Указанные технические условия возникновения ВВС сопровождались неясностью его политической характеристики в глазах тех, для кого создавался этот Совет. Военное руководство, отдаваемое специалисту, является только деталью в плане, основное содержание которого есть решение — натиску обученной, опытной империалистической немецкой армии противопоставить, в мере возможности, высоко подготовленные кадры нашей Красной армии, создаваемой для защиты революции. Принятие такого решения обязывает не только военных руководителей к определенной технической работе, но ставит и перед советскими учреждениями, лицами и массами соответственно определенные политические задания. Именно — энтузиазм масс, двинувший часть их от станков на фронт; заставивший часть, уже почуявшую дым родной избы, снова забыть о нем — этот энтузиазм необходимо отдать переработке по двум направлениям. Первое — все то же социалистически-агитационное воздействие, с определенным, ясным лозунгом «Социалистическое отечество в опасности!»[91], в опасности от карательной экспедиции, выраженной не только кучкой юнкерской сволочи, но и покорными, закабаленными и все еще не дисциплинированными, технически превосходящими нас боевыми единицами постоянной немецкой армии. Второе — технический и военный опыт, до сего времени сосредоточенный в руках почти касты, суметь перенять массам восставшего народа. Выполнение этой второй работы должно преодолеть понятное сопротивление масс, формирующих в новую армию, еще вчера сплошь низвергавших офицеров.

Если иметь в виду, что срочность подготовки граничит с неизбежностью тотчас после первых шагов формирования кадров Красной армии пускать их в операции, то перенятие опыта никак не может совершаться только академически или путем инструктирования, а должно вылиться в непосредственный деловой, рабочий контакт с наличным остатком военных специалистов, т. е. с кадровым офицерством.

Следуя этому, по-видимому, конструкцию ВВС естественно приходится переносить по ступеням на периферию наших военных образований. Однако, демобилизующаяся армия еще не уступила место новой, а новая еще не вошла в жизнь; кроме того, чрезвычайность военного положения вызвала к жизни чрезвычайные организации и чрезвычайных агентов, в виде всяких штабов и их комиссаров; отсюда достаточно четкая структура ВВС не могла быть вставлена в такую сложную и не завершенную организационную сеть.

Поэтому, вторая задача, начатая разрешением с еле ощутимой для вовлекаемых в новую войну масс верхушки, может осуществляться с прохождения стадии [пропаганды].

Из сказанного следует, что работа ВВС по систематизации проявлялась от случая к случаю, не всегда встречая понимание, иногда наталкиваясь на скрытое или явное непризнание. Но в своей части она дала результаты: налажен оперативный центр Северного района, в фокусе с Петроградом.

Возможно, что правительство Петроградской коммуны[92] не сразу признает созданный аппарат.

Организационные шаги сделаны в отношении Московского района.

Юг изолирован, вследствие соседства с Украиной. Ратификация мирного договора не сможет не отразиться на проведении сказанной работы, и надо искать средства, могущие сдержать естественное желание отрядов покинуть занимаемые ими места.

Заключая краткий отчет, необходимо указать, что в продолжение принципов, на которых построена работа ВВС, явится вопрос не только о способах технической подготовки создаваемой армии, но и об основах ее формирования. Всеобщая [обязанность] трудовой повинности в известной своей части должна являться повинностью воинской. Признание этого обусловит совершенно иную постановку вопроса об оплате солдатского труда, чем это происходит в настоящее время. Для того чтобы не опоздать с решением возбуждаемых здесь вопросов, чтобы не производить напрасной и тяжелой потери времени, средств и живых сил, Правительству необходимо безотлагательно дело воссоздания защитоспособности[93] Советской Республики категорически решить в каком-либо одном разопределенном[94] направлении. Окруженной со всех сторон врагами, ей нельзя оставаться при ламентациях о всеобщем обучении военному искусству и вооружении всего народа, наряду с этим пичкая чрезмерными средствами добровольцев из Красной армии, серьезный рост которой тяжко обрушится на народную касту.

Политический комиссар Высшего военного совета К. Шутко

РГВА. Ф. 3. Оп. 1. Д. 78. Л. 269 с об.-271.

Автограф зелеными чернилами.

21 июня 1918 г.

ПОРЯДОК ДНЯ: 1). Доклад т. Юренева; 2). Организационный вопрос; 3). Текущие дела.

В своем докладе т. ЮРЕНЕВ говорит о категориях специалистов. Что, как бы мы ни относились к этой категории, но она признана, и в комиссариатах и управлениях она уже есть. Надо нам принять все меры, чтобы найти противоядие против них. Для этого во всех военных учреждениях мы должны сплотиться, большевики должны быть опорным пунктом: во всех районных комиссариатах должны быть организованы партийные ячейки, а также во всех правлениях и учреждениях. Эти ячейки должны быть как сторожа, как глаз советской власти. Комиссар[ы] во всех военных учреждениях и управлениях должны создать центральный партийный аппарат, связать все районы и должны быть советскими контролерами над специалистами. На данном собрании мы должны выбрать временное центральное бюро, которому поручить в недельный срок сорганизовать фракции во всех военных учреждениях и управлениях и которые собрали бы более широкое общее собрание и на этом собрании выбрать Центральное бюро, а временному — сложить свое полномочие.

После т. ЮРЕНЕВА берет свое слово т. МЕДНИС. Он говорит, что в каждом военном районном комиссариате создать Бюро фракции. Бюро фракции должно вести тщательный контроль над всеми работающими в данно[м] комиссариате или управлении. В каждый отдел, где сидит специалист, нужно посадит[ь] своего партийного товарища, который бы знал все, что делает специалист[95].