутил сэр Ройдар.

— Он сам кого хочешь съест, — на полном серьезе ответил второй орк с перебитым носом. — Кроме того, у нас тут есть чем питаться!

— А что это?

— Мясо по-орочьи.

— О, — заметно оживился граф, присаживаясь к костру с самым демократичным видом, — я несколько раз ел мясо по-орочьи. Это ведь ваше национальное блюдо, так? Его у нас умеют го…

— Его у вас не умеют готовить, — перебил его орк с перебитым носом. — Хрост, позови светловолосого, пока он там совсем жабры не отрастил… Люди не умеют готовить настоящее мясо по-орочьи, — наставительно изрек он, когда его напарник встал и направился к ручью. — Ибо для этого надо знать историю возникновения сего блюда!