* * *

Франческа остановилась у дверей библиотеки. Массивные створки были распахнуты, и она увидела Харта, сидящего за письменным столом и перебирающего бумаги. Рукава рубашки были закатаны, галстук висел на спинке кресла на пиджаке. Лицо его выглядело утомленным, он был захвачен своим делом.

Харт показался ей еще более привлекательным, чем раньше, и даже более мужественным. Франческе не терпелось скорее рассказать ему обо всем, ее сдерживал лишь страх, что его реакция будет не такой, какой она ожидает.

Харт почувствовал ее присутствие и поднял глаза. Их взгляды встретились, и он улыбнулся ей, отчего на душе сразу стало легко и тепло. Несомненно, он рад ее видеть. Значит ли это, что он победил всех демонов, что одолевали его? Изменит ли он свое мнение об их помолвке, когда она расскажет ему, что нашла убийцу Дейзи?

– Можно войти?

Харт встал и обошел вокруг стола.

– Тебе не надо спрашивать.

Они пошли навстречу друг другу. Харт положил руки ей на плечи, и глаза его вспыхнули.

– Ты нашла убийцу Дейзи?

– Да, нашла. – Франческа была рада тому, что он знает ее настолько хорошо, что буквально читает мысли.

– Что случилось?

– Дейзи пережила сексуальное домогательство собственного отца, Колдер. Поэтому она и сбежала из дома.

Это был один из тех редких моментов, когда она видела Харта потрясенным до глубины души.

– Ее мать обвиняла в этом саму Дейзи. Ты можешь в это поверить? Марта считала, что она соблазнила собственного отца. Судья случайно встретился с Дейзи в мае, и она стала его шантажировать. Дейзи ненавидела его! Марта не могла позволить дочери выполнить задуманное и убила ее. Более того, Лидия была свидетелем преступления, она помогла матери скрыться и подстроила все так, чтобы виноватым считали тебя, хотела отвести подозрения от Марты.

– Бедная Дейзи. – Харт задрожал всем телом. – Я и представить себе не мог, Франческа.

– Страшная трагедия! Лидия обожала сестру, как и та, ненавидела отца. Она защищала мать лишь потому, что это все, что у нее осталось. Харт, я не хочу, чтобы Лидия страдала еще больше. Мне очень ее жаль. Она такая же жертва, как и Дейзи.

Он прижал ее к себе.

– Франческа, я не буду настаивать на обвинениях против нее, но окружной прокурор и полиция не отступятся, ее должны судить за содеянное.

– Я не сомневаюсь. Я просила Брэга скрыть информацию.

– И он согласился?

– Сказал, что подумает.

Несколько мгновений Харт молчал, по выражению лица невозможно было прочитать его мысли. Затем он медленно подошел к окну и принялся вглядываться ничего невидящим взором в картину угасающего дня.

Франческа встала рядом.

– Что с тобой?

Харт пожал плечами и повернулся к ней.

– Если кто-то и может уговорить Брэга отступить от своих принципов, так это только ты.

Франческа немного напряглась:

– Что это значит? Я просто просила его отнестись к Лидии с большим вниманием, чем ко всем остальным.

Харт смягчился и погладил ее по щеке.

– Разумеется. Она ведь жертва, а ты добрейшая женщина, которую мне посчастливилось встретить.

Франческа пыталась прочесть в его взгляде планы на будущее, но увидела лишь грусть и страдания.

– Харт, все закончилось. Я знаю, тебе было очень тяжело, но убийца Дейзи арестована, твоя невиновность доказана, завтра все газеты будут писать об этом.

Он покачал головой.

– Тебе тоже было непросто, Франческа, и я не перестаю винить себя, что это произошло из-за меня.

– Не надо! Даже в такое нелегкое время я хотела быть только рядом с тобой, Колдер. Для этого и нужны друзья – а мы ведь больше чем друзья. – Голос ее дрогнул.

– Ты ни разу не усомнилась во мне.

– Я всегда буду верить тебе.

Харт с трудом сохранял спокойствие.

– Твоя сестра сказала, ты была готова растить со мной моего ребенка.

Она кивнула.

– Я бы любила его или ее, как родное дитя, – прошептала она.

В глазах мелькнула боль, но лишь на мгновение, потом он крепко обнял ее и поцеловал. Франческа обвила руками его шею и прижалась всем телом. Его поцелуй был жадным и требовал ответа, который она с радостью подарила.

Харт взял ее лицо в ладони.

– Сегодня утром я проснулся с ощущением, что все потерял. Я не люблю вспоминать прошлое, но сегодня думал именно об этом, Франческа, и пожалел, что так отреагировал на сообщение Дейзи о беременности. Потом вспоминал о нашей первой встрече, о каждом нашем свидании. Помнишь, тогда ты впервые надела красное платье? Я никогда не забуду тот вечер – я хотел наброситься на тебя, но ты смотрела только на Рика.

– Кажется, это было давным-давно, – прошептала Франческа. – Колдер, большинство мужчин именно так отреагировали бы на то, что сказала Дейзи, ты слишком строг к себе. Я знаю, если бы Дейзи осталась жива, ты любил бы этого ребенка.

– Опять ты об этом. – Он поморщился. – Я не хочу, чтобы наступил день, когда ты перестанешь мне верить.

– Он никогда не наступит! Колдер, я люблю тебя не меньше, чем час назад!

Он поцеловал ее, но быстро поднял голову и заглянул в глаза.

– Франческа, а я люблю тебя сейчас даже больше, чем час назад, каким бы невероятным тебе это ни казалось.

Харт улыбнулся.

– Думаю, мне надо заняться похоронами Дейзи, – сказал он после недолгой паузы. – Церемония будет скромной. Я позабочусь, чтобы Лидия обязательно присутствовала. Гиллеспи тоже арестуют?

– Все закончилось восемь лет назад, кроме того, нет никаких фактов. Невероятно, но ему удастся избежать наказания.

– Тогда он, несомненно, придет на похороны дочери. Очень неудачно.

Франческа колебалась.

– Могу я помочь с похоронами?

– Франческа, мне надо еще некоторое время побыть одному.

Он должен пережить это горе, но не сможет ли это время еще больше отдалить их друг от друга?

– Разумеется, Колдер. Знаешь, я тоже должна прийти на похороны.

Он сжал ее руку.

– Я знаю, Франческа. Спасибо тебе. Спасибо за все.

Он чувствовал себя невероятно уставшим, такого утомления он не испытывал никогда в жизни. Шел дождь. Несколько человек, пришедших на погребение, в основном члены его семьи и семьи Франчески, несколько минут назад покинули кладбище. Он смотрел сверху вниз на мраморную плиту на могиле ребенка, которого он не хотел и которого уже никогда не увидит. Надпись выбрала Франческа. «Здесь обрела покой невинная, безгрешная душа». На глаза навернулись слезы, и слова стали расплываться.

– Колдер? Дождь усиливается.