Как пишет Ф. Успенский, народы, участвовавшие в первых двух крестовых походах, «стали доискиваться, какие были недостатки их организации и причины неуспеха. Вывод был простой: нельзя достигнуть цели походов потому, что на дороге стояло схизматическое византийское царство, сначала нужно уничтожить это препятствие. Эта тенденция, возникающая в середине XII в., приобретала затем все более и более сторонников на Западе»[301]. Проще говоря, именно после Второго крестового похода и стало ясно, что рыцарство все более отвращает взоры от Гроба Господня и все более вожделеет сокровищ Константинополя.

Тем временем правитель Египта Саладин в 1187 году сначала разгромил войско короля Иерусалимского, взяв его самого в плен, а потом занял и сам город. Таким образом, результаты первого крестового похода, стоившего больших жертв, затрат и усилий, были перечеркнуты.

Европа сделала попытку вновь отбить Иерусалим и Гроб Господень. В третьем крестовом походе приняли участие самые видные государи Запада: германский император Фридрих I Барбаросса, французский король Филипп II Август и английский король Ричард Львиное Сердце. По внешней видимости, под стягами Креста собралось огромнее воинство. Но среди участников похода царили раздоры и недоверие. Еще сложнее складывались отношения крестоносцев с Империей.

Фридрих I Барбаросса шел по землям Империи к переправе через Босфор почти как открытый враг, занимая имперские крепости и заключая соглашения с противниками Империи среди южнославянских правителей. Но вскоре эта угроза для Империи была устранена в результате несчастного случая – при переправе через одну из горных рек на юге Малой Азии Фридрих утонул.

Ричард Львиное Сердце и Филипп II Август отважно сражались с Саладином, взяли крепость Акру, но Иерусалим отбить не сумели. Зато они «доблестно» завоевали одну из имперских провинций – Кипр. За несколько лет до того там утвердился мятежник Исаак Комнин. Пленив его, крестоносцы не стали возвращать Кипр законному государю в Константинополе, а удержали за собой.

Так бесславно закончился Третий крестовый поход: Святая Земля для крестоносцев была навсегда потеряна.

Причиной падения Константинополя в 1204 году – одной из самых страшных катастроф в истории Империи – стала попытка союза императоров с Ханааном в лице венецианской олигархии.

В противостоянии с сицилийскими норманнами Алексей Комнин решил опереться на возраставшее под крылом Империи могущество Венеции. Союз с богатым торговым городом давал в руки императоров деньги и корабли, не требуя, казалось бы, с их стороны ничего, кроме предоставления итальянским купцам торговых привилегий.

В 1082 году Алексей I издал хрисовул («золотую буллу»), в которой венецианцам как «друзьям императора» даровалось право беспошлинной торговли на территории Империи. Таможенникам было запрещено осматривать венецианские товары. Напротив, от властей требовалось предоставлять венецианским купцам склады и морские стоянки. В Константинополе венецианцам выделили квартал с мастерскими, лавками и тремя гаванями.

Но никакой существенной поддержки против норманнов Венеция императорам не оказала. Более того, вскоре она перешла на сторону сицилийцев и враждовавших с ромеями в Италии немцев. Однако это не мешало венецианским торговцам, вцепившимся в свои привилегии, нещадно эксплуатировать богатства Империи.

Попытка императоров стряхнуть с себя иго венецианской монополии повлекла за собой новые ошибки. Привилегии, аналогичные венецианским, были предоставлены их конкурентам – купцам из Генуи и Пизы. Однако враждуя между собой при дележе прибылей, дельцы итальянского Ханаана были единодушны в стремлении подорвать могущество Нового Рима.

Империя постепенно лишалась и собственной морской мощи. Именно сильный флот не раз позволял Константинополю отражать вражеские осады. Теперь же он приходил в упадок. Решающую ошибку совершил император Мануил Комнин, решивший упразднить морские фемы (военно-административные округа, занимавшиеся комплектованием и обеспечением вооруженных сил Империи). Вместо того чтобы поставлять моряков и корабли, эти территории должны были теперь давать в императорскую казну дополнительные налоги. На поступавшие средства в случае войны нанимался флот итальянцев, а в мирное время доходы оставались в казне. Такая экономически выгодная схема оказалась катастрофической с точки зрения безопасности Империи – теперь само ее существование оказалось во власти чужеземного флота.

Империя также оказалась на краю духовной гибели. Константинопольские кварталы итальянских коммерсантов и куртизанок, ставшие рассадником ханаанских нравов и пороков, стали задавать моду в Новом Риме. Богатые ромеи, по примеру Венеции, и сами стали стремиться к олигархическому господству: поскольку сильный император их больше не устраивал, они хотели посадить на престол марионеточную династию.

Запоздало исправить положение попытался Андроник I Комнин. В борьбе за власть после смерти Мануила Комнина он был ставленником сил, выступавших за возрождение могущества Империи и изгнание иностранцев. Когда в 1181 году Андроник вступил в Константинополь, в городе начался погром иностранных купцов. Огромная итальянская колония была перебита. Но венецианцы и здесь оказались в выигрыше: пострадали в основном их конкуренты – генуэзцы и пизанцы.

Став регентом, а затем императором, Андроник взял курс на восстановление экономического суверенитета Империи, а также восстановление ее флота. Однако венецианцы не собирались выпускать добычу из своих рук – на Константинополь был организован новый поход сицилийских норманнов. На сей раз они взяли Фессалоники и подвергли их чудовищному разграблению, бывшему своего рода репетицией предстоявшего разгрома столицы Империи.

В столице против василевса сложился заговор: Андроник был свергнут и после ужасных издевательств на константинопольском ипподроме убит, а вокруг его имени венецианской пропагандой была сформирована черная легенда, представлявшая императора чудовищным злодеем. Связанные с венецианцами олигархи-ромеи сделали ставку на безвольных монархов из рода Ангелов. В феврале 1187 года Исаак II Ангел подписал новый хрисовул, по которому венецианцам возвращались все торговые привилегии и гарантировалась компенсация за ущерб, нанесенный во время погрома 1181 года. Более того, хрисовул предусматривал военный союз с Венецией, которая брала на себя функции имперского военного флота, предоставляя до ста галер в случае угрозы владениям императора. Тем самым Империя признавала ханаанейцев своей защитой, при том что на самом деле они были для нее смертельной угрозой. Венеция не собиралась упускать этот исторический шанс и сделала ставку на полное уничтожение Империи и оккупацию ее террритории. Союз с Ханааном во все времена оказывается для Империи смертельным.