Теперь он рвал купальник внизу, пытаясь сдвинуть его в сторону и овладеть ею.

– Сукин сын! – закричала она вне себя. – Оставь меня. Если бы у нее был сейчас нож, она бы пырнула его, так же как тогда Примо.

А он упивался своей властью. Она не могла сопротивляться, и он мог с ней делать все что хотел.

– Ну и характер у нас! – дразнил он. – Ты не должна употреблять скверные выражения, моя милая. Мамочка этого не любит!

Но вдруг раздался еще один голос:

– Ах ты, скотина, крыса трущобная! Это, разумеется, кричала Нейчур.

– Ты – лживая, дрянная, грязная свинья! Эмерсон сразу обмяк.

Лорен воспользовалась заминкой, выкатилась из-под него и рывком подтянула вверх купальник, глотая гневные слезы.

– А что касается тебя, – повернулась к ней Нейчур, и ее синие глаза полыхали огнем, – я думала, что ты мой чертовски преданный друг. Но ты такая же, как все эти гадюки, которые только и ждут, чтобы заграбастать моего старика.

– Но подожди…

– Убирайся из моего дома! – заорала Нейчур, покраснев от злости. – Больше никогда и слова тебе не скажу.

Эмерсон расхохотался. Он и не собирался помочь Лорен и все объяснить.

«Ну и пара, – подумала Лорен. – Да, они друг друга стоят». И, не оглядываясь, вбежала в дом.

– Ты настоящий мужчина? – спросила его Фрэнсис Ка-вендиш, как будто такие вопросы в порядке вещей.

– Хотите, чтобы я снял штаны и доказал? – ответил Ник, решив, что ей, черт возьми, не удастся его смутить.

Фрэнсис откинулась назад, поправила свои очень сильные

очки, положила руку на стол и взглянула на него твердо и непреклонно.

– Давай снимай, – протянула она с вызовом.

– Не надо меня испытывать, леди, – предупредил он, все-таки надеясь ее переиграть.

Фрэнсис засмеялась. Смех был громкий и циничный:

– А ребенок умеет за себя постоять. Мне это нравится. Ему же не нравился ее снисходительный тон.

– Ребенок этот – блестящий актер. И все, что ему от вас нужно, так это работа.

Фрэнсис это тоже понравилось. Она затянулась.

– Каков твой профессиональный опыт?

– Ну, я много чего играл, – промямлил он уклончиво. Фрэнсис явно не поверила.

– Есть ли у тебя отзывы? Записи? Фотографии?

– Э… – Он замолчал. Она ничего не станет делать для него. Он зря к ней пришел. К Фрэнсис Кавендиш – менеджеру по набору актерских трупп. Она знает, конечно, что опыта у него нет. Просто старая ведьма любит унижать людей.

Фрэнсис продолжала дымить, искоса поглядывая на него.

– Ты спишь с Джой Байрон?

– Послушайте!

– Нет, это ты послушай, – резко ответила она. – Ты сюда притащился в своих узких джинсах и хмурой физиономией, для чего?

– Вы просили меня прийти, – сердито возразил он.

Он чувствовал, как она просто раздевает его взглядом. Ей тоже хотелось лечь. Всем им только этого и хочется. Но если он не лег с Джой, которая хоть обращается с ним по-человечески, то с какой стати он будет ложиться с этой? Он повернулся и пошел к выходу.

Нечего тут зря время терять.

Фрэнсис остановила его уже на пороге. Сказала строго и повелительно:

– Посылаю тебя на прослушивание. Он взглянул на нее:

– Да?

– Роль маленькая, но требует большого труда.

– Я отдам ей все силы, сколько потребуется.

– Полагаю, что отдашь, – сказала она, опять поправляя очки, – но при одном условии.

– Каком? – спросил он подозрительно.

– Послушайся меня и отделайся от Джой: она висит у тебя на шее, как мешок с цементом. О, и еще одно – держись подальше от агентов, вроде Ардмора Касла. Если ты возьмешься за роль, которую я тебе рекомендую, я найду тебе агента на законных основаниях. Он о тебе позаботится.

Он считал своим долгом защитить Джой, в конце концов, она была к нему добра.

– Джой великолепный преподаватель, – сказал он. Но Фрэнсис и слышать о ней не желала.

– Джой старая перечница, живущая прошлым. Брось ее сейчас, Ник, потом будет поздно.

– Жестокая вы женщина.

– Я честная женщина, а это качество очень редко встречается в здешнем городе.

Интересно, что ей от него надо? И он решил, что спросит напрямик. Терять ему нечего.

– А… э… я вам что-нибудь должен за это?

– Иногда будешь меня сопровождать. Когда будешь нужен. Купи себе смокинг – подать себя ты уже можешь. – Она помедлила, глубоко затянулась, дым повалил из ноздрей. – Услуги сопровождающего кончаются у входа в дом. Этого ты не можешь сказать о Джой или Ардморе. Итак, по рукам?

Да, старая ведьма говорит очень откровенно.

– А что за роль?

– Монаха с любвеобильным сердцем. Роль второстепенная, но броская. Я направлю тебя к директору и продюсерам. Если они будут спрашивать насчет профессионального опыта, соври. Говори, что у тебя сыграно много ролей «вне Бродвея» и коммерческих фильмах. Если они спросят снимки, отсылай их ко мне. Я устрою тебе встречу с фотографами в конце недели. Когда получишь первый гонорар, расплатишься со мной.

Он никак не мог ее раскусить.

– Почему вы для меня стараетесь?

– Потому что тем, чего ты добьешься, ты будешь обязан мне. Я это люблю. Дай твой телефон. Я позвоню тебе завтра и расскажу, как они отреагировали.

Но он все еще не верил ей.

– Вы хотите сказать, что мне можно идти на прослушивание прямо сейчас?

Она ткнула окурком в полную пепельницу и сразу же достала новую пачку.

– Ну, если хочешь, подожди день-другой. Больше он уже не колебался.

– Миледи, я готов.

– Ну, я так и думала.

– Или ты будешь делать то, что я скажу, или ты вообще не будешь ничего делать. – Так сказал Рис.

Синдра вздрогнула от страха. Нет, она выходила замуж не за этого человека. То был фальшивый ковбой, наобещавший ей с три короба. Теперь это был кто-то другой – чужой, незнакомый.

– Лучше перестань так со мной разговаривать, или я уйду от тебя, – сказала она с вызовом.

И тут он неожиданно залепил ей пощечину.

– Усвой крепко-накрепко – ты моя жена, – ответил он грубо. – Моя жена, понятно? Я, черт возьми, женат на тебе, а это значит, что ты принадлежишь мне и сделаешь все, что я прикажу.

Она схватилась за щеку, покрасневшую от стыда и боли.