Это правда, тогда моросило, подумала я. И через бледный занавес маленьких капель вошла в воспоминание об этой ночи. Там, в темноте, стоят все девочки. Одна из них – я. Это был бы просто летний лагерь. Очень даже захватывающий летний лагерь – если бы эти трое дебилов не сняли ручки с дверей корпусов. Если бы эти трое долбанутых не позаботились об отвратительном запахе и страшных звуках. Если бы эти три полных идиота не спалили стройматериалы для лагеря, из-за чего Бруно пришлось уехать посреди ночи, чтобы на следующий день привезти новые материалы. И, видя, что их западни защелкиваются, эти трое придурков радовались. Потом им пришло в голову напугать эту странную женщину, и они стали бросать в нее камни. Она действительно испугалась и побежала. В лес. Оле пустился за ней проследить, чтобы ничего не случилось. А когда бежишь за кем-то, кто от чего-то убегает, убегающий бежит еще быстрее. А она действительно очень испугалась.

Матео кашлянул:

– Кроме того, мы открыли кран и хорошенько стукнули камнем, так чтобы выключить воду было невозможно. Потом спрятали ваши вещи и разлили кровь в кухонном корпусе. Мы знали, что вы ее там увидите. На следующее утро. Кровь притащил Оле из дома. Она предназначалась для кровяной колбасы. Его мать страшно ругалась, обнаружив пропажу.

Бея резко вдохнула. Она была как хищник без естественных врагов.

– Расскажи лучше, что было на следующий день. Тезисно: надобный домик, кошки и так далее.

Мальчишки стали мяться. Когда кто-то пытается протиснуться мимо правды, иногда только по своим ссадинам понимает, насколько она неохватна. Юрек больше даже не пытался на меня смотреть. Оле больше не казался хорошим актером. Все, что он мог, – это изображать муки совести. Матео продолжал свой рассказ, нанизывая одно медленно и ясно произнесенное слово на другое, и так начинала переливаться жемчугом такая история, в конце которой должны были столкнуться две версии: то, что пережили мы с девчонками, и то, что пережили они с парнями.

На следующий вечер они поехали в лагерь, думая, что все уже позади. Очень удивились, что мы еще там. Значит, надо было выкатывать пушки побольше. Самый главный вопрос состоял в том, кого они хотят прогнать в первую очередь – девчонок или женщину. Женщина в лагерь вернулась, а из девчонок одна уже сбежала. И они поставили на девчонок. Вечером представился отличный случай. Все произошло практически само собой.

– Мы зашли в умывалку, а ветер захлопнул дверь, так, что ли? – Бея сощурила глаза.

– Да, нет, не совсем, – сказал Матео, и двое других тоже кивнули и помотали головами. – Дверь за вами закрыли мы. А потом стали снаружи крутить краны. Мы знали, что души работают, но не знали, что все вентили в открытом положении. Мы хотели вас только чуть-чуть припугнуть. И к тому же думали, что Инкен пойдет вас искать. Или оставшаяся девчонка. Но они не шли. Не шли, и всё.

Я слышала треск наших мыслей. А еще – газонокосилку, лай собаки и шум едущей куда-то машины.

Этого всего просто не может быть! И я этим парням доверяла? Одного из них целовала! Несколько раз!

– Идея с водой… – произнес Матео. – Она была так себе.

Из-за нее все пошло не так. Это как в химии, сказал он. Напуганные девчонки в закрытом помещении, которое наполняется водой. Женщина – может, сумасшедшая, – которая узнает, что там, где она похоронила кошек, теперь лужа. Инкен бросилась в лужу, стала ощупывать дно и вытаскивать оттуда эти трупы.

– В этот момент вы протаранили скамейкой дверь. Бум-м! – сказал Матео и показал руками, как распространяется взрыв.

Мои мысли понеслись назад к этому моменту. Ночь с половинкой луны на небе. Силуэт Инкен, которая стоит в воде и ругается, плачет и проклинает все на свете.

Если бы одна из нас пошла к Икнен и спросила, что случилось…

Если бы мальчишки вылезли из кустов…

Если бы Бруно не уехал…

Я посмотрела на свою руку. От пореза, который у меня был от той скамейки, не осталось ничего, кроме тонкой белой полоски.

Во мне рушились туннели, обваливались шахты и падали деревья. Мне хотелось бежать в лес и из него. Не было места, где мне бы хотелось быть…

– А откуда вы узнали, куда мы потом поехали? – спросила я. – Как вы нас нашли?

Глаза у Юрека стали совсем темными, рот некрасивым. Мне больше не хотелось прикасаться к этому человеку, хотелось забрать обратно все прикосновения, которые он от меня получил. Ему легче было обращаться к столу, чем ко мне или к Бее.

– Мы подозревали, что вы направитесь на станцию. Подождали, пока вы не уйдете в лес, и помогли Инкен, принесли ей таблетки из ее рюкзака. А потом на великах поехали к станции. Потихоньку подкрались к вам, когда вы сидели у ежевичной изгороди, и слышали, как Аннушка рассказывала про туннель. Потом мы вернулись домой и сказали родителям, что хотим отправиться в байдарочный поход на пару дней раньше. Собрали вещи, двинулись в сторону Рудных гор и стали искать Швиппталь. Мы собирались обязательно вас найти и извиниться. Вообще-то мы хотели с вами познакомиться. – При этом он так посмотрел на меня, что я едва выдерживала этот взгляд. – Мы надеялись, что нам можно будет с вами.

Бея то и дело качала головой.

Я не знала, куда мне смотреть.

– Мы долго вас искали, а потом услышали, как вы бежите по лесу. Мы не могли понять, как вам удалось так быстро туда добраться и откуда вы взяли собак. С тех пор мы все время были поблизости.

Бея встала и заходила по комнате. Она материлась себе под нос.

Теперь качать головой начала я. Я сказала:

– Булочки, куртка, собачий корм…

И подумала: шорох, треск, свист.

Они кивнули три раза.

Когда я представила себе, что они всегда были где-то рядом, во мне стал подниматься стыд. Они пялились на нас и подслушивали, когда мы ссорились, когда спали, когда работали, когда смеялись, когда пи́сали! В голове проносились каждый день, каждый час, каждая минута… Что из этого они видели? Это приключение теперь больше не принадлежит только мне и девчонкам. Они что-то украли.

– Когда вы собирались нам это рассказать? – спросила я.

Троекратное пожимание плечами. Возможно, они бы написали нам письмо, сообщил Оле. Когда бы прошло немножко времени. Они хотели, чтобы мы им доверяли.

– Доверяли? Да какого!.. – прошипела Бея. – После того как вы нас загнали в это дерьмо?!

Матео кашлянул:

– Да, но потом мы вас из дерьма обратно выгнали. Это мы принесли Инкен таблетки… Без нас…

– Да, без вас… – сказала Бея. Она подняла руку и вышла из комнаты.

У меня был выбор – идти за ней или остаться.

Я приняла решение.

На уроках истории я иногда пыталась представить себе, что чувствовали эти черно-белые люди в черно-белых штанах и пальто из кинохроники. Когда война закончилась, когда преследуемых перестали преследовать, когда все закончилось и они вышли из укрытий. Как мы сейчас.