Отложив все дела, он позвонил Нику Сколнику, которого отправил следить за домом Генри.

– Ник? Как там у тебя? Все хорошо?

– Докладывать не о чем, – ответил брат Чарли.

* * *

Ник выслушал указания и прервал диалог. Похоже, шеф Крюгер здорово нервничает. Машинально он взглянул на дом, огни которого светились сквозь проливной дождь, и снова включил 92.9 KISM, «Рок-радио Беллингхэма», однако струйка хорошего классического рока утонула в потоке рекламы и болтовни.

Ник предпочел бы находиться рядом с Триш, которая сейчас, должно быть, в пабе с подругами, в суперсексуальном хэллоуинском костюме. У Ника еще не было времени выяснить, кем она нарядилась, но он представлял себе облегающие шорты, лиф, позволяющий видеть половину ее бюста, и грим в стиле вамп или коммандо. От одной этой воображаемой картины его пенис затвердел в брюках из синей саржи. К несчастью, Крюгер вызвал весь состав на эту чертову ночь Хэллоуина…

И не только по случаю зомби и ведьм, свободно разгуливающих по улице. Этим утром были освобождены Оутсы, и они охотятся за Генри. При мысли об этом Нику стало не по себе. Он был в курсе, что те уже на острове. И Старик не оставил ему выбора. Где Генри? Он никогда не испытывал к нему особой симпатии, но, черт возьми, этому малолетнему придурку грозит смертельная опасность. И еще одному придурку – его собственному брату. Как Ник и утверждал по телефону, столкнул Даррелла вовсе не Чарли.

* * *

– Боже мой! – воскликнул Огастин, услышав в динамиках голос сына.

– Сделай это. Я знаю, что он у тебя есть…

– Это он, Джей! Он жив!

Прислонившись спиной к окну, Джей молчал, нахмурив лоб. Под его глазами залегли тени. Целые сутки он не смыкал глаз и начинал ощущать утомление.

Джей попытался мысленно встать на место своего босса, понять, что тот сейчас чувствует, в первый раз услышав голос сына. Но оттого, что он не был отцом и никогда им не будет, с этим возникли некоторые проблемы.

– Как-то раз я слышал, как ты по нему говорила… Телефон с предоплаченной картой…

Его голос был грустным, но решительным. В нем чувствовалась огромная усталость, но он оставался твердым.

«И достаточно холодным», – с уважением отметил про себя Джей.

Затем разговор был прерван.

В номере люкс, превращенном в командный пункт, Грант поднял на Джея обезумевший взгляд. Судя по всему, босс был сильно поражен происходящим.

– Где он? – спросил Грант. – Где он, черт побери?

Джей посмотрел на него. Босс принялся двигаться, бездействие его угнетало. Он проделал это долгое путешествие, чтобы прийти на помощь сыну, и в итоге не в состоянии его защитить. Если Генри окажется в руках этих дуболомов, он мертв, и все, что останется Гранту, – присутствовать на его похоронах. Подобная ситуация выводила его из себя. Он чувствовал, что начинает терять контроль.

– Джей, – сказал Огастин, – мы не можем сидеть сложа руки. Надо действовать.

Нахмурившись, Джей принялся размышлять, такой же растерянный и озабоченный, как и его босс.

Единственное, что нарушало тишину, – периодические радиопомехи, раздающиеся из динамиков. На мониторе, передающем изображение из гостиной, они увидели, как Лив направляется к входной двери.

– Вот ведь дерьмо, – с досадой произнес один из молодых компьютерщиков. – Снаружи нет микрофонов. Из-за этой грозы даже дрон не запустишь, чтобы сделать видеосъемку.

Джей повернулся к парню из команды – в черном свитере, кевларовом жилете и темных штанах. Зарядные устройства и пистолеты – тоже черные – ожидали своего часа, благоразумно разложенные на низком столике.

– Вертолет готов? – спросил он.

Другой парень утвердительно кивнул.

– Пошли! На остров, там разделимся на две группы: одна – патрулировать улицы Ист-Харбор, другая – следить за домом Генри и окрестностями. Пошевеливайтесь! А если там появятся эти психи, сделать из них отбивную.

* * *

– Coño, que mariconada![61] – воскликнул шофер-мексиканец, разглядывая застывшую стальную реку на бульваре Ла-Сьенега, в то время как на другой стороне дороги машины, спускающиеся из Западного Голливуда, преспокойно проезжали на юг с зажженными фарами.

Он обернулся к Ноа:

– Lo siento[62], нам не повезло, сеньор. Судя по всему, мы из этой хрени не скоро выберемся. Вы торопитесь?

– Не особенно, – ответил Ноа, разглядывая дешевую олеографию, изображающую святую Деву Гваделупскую на приборной доске. – Это ждало шестнадцать лет и вполне может подождать еще два часа.

Он вынул из дорожной сумки конверт, который взял в комнате Генри. Перечитал находящиеся в нем условия договора.

«У меня нет ни намерения, ни желания считаться официальным родителем будущего ребенка. С момента моего пожертвования и в максимально возможной степени я отказываюсь от любых претензий, которые мог бы иметь в отношении ребенка, который родится благодаря моему пожертвованию. Данный отказ имеет силу независимо от того, будут ли мои образцы спермы использованы замужней или незамужней женщиной, а также вне зависимости от ее морально-этических целей и того, в каком штате или государстве они будут использованы».

Чуть дальше в договоре уточнялось: «Донором спермы заключен договор с дипломированным врачом или официально зарегистрированным банком спермы, действующим в репродуктивных целях. Женщина, использующая образец и не являющаяся супругой дарителя, будет обладать всеми родительскими правами в отношении этого ребенка, несмотря на то, что ее родительство не является естественным».

Ноа вынул другой листок – формуляр, где в числе прочего уточнялось, что даритель принадлежит к белой расе, не страдает ни серповидноклеточной анемией, ни болезнью Тея-Сакса, ни муковисцидозом, что он умный, спортивный, любит все музыкальные направления, за исключением кантри и тяжелого металла. Он обозначен номером 5025-ЕХ.

Размышления Ноа прервал телефон, завибрировавший у него в кармане. Звонил Джей.

– Ты был прав, задав этот вопрос.

– То есть?

– Ручка в ящике – та, фотографию которой ты мне прислал.

– И что?

– Ты просто как в воду глядел: я связался с АТФ[63].

Бюро алкоголя, табака, оружия и взрывчатых веществ: Ноа знал, что оно располагает базой данных по трем тысячам видов чернил. Теперь в шариковых ручках используются пасты на основе синтетических красителей, разведенных в растворителях и добавках; их компоненты могут быть выделены методом спектрометрии или хроматографии.