– Что значит – патовая? – пробурчал Ван Хьен. Синяк на его лице из лилового сделался просто желтым, обещая к вечеру стать не более чем воспоминанием.

– А то и значит, что выиграть никто не может. И оставить все так, как есть, нельзя. Космодром должен работать, – Серое Облако кивнул в сторону монитора, отражающего панораму взлетно-посадочной полосы, – но пока мы тут торчим, это невозможно. Так что они даже найдут нам пилота, позволят взлететь, чтобы в космосе, где мы больше не сможем никого шантажировать, взять в клещи и захватить. А если понадобится, то и уничтожить!

– А как же заложники? – Ли посмотрел в сторону офицера-связиста. Его товарищ по несчастью, артиллерист, сидел в углу под присмотром Гаррисона.

– Ради избавления от такой опасности они легко пожертвую людьми, – Серое Облако усмехнулся. – Или ты не знаешь тех, кто обладает властью? А вот корабль они жалеют и только поэтому мы еще не стали облачком пепла…

– Ну так а нам-то что делать? – спросил Ван Хьен. – Взлетать, как я понял, нельзя. Сидеть в этой консервной банке и ждать, пока у нас кончится жратва? Может быть, Лысый Джо был прав и нам стоило разделиться?

– Может и был прав, видят духи, – ответил Ли твердо. – Но недостойно солдат Звездного Легиона прятаться по подворотням, словно крысам. Уж лучше погибнуть в бою!

– Только это, пожалуй, нам и остается, – пробурчал Серое Облако.

Откуда-то снизу, от основания крейсера, донесся негромкий хлопок, и тут же на одном из пультов замигал красный огонек.

– Что это еще такое, видят духи? – Ли нахмурился и повернулся к связисту. – А ну отвечай!

– Не знааююю… – заблеял тот, но глянул в свирепое лицо Гаррисона и тут же заговорил более четко. – Кажется, произошла разгерметизация на одной из нижних палуб…

– Нас атакуют! Нас атакуют! – ожил коммуникатор на пульте. – Через двигательное отделение…

Голос сменился грохотом и тут же затих. Из недр крейсера донесся еще один хлопок.

– Ну губернатор! Ну сволочь! – восхищенно проговорил Серое Облако. – Пока он нам зубы заговаривал, местный спецназ готовил атаку! Ну ничего, сейчас мы им покажем!

И, сняв с плеча винтовку, он ринулся к двери. Ван Хьен последовал за ним. В рубке остался Ли, Вильям, Гаррисон, Арагонес да двое пленников.

– Обязательно покажем, – Ли повернулся к артиллеристу. – Так, иди сюда. Сейчас мы продемонстрируем господину Мак-Кри, что не шутили…

Картинка на мониторе, изображающем панораму ВПП, за последний час не изменилась. Как подошла к крейсеру штурмовая группа, оставалось только гадать. Может быть, прокралась подземными коммуникациями, или спустилась с неба на бесшумных планерах…

– Патерсон, беги! – конвоируемый к рабочему месту артиллерист резко повернулся и махнул рукой, норовя угодить Ли в лицо.

Он почти достиг цели. Лишь в последний момент бывший сержант изогнулся, точно атакующая кошка, и ударил сам. Быстро и жестко ткнул противника в солнечное сплетение.

Неудачливый бунтарь согнулся, сипя и задыхаясь.

Привставший было связист, наткнувшись на взгляд Гаррисона, сел на место и сгорбился, став как бы меньше ростом.

– Видят духи, не советую тебе повторять такое, – спокойно, будто ничего не произошло, сообщил артиллеристу Ли. – Я просто сломаю тебе ногу. Правую или левую, какую захочу… А может и обе.

Как и многие другие до него, офицер понял, что стоящий перед ним человек не пугает, а говорит совершеннейшую правду. Сломает ногу, ту или другую. И сил, несмотря на щуплый вид, у него на это хватит.

Держась за живот, артиллерист заковылял к пульту.

– Интересно, – проговорил Арагонес, вслушиваясь в доносящиеся снизу вопли и звуки выстрелов, – а ведь рубку во время боя наверняка герметизируют. Неплохо бы и сейчас нам закрыться…

– Ага, – согласился Вильям и облизал пересохшие губы. – Вот только поздно об этом думать…

На стенах около двери не было никаких сенсоров, если рубка и закрывалась, то откуда-нибудь с пульта.

– Эй, ты, крокодилий корм, – сказал Гаррисон пленнику. – Знаешь, как нас тут закрыть?

– Не знааююю… – завел тот обычную песню.

– Уши оторву, – пообещал Гаррисон, – и крокодилам скормлю. Ну?

Влетевшая в рубку пуля с противным скрежетом вошла в потолок. Связист тут же забился куда-то под пульт, Гаррисон упал рядом с ним, выставив винтовку.

– Святая Дева! – Арагонес дал очередь, а в дверной проем влетело нечто круглое, маленькое. – Граната!

Вильям успел подумать, что вряд ли атакующие захотят попортить стоящее в рубке дорогое оборудование, а тело уже само бросилось на пол, зажало уши руками и закрыло глаза.

Под веки проник ослепительный свет. Оставь Вильям глаза открытыми, ослеп бы на несколько минут, не меньше.

Из коридора донесся дробный топот.

То, что их встретили очередью, оказалось для нападавших неприятным сюрпризом. Ворвавшийся в рубку первым рухнул, получив пулю между шлемом и воротом бронежилета, второго просто вынесло из двери так, что он с грохотом врезался в стену.

Воспользовавшись мгновенной передышкой, Вильям огляделся. Световая граната, хоть и не полностью, но свое дело сделала. Арагонес скорчился, прижав руки к глазам, офицер-артиллерист шарил пальцами перед собой, и даже Ли как-то неуверенно щурился.

– А ну закрывай! – крик не пострадавшего Гаррисона на мгновение перекрыл грохот сражения.

В коридоре кто-то шевелился, перебегал с места на место и Вильям стрелял в дверной проем до тех пор, пока стальная створка не опустилась с громким лязгом, отрезав рубку от остального звездолета.

– Видят духи, эти ребята шустры, – пробормотал Ли, протирая глаза.

– Мы тоже не лианой шиты, – отозвался Гаррисон.

Слегка помятый связист вздрагивал и мелко скулил у его ног.

Артиллериста усадили на рабочее место и он принялся на ощупь манипулировать сенсорами. На развернувшемся мониторе возникла прицельная сетка, похожая на паутину, созданную пристрастившимся к наркотикам пауком. К тому, что находилось вокруг крейсера, она на первый взгляд не имела никакого отношения.

Ли, тем не менее, чего-то в ней понимал. – Так, левее, – подсказывал он ничего не видящему офицеру. – Чуть выше… А теперь – огонь!

Ярко-синий луч вырвался из пушки и вонзился в один из замерших в отдалении транспортных кораблей. Мгновение ничего не происходило, а потом звездолет лопнул, как огромное серое яйцо, из которого рвется на волю обезумевший в заточении птенец.

Плеснуло в стороны ярко-оранжевое пламя, с грохотом ударились о пластобетон разлетевшиеся обломки.

– Так-так, – сказал Ли. – А теперь чуть вправо… И вниз, и вниз…