Калли делал то же самое с лучниками: бежать, перестраиваться, бежать, перестраиваться.

— Изюминка! — крикнул Фрэнсис Эткорт, и все головы повернулись.

Армия этрусков входила на поле Арле. А тут стояли император с вардариотами и шестеро нордиканцев. постоянно сопровождающих его.

— Надеюсь, она дала этим несчастным денек на то, чтобы отполировать доспехи, — пробормотал Кессин.

— Равнение на середину! — проревел Плохиш Том.

Строй дрогнул и снова встал лицом к вратам.

— Когда мы уже пройдем в эту чертову штуку? — пробормотал Эткорт.

— Когда остановим то, что ждет за ней! — гаркнул Том. — Ты когда-нибудь думал об этом?

Эткорт покачал головой.

— Том, я старый. Я устал. И я умею держать равнение.

Том Лаклан не сорвался и даже улыбнулся.

— Да, так и есть. Последний раз, и пойдем к ним.

Он дунул в свисток и наклонился к Калли.

— Постреляй над нашими головами, что ли. Как будто в дракона.

Калли вернулся к обучению лучников.

Перед армией этрусков шли почти шесть сотен телег и повозок, шесть передвижных кузниц, табун коней и стадо коров — точнее, целое море говядины. Десятки вардариотов в рабочей одежде подъехали на запасных конях и начали сгонять скот в уже размеченные загоны. Появилась Бланш со своими фрейлинами и мастером Юлием. Они переходили от загона к загону, считая и делая пометки, проверяя привезенное продовольствие.

За обозом, фургонами, продовольствием и повозками шла армия. Сначала бывшее войско наемников, потом сотни и сотни лучников, Айрис и Эларан, северные ирки, Урк Моган, Злой Кот, Типпит, Джек Кейвс и Криворукий, все трезвые, собранные, начищенные. Безголовый ухмыльнулся Калли, и они со Смоком отсалютовали императору и выстроили лучников, а сэр Данвед вывел на поле пехотинцев. Сэр Милус поднял копье, знамя Святой Екатерины опустилось, и у Габриэля на глаза навернулись слезы.

— Как будто я смотрю на свою молодость, — сказал он и обнял Изюминку.

Позади него рыцари без всякого приказа вскакивали на коней и выстраивались в ряды, как будто после четырех часов беспощадной муштры им больше всего хотелось стоять на параде.

Том Лаклан выехал вперед и тоже обнял Изюминку. Она ухмыльнулась.

— Говорят, ты победила, — сказал Плохиш Том.

Теперь она улыбнулась по-настоящему.

— Да уж.

Войско выстроилось в длинную колонну из шестнадцати отрядов: четыре рыцаря, четыре оруженосца, четыре лучника, четыре пажа, четыре человека в ширину и четыре в глубину.

Изюминка подняла жезл:

— Войско! Стройся в линию! Направо поотрядно! Марш!

Колонна зашевелилась, каждый отряд четко поворачивал направо, и вскоре на месте колонны стояла шеренга из нескольких сотен человек, облаченных в доспехи.

— Стой! — крикнула Изюминка.

Наступила тишина. Изюминка обнажила меч и четко отсалютовала им. Рыцари графа Симона выходили на поле Арле левее войска, а за ними шли новые солдаты, и их было очень много: арбалетчики, копейщики, вениканские моряки.

А вот войско наемников позабыло о дисциплине: люди обнимали своих друзей, жены бежали к мужьям, рыцари спрыгивали с коней. Император сиял, глядя на них, а когда лицо Изюминки сделалось грозным, положил руку ей на плечо.

— Пусть, — сказал он.

Взял Майкла, Тома и Изюминку и поехал поздравить графа Симона, пожать ему руку и осмотреть его рыцарей перед встречей с остальными офицерами.

Вечером в армейских запасах вина и эля образовалась значительная брешь, так как две армии заново знакомились и рассказывали свои истории. Рассказы о колдовстве патриарха соперничали с рассказами об умбротах, Длинная Лапища порадовал старых товарищей историей о саламандре и повторил ее для Габриэля и Моргана Мортирмира — во второй раз вышло хуже, потому что рассказчик был уже пьян. Арьергард под командованием герцогини Вениканской в сумерках слегка взбунтовался: они шли весь день, чтобы успеть к сроку, а вечером им дали не еды, а вина.

Забивали скот и разводили новые костры, люди ходили между ними, разговаривая и слушая. Длинная Лапища обнаружил, что одной рукой обнимает Калли, а другой — Безголового и слушает рассказ о зарядке пушки перед мордой живого чудовища. Граф Симон восседал на корзине для доспехов с роговым кубком и слушал Филипа де Бозе, который говорил о турнирах. Изюминка побыла с графом Заком, но потом решила, что желает гулять и наслаждаться своим триумфом, а он захотел выпить с нордиканцами, поэтому она оставила его и бродила по полю, кутаясь в старый плащ.

Она уже здорово набралась, когда увидела Тома Лаклана, который стоял совсем один и смотрел на звезды. Она хотела пройти мимо, но он уже заметил ее, повернулся, споткнулся и усмехнулся. Они смотрели друг на друга как настороженные хищники.

— Я слышала, ты убил умброта копьем, — сказала она.

— Да он и так был дохлый, — ухмыльнулся Том.

Это страшно развеселило обоих, и они засмеялись.

— А ты победила патриарха.

— Полная хрень, — скривилась Изюминка. — Легкая добыча. Хотя вообще-то нет.

— Да уж. На войне легко не бывает.

— Они просто берут и умирают. Люди умирают. — Она посмотрела на людей вокруг костра. — Я вообще даже не любила Кронмира, а он подох.

Том кивнул.

— Не смей умирать, Том, — велела Изюминка.

— И ты не смей, — сказал Том Лаклан и поцеловал ее. Она отшатнулась, сбросила с плеч плащ — вечер был теплый — и побрела к одному из костров, где разливали вино.

Сью выбралась из своей повозки и взяла Тома за руку.

— Так и знала, что вы будете вместе, а я останусь не у дел.

Том посмотрел на Изюминку, а затем на Сью.

— Не, — сказал он. — Я вообще о ней ничего такого не думаю.

— Даже когда напьешься?

Том вдруг обнаружил, что под киртлом на Сью ничего нет.

— Я не настолько пьян, — сообщил он, провел рукой по ее голой ноге, поднимаясь к бедру, и тихонько зарычал.

— Надеюсь, — промурлыкала Сью.

Весь следующий день сэр Майкл только и делал, что раздавал приказы. Он проводил встречу за встречей, большинство — на огромном поле, где дюжина других офицеров устраивала смотры, оружейники проверяли оружие, мастера-лучники раздавали пучки стрел, кто-то кормил лошадей, кто-то чинил обувь, а магистры создавали магические стрелы. Майкл составлял списки и передавал их по назначению, определял порядок движения и командиров.

Когда церковные колокола пробили полдень, между двумя столбами, стоявшими в ста двадцати футах друг от друга, собрались многие тысячи людей. Больше сотни герметистов во главе с Мортирмиром и Петраркой стояли на другом поле, создавая заклинание за заклинанием, черпая силу и передавая ее друг другу, посещая эфирные дворцы. Всю армию ждало отборнейшее зрелище: поднялся строй многослойных щитов, приводившихся в движение хором магов. Каждый щит был похож на доспех из змеиной кожи, составленный из