— Нет! — заверещала, Света, — не надо!

— Что, Светка, кашу заварила, а теперь в кусты? — зло ухмыльнулся Родион, не оборачиваясь к ней. — Любишь его ещё? Ну, так смотри, как он сдохнет, по твоей же глупости.

И тут до Дениса, наконец, дошло, что его друг детства окончательно спятил, в его глазах багровела не просто ненависть, а какая-то лютая, звериная жажда крови. Он понял, что как только Родик порешит его, то доберется и до Ольги с Ильдаром. Не было у него никакой уверенности в том, что два этих полуангела станут защищаться, потеряв почти всех своих подопечных.

Вот и сбывается пророчество Аграфены, мелькнуло в голове Дениса, когда он, наконец, понял; самое ценное, что есть у человека — это чистота его души и ему ее сейчас придётся изгваздать в дерьме, иначе не только Ольгина многомесячная работа пойдет прахом, но и старания Лега. Вот та самая жертва, о которой говорила гадалка, зная уже, конечно, что именно выберет Денис после всех своих мытарств.

«Что стоит одна душа, когда на кону спасение целого человечества?» — подумал Денис перед тем, как выхватить свой нож.

Но всадить его другу в живот, прежде чем тот выстрелит, Денису не пришлось, мужества не хватило, замешкался, а потом случилось то, чего он меньше всего ожидал. Из лесу словно ураган вылетело белое, светящееся облако с горящими глазами и раскидывая на бегу чудом уцелевших бандитов, кинулось прямо на Родиона. Но перед тем как в Денисова друга вонзились острые клыки божественного правосудия, он успел-таки сделать свой последний выстрел.

Сначала Денис почувствовал, как у него немеет всё тело, стало невыносимо холодно. Потом эти ощущения отпустили, ему сделалось легко и спокойно. Горящие люди, визг Светы и искажённое злобой лицо друга пропали, растворились в мягком белом мареве. Нездешний, потусторонний свет обволакивал его, согревал, но не снаружи, а будто бы изнутри и было это хорошо и правильно. Вот только два синих круга маячили перед ним как полнотелые луны.

Потом Денис услышал голос — её голос. Он был нежным, любящим, он ласкал его, как ласкает морская волна, и Денис с удивлением подумал, что вопреки всем ожиданиям попал в рай. Но затем, что-то произошло, и приятное тепло стало нестерпимым, обжигающим. Денис сообразил, что всё ещё жив.

В последнюю секунду, его никчемную шкуру попыталась спасти Света, вслед за волком она бросилась на Родиона, сбивая его наземь. Выстрел пришелся в грудь, а это означало, что дела его очень плохи несмотря на то, что ни сердце, ни аорта не пострадали. Денис боялся, что ударной волной задело легкое, по крайней мере ощущения у него были такие. А если так, то он рисковал, рано или поздно захлебнуться собственной кровью.

Он с трудом открыл глаза, и загадка двух Лун раскрылась — прямо пред его лицом маячили синие очки Ильдара. Мужчина водил по его раненой груди руками и только теперь Денис заметил, что он слепой.

— Он совсем плох, Ильдар? — послышался сбоку слабый голос Ольги.

— Да, Оль, но шанс хоть и крохотный все же есть, нужно срочно вызвать скорую.

Где-то вдалеке послышалось завывание Светы. Денис постарался повернуть голову и увидел истекающего кровью Родика. Он лежал рядом, уставившись на бывшего друга, словно ждал, когда тот посмотрит в его сторону. Денис встретился с ним глазами. Во взгляде Родиона было столько муки, что он не выдержав, отвернулся.

— Он жив, — прохрипел Денис.

— Пока да, — отозвался Ильдар.

— Вы можете призвать Лега? — с трудом проговорил Денис

— В теории, — нехотя ответил Ильдар.

— Призовите.

— Хочешь спасти друга? — догадалась Ольга. — Он не выдержит, умрёт.

— Он так и так труп, — сдавленно процедил Денис, разглядывая прокусанную артерию на ноге, сочащуюся кровью. Жизнь из его друга била фонтаном и он грозил иссохнуть раньше, чем приедут врачи. — Надо испробовать последний шанс, — сказал он твердо.

— Хорошо, — не стал спорить Ильдар. — Егор, оттащи Дениса как можно дальше, — велел он долговязому, но Денис его остановил.

— Не надо, он меня не дотащит, да и смысла нет.

— Но ты тоже погибнешь, — предупредил его Ильдар.

— Скорее всего, — согласился Денис. Помедлив он добавил, — я привык всю жизнь пробираться во тьме, от света вашего пути я слепну.

— В смысле?

— Что же это за миссия такая, ради которой я должен сражаться с другом? — с грустью спросил Денис, сам себя.

— Ты не должен был, — печально ответила Ольга.

— Но ведь он хотел убить вас — поцелованных Ангелом!

— Это не важно, потому что смерти нет, а убить они все хотели не нас, а свои страхи перед неизведанным. Они же дикие как звери, на них и зла то держать нельзя, но мне всё же нестерпимо жаль моих учеников, — проговорила Ольга дрожащим голосом.

Денис вздохнул.

— Призывай Лега, не тяни.

Ильдар протянул руку, дотрагиваясь до Ольгиного плеча. Денис повернул голову, чтобы в последний раз увидеть её лицо и заметил, как в свете фар блестят её влажные глаза. Она смотрела на него, не отрываясь, и в эту минуту он видел, что это взгляд не Ангела, но женщины, нежной, любящей женщины. Он закрыл глаза и мысленно попрощался с нею.

— Уведи девочку и Егора, — попросил Ильдар, и Денис услышал, как Ольга медленно поднимается с земли и уговаривает Свету уйти как можно дальше отсюда.

Глаз Денис не открывал, но даже сквозь прикрытые веки видел, как стоящий меж ним и Родиком Ильдар, превращается в светящийся кокон. Он разгорался изнутри и в скором времени сияние его стало настолько нестерпимым, что Денис, превозмогая боль, закрыл глаза руками.

Рядом стонал Родион, издалека послышался испуганный крик Светы. Денис понадеялся на то, что она успеет отбежать достаточно далеко, и в эту минуту у него заложило уши от мощного ультразвука. Он почувствовал, как лопаются перепонки, ощутил невероятный жар во всём теле, и из последних сил протянул руку, желая нащупать тело друга. Только он коснулся его влажной от крови куртки, как Родиона тут же отбросило в сторону.

— А-а-а-а! — заорал он, и Денис понял, что страшное случиться и случиться прямо сейчас.

Он не знал откуда у него взялись силы, не понимал, как не отключился от боли, он просто полз к другу, чтобы накрыть его тело своим. А когда Родион укрылся за его широкой спиной, земля сотрясалась, словно прямо под ними извергался вулкан. Боль и жар становились настолько невыносимыми, что Денис был готов потерять сознание, но прежде чем оно его покинуло он представил то, чего в эту минуту страшился больше всего: Родион широко открывает испуганные глаза, хватая ртом воздух, а затем вспыхивает, словно промасленный факел. Горение его не длиться и секунды, пепел, в который обращается его друг, медленно осыпается наземь, образуя прощальный рисунок его прошлого образа. В этот миг чувство вины и сожаления выстрелили в груди Дениса разрывным снарядом, и он потерял связь с реальностью.