– Пока нет. Мне захотелось сделать себе что-нибудь приятное.Вот я и натянула туфли за три тысячи долларов.

– За сколько?!

– За три штуки баксов.

– С ума сойти!

– Тебе что, не нравятся мои туфли?

– Они, конечно, красивые, но разве туфли могут стоить такихденег?

– Конечно. Дорогие туфли всегда стоят дорого. Это же кожапитона. Настоящая. Ты только потрогай. Не та туфтовая кожа, которая продается впитерских бутиках, а настоящая, дорогая кожа. Ты только посмотри, как онаблестит! Изготовили эти туфли не какие-нибудь народные турецкие умельцы, а самВерсаче.

Гарик протянул мне чашечку кофе и поинтересовался, как яотдыхала на Гавайях. Я подробно рассказала о своей поездке, естественно,умолчав о Димке.

Вскоре я почувствовала усталость. Но, дойдя до своейспальни, резко развернулась и пошла в спальню к Гарику.

Гарик лежал на кровати и разговаривал с кем-то помобильному. Я закрыла ему рот рукой и тихо спросила:

– В мое отсутствие ты был у Полины? – а затем убрала руку,дав ему возможность ответить.

– Был, – покраснев, сказал Гарик.

– Сколько раз?

– Я уже не помню.

– Я задала вопрос.

– Ну, раз пять. Ты собралась к Полине? Тебе же нельзя.

– Если бы я захотела к Полине, то потянула бы тебя туда нераздумывая. Я просто хотела сказать, что не надо ходить к Полине, я хочу тебя.

Гарик удивленно посмотрел на меня. Я улыбнулась, затем скинулатуфли, легла рядом и поцеловала его в губы. Гарик не стал ждать моегоразрешения и стал целовать мое тело со всей нежностью, на которую только былспособен. Это была наша первая ночь, но она оказалась такой приятной, чтохотелось повторить ее еще раз.

– Я люблю тебя, Чупа, – шептал Гарик, а я изгибалась инаслаждалась его прикосновениями.

Прошло шесть долгих месяцев. Жизнь шла своим чередом. Япотихоньку готовилась к родам. Гарик всегда был рядом и помогал мнерасправляться с делами. Близки мы больше не были, но по-прежнему спалиобнявшись. Я не чувствовала себя одинокой и была благодарна ему за заботу иподдержку. Свои отношения мы не афишировали, поэтому, как мне кажется, вгруппировке никто не догадывался о том, что нас связывает нечто большее, чемпростое партнерство. Пацаны с пониманием отнеслись к моей беременности ипрекрасно знали, что я ношу ребенка Бульдога. Правда, беременность оказаласьдовольно тяжелой. Ужасно мучил токсикоз. Гарик заставлял меня глотать витаминыи уговаривал поменьше ездить на машине, не заниматься текущими вопросами ипобольше отдыхать. Я нисколько не стыдилась своей беременности и прекрасновыглядела. Юлька ставила меня на весы, не уставая повторять, что я слишкоммного набираю. Они были постоянно рядом – Юлька и Гарик. Всегда под рукой. Этилюди, такие близкие и дорогие, значили для меня слишком много. С ними ячувствовала себя спокойно и верила в свои силы.

Гарик никогда не злоупотреблял нашими отношениями. Он простоменя любил, ничего не требуя и ни на что не надеясь. Днем он был моей правойрукой и прекрасно справлялся со всеми поручениями, играл роль моеготелохранителя, а ночью нежно гладил меня по животу, повторяя:

– Все будет хорошо, Чупа. Все будет хорошо. Ты сильная. Тыродишь прекрасную девочку. Она будет такая же сильная и красивая, как ты.

Я улыбалась, вспоминала Бульдога, вытирала слезы и засыпала.В один из дней, когда до родов оставалась буквально пара недель, в одном изнаших магазинов взбунтовался какой-то коммерс. Он хотел перепрыгнуть черезголову, освободиться от нашей опеки и заиметь себе другую крышу. Магазин был немаленький и приносил неплохую прибыль. Поэтому отступаться мы не собирались. Наразговор поехал Гарик, прихватив с собой нескольких людей из нашей группировки.

Отправив Гарика, я созвонилась с Юлькой. Мы решили съездитьв женскую консультацию – мне надо было сдать анализы. Договорились встретитьсячерез полчаса у входа в мой подъезд. Юлька должна была подъехать за мной насвоей машине. Надев широкий сарафан и накинув пышную норковую шубку, япокрутилась перед зеркалом и осталась довольной. Живота не было заметно. Взявсумочку, я закрыла дверь и вышла из квартиры.

Бросив взгляд на общий балкон, я вспомнила, как несколькомесяцев назад здесь меня подстерегал Димка.

Уже тогда я была уверена в том, что он больше никогда непереступит порог моей квартиры. В начале октября Гарик известил меня о том, чтокоммерс бесследно исчез. Жена его чуть ли не сразу выскочила замуж, заявив своиправа на наследство. Я сказала Гарику, чтобы он поставил на место пропавшегокоммерса другого, более сговорчивого и понятливого. На этом в Димкиной историиможно поставить точку.

Выйдя из подъезда, я увидела Юлькину машину и помахала ейрукой. Доехав до женской консультации, мы остановились и припарковали машину наплатной стоянке, рядом со стареньким джипом. Юлька включила сигнализацию, и мыпошли. Вдруг из джипа выскочили плечистые ребята и потащили меня в машину. Я нестала сопротивляться, так как боялась любого давления на живот.

Рядом со мной посадили Юльку, и джип тронулся.

Я подняла голову и посмотрела на наших похитителей.

Это были совсем молодые пацаны, лет восемнадцати, сбезразличными лицами и тупыми взглядами. Мужчина постарше сидел между нами итыкал в Юльку пистолетом.

– Да убери ты свою пушку, я и так спокойно сижу! –разозлилась она.

Мужик, недолго думая, ткнул пушкой в мой бок, и япочувствовала резкую боль в животе. Малышка больно толкнула меня ножкой, и ячуть не потеряла сознание.

– Что ты делаешь, гад, я беременна! Мне рожать через двенедели, – прошептала я.

Юлька вцепилась в руку мужика и изо всех сил укусила.

– Ублюдок! Только тронь! Моя подруга беременна.

Тварь недоделанная!

Мужик посмотрел на свою руку, из которой пошла кровь, игромко заорал. Затем он ударил Юльку пистолетом по голове и произнес:

– Ты что, сучка, совсем оборзела? Да я вас сейчас прямо вмашине обеих похороню! На том свете рожать будете!

Юлька потеряла голову.