— У ветеринара? — Линев явно удивился. — А ветеринар вам зачем?

— Я кота подобрал.

— Ну ты скажи! — Он даже удивился. — Бродячие у нас не особо выживают.

— Я знаю. Теперь уже не бродячий.

— Ну хорошо, мы подождем.

Кот пока еще стоически принимал возню с лапой, но все же начал проявлять желание свалить с холодного и скользкого металлического стола, за который и когтями-то не зацепишься, куда подальше.

— Держите, держите, — сказал доктор, когда я занял свой пост подле зверя. — Сделаем сегодня все в комплексе, сразу, чтобы два раза не вставать.

— Надолго затянется? У меня встреча на Южном в одиннадцать с небольшим.

— Ну не знаю, — хмыкнул он. — Я еще бы процедурки провел, с амулетом для регенерации поврежденной кожи. На час точно затянется.

— Дорогая, — повернулся я к Миле, — я тогда Саню вызвоню, чтобы он за тобой заехал, а сам на встречу.

— А я, значит, с твоим котом, так? — Она с подчеркнутым недоумением посмотрела на меня.

— С нашим котом. Твоим и моим. То есть нашим. Кстати, сколько ему, как думаете? — повернулся я к доктору.

— Месяцев шесть, наверное. Через пару месяцев несите кастрировать, тут это очень желательно. Оно везде желательно, но в Приграничье особенно, если хотите кота сохранить.

— Обязательно. — Я быстро проматывал адресную книгу в телефоне до строчки «Саня». Ага, нашел, пускай заводит тогда «Ниву» и дует сюда.

Клуб «Сен-Тропез» расположился на углу Южного и Айвазовского, в большом особняке со своей территорией, в котором раньше, еще до провала, находилась художественная школа. Юным художникам стало не до учебы, а здание захапал кто-то из правления Торгового Союза и устроил в нем самый пафосный в городе клуб. Сам я этого места старался избегать — больно тут понты в глаза лезут, — а вот про Линева краем уха слышал, что он один из владельцев «Сен-Тропеза».

Один плюс — гостевая парковка под присмотром, никто никакой маячок не воткнет или там бомбу, хотя мне как бы на сей счет беспокоиться даже странно, после поездки к ветеринару, например. Но слежки за собой не заметил — если за домом и наблюдают, то на хвост не падают.

Охрана тут тоже от Цеха, а начальник еще и один из моих курсантов, так что встретили со всем почтением.

— Линев здесь? — спросил я его.

Черного «Патриота» на стоянке не было, но Линев с водителем катается, так что мог и услать того куда-нибудь.

— Здесь. В баре сидят, кофе пьют.

Макаренко у парня фамилия, вспомнил, как у того самого педагога. Павел Макаренко. Интересно, почему он с «личкой» занимается, хотя тут начальником сидит? Или повысили недавно?

В баре — это хорошо, потому что можно куртку в гардероб не сдавать, там вешалки есть. Бар тут оформлен «под солидность», в темном дереве и портьерах, чем-то даже напомнил бар в лондонском «Ле Меридьен Пикадилли». Толстый ковер на полу, полумрак, массивная стойка, дерево и бронза опять же, на стенах картины, все больше пейзажи девятнадцатого века. И как бы даже не оригиналы, заказали какому-то художнику написать «в стиле», вот он и написал.

Линев был не один, как я и понял из «сидят» начальника охраны. С ним рядом я увидел немолодую, но хорошо выглядящую женщину в тонком сером свитере с висящим поверх него медальоном-амулетом. Лет пятьдесят, а учитывая, что ведьма, так и все восемьдесят может быть. Но действительно хорошо выглядит, тонкие черты лица, да и само лицо породистое. Ни руки, ни шея возраста не выдают, хотя опять же ведьма.

— Анна, знакомьтесь. — Линев представил меня: — Николай Гордеев, владелец «Большой охоты». Это Анна Баринова, член Совета Лиги, сейчас исполняет обязанности главы Совета.

— Очень приятно, — улыбнулся я, отодвигая кресло от стола.

— Как кот? — спросила она.

— Все в порядке, здоров почти.

— У Воздвиженского были, Сергея Леонидовича?

— Да, у него.

— Хороший ветеринар, все хвалят. Подобрали котика?

— Подобрал. В одном из домов, о которых и поговорить хочу как раз.

— Будем считать хорошей приметой. — Она улыбнулась, открыв ровные и явно свои зубы. — Так о чем будем говорить?

Я вопросительно посмотрел на Линева, но тут же отвлекся на неслышно подошедшего ко мне официанта.

— Чай с лимоном, пожалуйста, — попросил я.

Итак, что Линев уже успел сказать?

— Я тогда начну, — заговорил он, не заставляя меня гадать. — Николай приобрел карьер кварцевого песка по Южной дороге. Ему открывают линию на закупку оборудования для кирпичного завода, а дальше и для стекольного. — Он покосился на меня, как бы желая предостеречь от возражений. — У вас есть неиспользуемый актив. — Тут он вновь покосился на меня.

— Кирпичные особняки между Красным, Сиреневой, Матросова и Тополиной. Пятнадцать строений, — пояснил я.

— Да, есть, — лаконично ответила ведьма.

— Получается район развалин, примыкающий к одной из главных торговых улиц, — продолжил Линев. — Городская администрация заинтересована в развитии района. Николай заинтересован в рынке сбыта для стройматериалов и в работах по строительству.

— А в чем заинтересованы Сестры Холода в этом случае? — чуть вскинула тонкие брови Баринова.

— В доходе. — Линев пожал плечами. — Вы район не развиваете, насколько я понял, из-за недостатка свободных средств, так что администрация вскоре все равно начнет настаивать на его передаче более эффективному собственнику.

— А что мы выигрываем в данном случае?

— Треть в создаваемой компании. Взамен просто вкладываете развалины в капитал новой фирмы.

— А остальные доли?

— Если Николай согласен на треть, то одна из них у него. И еще треть отходит «Форт-Монтажу», который идет генподрядчиком на проект.

«Форт-Монтаж», хоть так и зовется, на самом деле лавочка частная, принадлежит сыну главы администрации, Перову-младшему. Значит, Линев с идеей достаточно высоко зашел. Вопрос только в финансировании, от этого по долям и пляшем.

— Хорошо, тогда кто в таком случае финансирует?

— Центральный городской, по программе развитая заброшенных районов, льготно.

— Функции заказчика у меня? — спросил я.

— Да. И проектировщика. Инвестор — наша общая компания. «Форт-Монтаж» идет в генподрядчики и подбирает «субчиков».

— Перед банком мы чем отвечаем? — спросила Баринова.

— Капиталом компании, чем же еще? — Линев изобразил, что ему просто странны такие вопросы.

— Капитал вкладывает только Лига, больше никто ничем не рискует.

— Лига много чем рискнула в последние дни, — явно с намеком сказал Линев. — Так что даже не знаю, что тут можно посоветовать. Мы, — он выдержал паузу, явно давая возможность отличить «мы» от «я», — не хотим никому выкручивать руки. Если быть партнерами, то лучше иметь добрые отношения, иначе ничем хорошим это не закончится. Но надо правильно оценивать реальность, Лига сейчас не в том положении, чтобы диктовать условия. Тем более что вас никто не грабит. Город заинтересован в развитии района, а не в отжиме разваливающегося на глазах квартала.