– Почему же ты сразу не отдала? Почему, как только появилась возможность, не рассказала, что должна это сделать? – голос мужчины по-прежнему сочился подозрительностью.

– Мне же было велено отдать, а не рассказать, – удивилась я. – А отдать не могла, у меня ее не было. Вот если бы сейчас достала, тогда… – выразительно развела руками, показывая, что стараюсь с максимальной точностью выполнить указание деда. И не виновата, что кто-то хочет от меня большей… сообразительности.

Тактику выбрала верную. Взгляд дагона стал мягче. Он даже позволил уголкам губ изобразить намек на улыбку. И спросил спокойно:

– А что именно было в бутылочке, тебе известно?

Я отрицательно качнула головой, чувствуя облегчение. Неужели легко отделалась?! Увы, слишком рано обрадовалась, потому что, едва глаза рарка опустились на стол, где лежала одежда, как сомнения вновь к нему вернулись.

– Хорошо. Тогда откуда такая одежда? Женщины в поселении не носят брюк.

– Это мне подарили. А дедушка забрал и носить запретил. Спрятал, – скрестила пальцы за спиной, чтобы хоть эта ложь была последней. Мне бы только продержаться до возвращения Ньевора, и я расскажу ему правду. Надоело.

– Кто подарил? – с напором продолжил допрос дагон.

– Девушка. Когда я мриссу собирала, она подошла, предложила обменяться одеждой. Я согласилась. Красиво же… – на всякий случай с придыханием похвалила, в общем-то, совершенно невзрачные серые брючки и курточку.

– А девушку, случаем, не Медея звали?

Услышав свое настоящее имя, я лишилась дара речи. Как он узнал? Откуда? Мой мозг лихорадочно искал ответ и не находил.

– В одежду были завернуты украшение для волос и браслет, – тем временем продолжал говорить рарк, не сводя с меня глаз и ловя малейшие изменения на лице. – Знаешь, что это за браслет? Это прибор для связи. И на нем выгравировано имя владелицы.

Да, только… Только имя-то там написано на вайли! Неужели Дьер знает этот язык?!

– Я не спрашивала ее имя. А читать не умею, – выдавила единственное, что могла в такой ситуации.

– Значит, это не твои вещи… Медея? – обманчиво ласково поинтересовался Шайхот, протягивая руку, чтобы заправить мне за ухо прядку волос.

Каких сил мне стоило не отшатнуться! И ответить:

– Я Дея… Ай!

Схватилась за голову, когда рука мужчины, дернулась, вырвав пару волосков. В тот же миг раздался мягкий топот, и меня, словно порывом ветра, неведомая сила мягко, но уверенно отодвинула подальше от обидчика.

– Я просил нам не мешать! – рявкнул Дьер, даже не посмотрев на взъерошенного, с горящими огнем глазами Таша, замершего на верхней ступени лестницы. – Хас!

– Таш, прекрати, иначе мне придется на тебя напасть, – серьезно предупредил тот снизу.

Мой защитник не шелохнулся, продолжая смотреть только на меня.

– Все хорошо, – шепнула я ему. Теперь зная, на что способны шоши, я за него переживала больше, чем за себя. Не хочу даже представлять, что будет, если Хас выполнит свою угрозу.

– Если Дьер еще раз позволит себе дотронуться до Деи, я его убью, – отступая, предупредил брата. Тот озвучивать угрозу хозяину не стал, лишь тяжело вздохнул. Ему тоже не хотелось выбирать между долгом и родственными узами.

Убедившись, что мы снова одни, Дьер осмотрел свои пальцы и, достав из кармана меленький пакет, демонстративно медленно упаковал вырванные волосинки. И лишь спрятав трофей, продолжил:

– Хватит мне врать! – гневно сверкнул глазами. – На заколке остались волосы. И мне ничего не стоит отправить их на анализ, чтобы сличить с твоими.

– Я украшение примеряла, вот они за него и зацепились, – продолжила я стоять на своем.

– Думаешь, нашла оправдание? Наивная. Гены землян и рарков в достаточной степени различаются, чтобы стать доказательством. Ты же знаешь, что такое «гены»? – Шайхот оскалился и протянул: – Прекрасно знаешь. – И неожиданно стукнул кулаком по столу: – Правду!

Уже с трудом, но все же сдерживая слезы, я помотала головой, закусив губу.

– По-хорошему не хочешь. Надеешься, что анализ займет время, а ты найдешь способ сбежать? Напрасно. Теперь тебя днем и ночью будут стеречь. И Ньевор тебе не поможет, потому что я скажу ему о своих подозрениях.

Паника разрослась до предела, однако я нашла в себе силы ответить:

– Он не поверит.

– Поверит, когда получит твой коммуникатор. Он запаролен, и я не могу войти, чтобы посмотреть информацию, но для Ньевора это не составит проблем. Уверен, он найдет там много интересного о тебе… Медея, – имя прошипел, в ярости наверняка оттого, что я упрямо стою на своем.

Стиснув зубы и сжав кулаки, готовая разрыдаться, я лихорадочно искала выход и не находила. Не знаю, как с результатами генетического теста, – я не биолог, – но информация в коммуникаторе это стопроцентное разоблачение. Там же мой дневник, записи, сделанные моим голосом, мои фотографии!

Шайхот, если и видел мое состояние, не подумал снизить напора. Продолжил добивать:

– Ты, конечно, можешь продолжать все отрицать, оттягивая неизбежное. Можешь говорить, что одежда чужая, техника не твоя, лепетать про чудо-настойку «дедушки», которой тот тебя вылечил. Можешь утверждать, что по той же причине начала понимать шошей и вагу… Да, да, слышал я ваш «диалог», – скривился, признаваясь, что подслушивал. – Но вот это…

Дьер жестом фокусника выхватил из кармана сложенный лист писчего пластика. Взяв за кончик, встряхнул, и мир перед моими глазами поплыл. Я пошатнулась и непроизвольно схватилась за грудь. Спрятанной в чашечке лифчика схемы не почувствовала. Видимо, выпал листочек.

– Это прямое доказательство, от которого отпираться бессмысленно! Мой помощник нашел его на сеновале, когда мы ушли. На этом листе оттиск, который ставят только на моих бумагах! И именно на таких листах ты «рисовала» в детской. Тебе не кажется, что здесь вовсе не бессмысленные каракули круглоухой? Даже если она поумнела, то стать специалистом в области временных деформаций точно не могла!

Он издевался. В его голосе было столько насмешки и презрения, что я не выдержала. Осела на пол, потому что ноги держать отказывались. Закрыла лицо руками, чтобы рарк не видел моих терзаний. Какой в этом смысл? Он меня не пожалеет.

– Впрочем, для шпионки это тоже сомнительный навык. Зато становится понятна твоя ненормальная для круглоухой привязанность к Ньевору, – голос дагона, добившегося своей цели, стал спокойнее. И звучал он совсем близко. – Его работа еще в процессе. В схеме, которую ты скопировала, явные пробелы. Ты ждала завершения, чтобы получить итоговый вариант. Ты шпионка, Медея. А что делают со шпионами?

Характерный звук нарастающего заряда заставил меня вздрогнуть. Хоть я и не хотела, а все равно непроизвольно посмотрела на оружие, которое отправит меня в небытие. И только тогда поняла, почему все слышу так отчетливо – Шайхот тоже сидит на полу, рядом со мной.