— Сначала поедем ко мне, я так соскучился по тебе, что ни о чем большем не могу и думать. Но потом мы поедем в самый лучший ресторан и отметим твой день рождения, хорошо?

Он мог бы и не спрашивать, так как Лизе было все равно, куда ехать, только бы с ним, любимым и единственным. А самый лучший ресторан был ей нужен сейчас примерно как рыбе зонтик или зайцу стоп-сигнал. Гораздо приятнее было то, что как только они вошли в его квартиру, он тут же взял ее на руки и, смеясь, отнес в спальню. В этот день он был так же нежен с ней, как в их первые дни, и говорил только о том, как он любит ее и как ему ее не хватало. В ресторан они, между прочим, так и не попали. Им совсем не хотелось одеваться, приводить себя в порядок и разговаривать с другими людьми. Вместо этого он вечером позвонил и заказал все домой, и они устроили романтический ужин при свечах с тихой музыкой и с объяснениями в любви. Потом, немного успокоившись, он стал ей рассказывать о том, какое грандиозное строительство они затеяли и каким роскошным будет их отель. Его глаза горели. Лиза видела, что он действительно целиком захвачен их новыми планами и уже полностью устремлен в будущее. Ей стало грустно. Она поняла, что с фабрикой и их офисом теперь действительно покончено навсегда. Но понемногу его рассказы захватили ее, и она тоже загорелась его идеями и даже стала восхищаться ими. Заметив, что он доволен ее интересом к его делам, она уже сознательно удвоила энтузиазм и количество вопросов. Он был в полном восторге, и она, как и все остальные женщины до нее, снова убедилась, что мужчины всегда остаются детьми. Им постоянно нужны новые игрушки. А если повосхищаться этими их новыми игрушками, а заодно и ими самими, то можно делать с ними, что захочешь.

Это была прекрасная ночь. Утром Лиза, облачившись в только что подаренный чудесный пеньюар, отправилась на кухню готовить завтрак, совсем как настоящая жена. С удовольствием занимаясь хозяйством в его роскошной кухне, она с досадой думала о том, что все это по праву принадлежит и ей. Она здесь законная хозяйка, но не может об этом даже и заикнуться. А как ей надоело скрывать это. Она вздохнула, критическим взглядом осмотрела плоды своих усилий и пошла звать мужа завтракать.

Когда она вошла в комнату, Полонский сидел на кровати в одних трусах и возбужденно разговаривал по телефону. Увидев ее, он призывно замахал рукой.

— Иди сюда скорее, — закричал он. — Это Эрик с Дашей. Они женятся и собираются послать нам приглашение на свадьбу. Поедем?

— Ну, конечно, — обрадовалась Лиза.

— На, возьми трубку, Даша хочет с тобой поговорить.

Лиза схватила трубку и постаралась, как можно радостней, поздравить Диану, хотя сердце у нее заныло. Вот и у Дианы уже все хорошо, только одна она никак не может наладить свою жизнь. Но, услышав счастливый голос Дианы, она тут же устыдилась своей зависти.

— Ой, Эличка, я так счастлива, — радостно щебетала та. — У Эрика такая хорошая мама, мы с ней очень подружились. А дом у него какой красивый, и сам он такой хороший. И это все благодаря тебе. Эля, вы же приедете на нашу свадьбу? Мы вам завтра высылаем пригласительные. Я уже и платье себе выбрала, такое красивое, ты себе не представляешь.

Лиза слушала ее и чувствовала, что сердце у нее уже не просто ноет, а болит по-настоящему. Где же справедливость? Диана с семнадцати лет жила на содержании у богатых мужчин, и в результате получила в награду красивого, любящего и богатого мужа. А она, Лиза, всю жизнь была образцом порядочности, и что она имеет теперь? Мужа, который и знать не знает, что он ей муж. А что он сделает, когда узнает, и подумать страшно. И никогда у нее не будет белого платья и торжественной свадьбы. За что ей все это?

Пообещав Диане, что она обязательно приедет на ее свадьбу и будет у нее подружкой, Лиза смогла положить трубку и повернулась к Полонскому. Он по-прежнему сидел на кровати, и вид у него был очень довольный.

— Знаешь, я рад, что Диана, наконец-то, устроилась, — сказал он. — Она, в общем-то, неплохая девушка, и по-своему даже порядочная. Я думаю, она будет Эрику хорошей женой.

И тут Лиза почувствовала, что чаша терпения ее переполнилась. Это Диана-то порядочная? При том образе жизни, что она вела, ее еще можно считать порядочной?

— Да, я думаю, что после того, как у нее было столько любовников, ей уже это все надоело и изменять Эрику она не станет, — холодно сказала она.

— Да какая разница, сколько у нее было любовников, — благодушным тоном произнес ее любимый. — Я не думаю, что от этого она стала хуже.

— Да, я знаю, у меня просто старомодное воспитание. Мне всегда внушали, что у порядочной женщины должен быть только один мужчина — ее муж.

— И тем не менее, — тем же снисходительным тоном отозвался он, — ты же изменила своим убеждениям ради меня. Ты не думай, я ценю это, — быстро прибавил он.

Все, мелькнуло в голове у Лизы. Больше не могу молчать. Сейчас я скажу ему все. Внутри у нее сразу все заледенело, но голос ее звучал спокойно, даже чересчур.

— Нет, дорогой, ты ошибаешься.

Подумав, что она не поняла его, он пояснил.

— Я имею в виду, что ты ведь стала моей любовницей.

— Нет, — все так же спокойно ответила она. — Я не стала твоей любовницей.

— He понял, Эля — удивился он. — Мы ведь только что встали с постели. Чем мы, по-твоему, там занимались?

— И все равно мы с тобой не любовники.

Полонский, не веря своим ушам, для чего-то посмотрел на разобранную постель, а затем перевел недоуменный взгляд на Лизу.

— Но, Эля… — начал он.

— Кстати, — перебила она его, — я не Эля, не называй меня больше так. Это не мое имя.

Он испугано посмотрел на нее.

— Элечка, что с тобой? Успокойся, пожалуйста.

— Я не Эля и не Эльвира. И моя фамилия не Федорова. И у меня нет никакого фиктивного мужа Алексея Федорова, — упрямо сказала Лиза, твердо решив довести дело до конца.

— Ну, хорошо, хорошо, — по-настоящему запаниковал Полонский. — Ты только не нервничай. Сядь, успокойся.

— Я и не думаю нервничать, — все также преувеличенно спокойно произнесла Лиза. — Просто я должна сказать тебе очень важные вещи. Так что надень, пожалуйста, штаны.

Полонский вытаращил на нее глаза.

— Причем здесь мои штаны?

— Просто я не могу говорить о серьезных вещах, когда ты в трусах. Это меня нервирует, — начала раздражаться Лиза.

— Надеваю, надеваю, Элечка, только успокойся, — он привстал на кровати и потянулся за джинсами.

— Я не Эля, — вспыхнула Лиза. — Я Лиза. Только не Елизавета, а Элиза, — поспешила прибавить она.

Полонский, так и не успев дотянуться до штанов, снова с размаху уселся на кровать, и растеряно посмотрел на нее. Он явно решил, что она сошла с ума.

— Не смотри на меня так, я не сумасшедшая, — правильно истолковала его взгляд Лиза. — Просто я не могла назвать тебе мое настоящее имя, и сейчас ты поймешь, почему. Меня зовут, — она сделала паузу. Полонский смотрел на нее, как зачарованный. — Элиза Лозовская, — глядя ему прямо в глаза, медленно закончила она. — Теперь тебе понятно, почему я не могла сказать тебе мое настоящее имя?