Леша мгновенно посмотрел на жену, которая уже заранее сидела с довольным видом, ожидая публичного признания в любви, и глаза у него сделались хитрыми-хитрыми.

— Нет, — быстро ответил он. — Просто боюсь, что другая еще хуже попадется.

И довольный собой, он громко захохотал.

— Лешка, бессовестный, — обиделась Эльвира и даже стукнула его кулачком по широченной груди. — Так ты меня, значит, и не любишь вовсе?

— Люблю, люблю, конечно, просто, понимаешь, такие вещи нельзя при жене говорить. Испортиться может, — компетентно объяснил он Полонскому. — Она действительно хорошая девочка, но женщин нужно держать в руках.

— А еще лучше в ежовых рукавицах, — задумчиво поглядев на Лизу, поддержал его Полонский.

— Это уж точно, — согласился с ним добрейший Леша, который был у жены под каблуком.

— Ну, хорошо, ребята, очень приятно было с вами познакомиться, но нужно ехать навестить тещу, — встал из-за стола Полонский. Ему, видно, почему-то очень импонировала мысль о том, что у него есть теща. А может, просто сильно захотелось пирожков, и он стал прощаться. Хозяева проводили их до дверей.

— Я очень рада, что вы на меня не сердитесь, — сказала Эльвира, когда новоявленный муж на прощание пожимал ей руку.

— Ну, что вы, — галантно ответил он ей. — Наоборот, если бы не вы, я никогда не был бы счастлив.

— Мы никогда не были бы счастливы, — эхом отозвалась Лиза, и даже не сообразив, что говорит по сценарию любимого фильма, автоматически добавила. — Вы считаете меня легкомысленной?

И Эльвире ничего не оставалось, как взять на себя роль мамы Жени Лукашина, и ответить, не замечая недоумевающих взглядов Полонского.

— Поживем — увидим.

* * *

— Это вы из какой-то книги там спектакль разыгрывали? — подозрительно спросил Полонский, когда они уселись в машину.

— Это из фильма. Понимаешь, мы уже тридцать лет подряд смотрим на Новый год по телевизору один и тот же фильм. И знаем его наизусть. А ты как раз сказал прямо по этому фильму, поэтому нам пришлось продолжить.

— Как это тридцать лет подряд? — насторожился Полонский.

— А ты же говорила тебе двадцать три?

— Ну, конечно, двадцать три, — засмеялась при виде его испуга Лиза. — Я имела в виду всех, всю страну.

— А чего они все смотрят один и тот же фильм тридцать лет подряд? Что, у вас больше фильмов нет?

— Есть, конечно, но это любимый фильм. Понимаешь, есть такие фильмы, которые вечные и никогда не надоедают.

— Странно. А что я сказал по фильму?

— Ну, что ты не был бы счастлив. Эти слова главная героиня говорит маме главного героя.

— О! Кстати, о маме, — вдруг вспомнил он. — Что твоя мама знает о нас? Что я должен ей говорить, чтобы не показаться идиотом?

— Ну, понимаешь, — замялась Лиза, — я не могла рассказать ей все, потому что с ней была бы истерика. Она, между прочим, кристально честный человек и ненавидит всякую ложь.

Полонский недоверчиво фыркнул.

— Да, — возмутилась Лиза. — Так и есть. И я тоже была кристально честным человеком, пока…

— Не связалась со мной, — закончил он за нее.

— Да, — совершенно искренне кивнула Лиза.

— Ну, хорошо. Так давай, рассказывай, что знает мама.

— Ну, она знает о нас, но у нее несколько другой, так сказать, смягченный вариант.

— Интересно, — не выдержал он, — если у тебя для каждого был свой вариант, как же ты не запуталась в них?

— А я записывала, — быстро сказала Лиза. — Так ты хочешь знать, что я ей говорила?

— Хочу, конечно.

— Ну, так вот. Она ничего не знала, пока ты не позвонил Эльвире. Помнишь, в тот день, когда я не пошла с тобой на именины к твоему Белову, а сказала, что у моей мамы день рождения?

— И, конечно, соврала?

— Конечно, — с несчастным видом подтвердила Лиза. — Там же Лешка должен был быть. Что мне оставалось делать?

— Понятно, — кивнул он.

— Когда ты позвонил Эльвире, она сначала назвала свое имя, а потом, когда поняла, с кем говорит, ее чуть удар не хватил.

— Ну, надо отдать ей должное, она не долго пребывала в растерянности. Тут же насочинила мне с три короба.

— А что же ей оставалось делать, если ты ей так неожиданно позвонил?

— Понятно. Во всем виноват я.

— Ну. Дима, — заныла Лиза. — Это просто так получалось. Ну, слушай дальше. Эльвира сразу позвонила мне на мобильный и предупредила. К счастью, тетя Вера как раз была у нас. Она, правда, всегда у нас. Так вот, я только успела ей сказать, что сейчас позвонят и попросят Эльвиру и что она должна позвать меня. И что у мамы день рождения. Я им сказала, что речь идет о моей жизни и смерти. Они испугались и согласились.

— И твоя кристально честная мама преспокойно принимала мои поздравления?

— Между прочим, — обиделась Лиза, — ты, может быть, не заметил, что моя мама в разговоре с тобой ни разу не назвала меня Эльвирой. Она все время говорила только «моя дочь». А насчет дня рождения, что же ей оставалось делать? Она же не понимала в чем дело, и испугалась за меня.

— Ну, и что же они потом услышали?

— Я им сказала, что хозяин поручил Лешке завезти тебе какие-то важные документы, а Лешка забыл. И ты позвонил ему домой, говорил с Эльвирой, и она пообещала приехать и отдать их тебе. Но потом попросила меня сделать это вместо нее. Ну, я и поехала, и назвалась Эльвирой, только сказала, что я Лешкина сестра, а не жена. Я не думала, что мы с тобой будем еще видеться, поэтому подумала, что это не будет иметь никакого значения. А потом я не могла уже ничего изменить и осталась Эльвирой. Вот и все.

— Так твоя мама не знает, что мы женаты?

— Мне потом пришлось ей сказать. Но это тогда уже, когда я стала оставаться у тебя ночевать. Понимаешь, у моей мамы очень старомодные взгляды, типа «умри, но не допусти поцелуя без любви», а…

— Всего остального без свадьбы, — подсказал он.

— Да, так и есть. Поэтому мне было очень неудобно перед ней. Она, конечно, ничего не говорила, но переживала ужасно, и я ей рассказала, что Лешкин хозяин попросил выручить тебя, а мне очень нужны были деньги, чтобы расплатиться. Но я ей сказала, что ты теперь уже знаешь, что мы женаты, но тебе нужно время, чтобы привыкнуть. Я не могу сказать, что она была счастлива услышать о такой авантюрной истории, но, по крайней мере, ей стало легче, что я ночую у своего законного мужа.

— С этим ясно, а что ты сказала тете Вере?

— Дима, не издевайся, думаешь, мне было легко все это выдумывать?

— Даже и не сомневаюсь в этом. Так, больше никто не знает, что мы женаты?