— От сера слышу. Когда самих ждать-то?

— Думаю, через недельку, не раньше. Да и… вот еще что, — порывшись во внутреннем кармане, Зеча достал пачечку американских денег. — Вот, держи.

— Убери! Есть у нас!

— Бери, говорю! Вам на первое время какой-то нал все равно понадобится. На обустройство там, все дела. Останется сдача — приеду, вернешь… Ну, вроде бы теперь точно всё. Катюхе с Ленкой привет.

— Обязательно. Курту тоже.

— Всенепременно. Ну что? Пока-пока?…

…Приятели молча стояли друг напротив друга и пристально всматривались. Всматривались так, словно бы старались хорошенечко запомнить каждую черту лица, изгиб каждой морщины, извилистость прорези каждого шрама.

Первым, не выдержав, отвел глаза Бугаец.

Отвел вынужденно, потому что на какую-то долю секунды ему показалось, что в этой жизни с Сергеем и с Куртом он больше никогда не встретится. И от этой хотя бы даже и призрачной, но вероятности сделалось ему вдруг невыносимо и жутко.

«Ф-фу! Муть какая! — затряс головой Бугай, отгоняя мерзостный морок. — И какая только херня в голову не придет?… Старею, что ли? Сантименты мозг так и грызут. Надо будет по дороге у какой церквы попутной притормозить-зайти, что ли?…»

Ленинградская обл.,

Кингисеппское шоссе,

19 сентября 2009 года,

суббота, 21:36 мск

Раздобыв под вечер для девчонок более чем эффективное средство индивидуальной самозащиты, порядком подуставший за день Мешечко стартовал в Ленобласть. Денек сегодня, надо сказать, выдался в высшей степени нервный, суматошный, но, как это оно часто и бывает, почти безрезультативный. В свете последних событий поиски «внутреннего врага» были временно приостановлены, а в части отыскания следов Зечи и Бугайца особых подвижек не случилось. Так что теперь вся надежда оставалась на «наружку» — руководство ОПУ пообещало выставить наблюдение за адресом Бугайца с завтрашнего утра.

Когда до поворота на Клишино оставалось всего километров шесть-семь, мобильник неожиданно заголосил, высветив информацию о «закрытости» номера.

— Слушаю! — нехотя ответил Мешок, край как нелюбивший «шифрующихся» абонентов.

— Андрей? Извини, это тебя Юра Севидов беспокоит. Из спортотдела Управления кадров.

Мешечко облегченно выдохнул, поскольку ожидать каких-либо глобальных неприятностей со стороны «спортсменов» всяко не приходилось.

— Узнал. Слушаю тебя, Юра.

— Еще раз прости, что дергаю в выходной. Просто последние два дня никак не могу дозвониться до вашего замполича. До Кульчицкого.

— Что немудрено.

— У нас в понедельник окружные соревнования по стрельбе. В тире, на «Динамо». От вас требуются два человека, причем обоего полу. Можешь с ходу назвать фамилии? Мне нужно срочно протоколы на участников составлять.

— Ну, что касается дамского полу, могу предложить только Северову.

— Секундочку, сейчас ручку возьму… Пишу: Северова. А зовут?

— Наталья. Только сразу предупреждаю: стрелок из нее как из дерьма пуля.

— Спасибо, что предупредил. Постараемся уже там, на месте, подменить ее на нашу разрядницу.

— А мужика тоже подмените? — усмехнулся Мешок.

— А вот касательно мужика, Андрей, у нас к тебе огромная просьба: не мог бы ты нам делегировать вашего спецназовца.

— КО-ГО?

— Погоди-погоди, я не мог ошибиться! — заволновался Севидов. Судя по донесшемуся в трубке шуршанию, он взялся листать какие-то свои записи. — Сейчас… Ф-фу! Да нет же! Вот, у меня тут черным по белому записано: перевелся в «гоблины». «Гоблины» — это же твои?

— «Гоблины» — мои. Да кто перевелся-то?

— Крутов Евгений Александрович! Перевелся из Центрального ОВО.

— Крутов? — изумился Андрей. — А при чем здесь спецназовец?

— Мне Кузоватов как-то рассказывал, что Крутов до прихода в милицию не то в спецназе, не то в каких-то других особых частях отслужил. Потому и стреляет как бог. В прошлые годы все призы брал! А ты разве не знал?

— Да знал, конечно. Просто… сегодня день был такой тяжелый, — с трудом нашелся с ответом Мешечко. — Устал как сволочь и, по ходу, начал серьезно тупить. Хорошо, Юра, я тебя услышал: хотите Крутова — будет вам Крутов. Диктуй: когда, где, во сколько?

— В понедельник, в 11:00, на «Динамо». Со своим табельным. Ксивы на руках иметь обязательно.

— Договорились, будут. С табельным и ксивами.

— Андрей, спасибо тебе огромное! Если честно, сегодня ты первый из начальников, кто не послал меня в жопу, а отнесся с пониманием. Засим — с меня бутылка. Обещаю!

— А я, Юра, человек вообще очень деликатный. И даже если когда кого и посылаю в жопу, то потом всегда перезваниваю и интересуюсь, как он добрался.

Севидов, хохотнув, отключился.

Сотрудник спортивного сектора и представить не мог, что пустяковая, на первый взгляд, информация, которую он только что поведал Андрею, в одночасье разрушила месяцами выстраиваемую новым начальником «гоблинов» цепочку логических построений и умозаключений. Несколько месяцев звероподобными усилиями и самыми разными способами пробуемая на разрыв, эта самая цепочка в самый неожиданный момент порвалась. Однако совсем не в том звене, на которое грешил и за которое так долго тянул Мешечко. Оно конечно: как бы там ни было, сейчас самое главное — результат. И все-таки, тоскливо было на душе у Мешка. Тоскливо и пакостно. Ибо в виртуальном списке подозреваемых Жене Крутову лично он отводил одно из самых последних мест…

Ленинградская обл.,

Кингисеппский р-он,

дер. Клишино,

19 сентября 2009 года,

воскресенье, 00:17 мск

Легкий прозрачный дымок вился над трубой — это застолбившая должность печника Юля, дорвавшись до сладостных воспоминаний детства, умиротворенно сжигала невеликие запасы дров в невеликом подсобном хозяйстве полковника Жмыха. Давненько она не находилась в состоянии полнейшей гармонии и с собой, и с этим не самым добрым миром. Понимая ее состояние, Андрей и Ольга оставили Нежданову в доме, а сами тихонечко переместились на воздух.

Вступившая в знак Весов молодая луна втягивала создаваемый Юлиными руками дымок чуткими ноздрями и, смешно морщась, нет-нет да и вычихивала на затянутый облаками небосклон очередной звездой-крохоткой. Астрологи утверждают, что «Луна в Весах» наделяет своих подопечных чувством гармонии и покоя. Возможно, в чем-то они и правы. По крайней мере поначалу слушавшие на крылечке тишину и навалившуюся окрест ночь, Ольга и Андрей в самом деле были близки к состоянию блаженной умиротворенности. Но у луны, как известно, две стороны. И оборотной стороной ее нынешней, по уверению все тех же гадателей на звездной гуще, являлась повышенная склонность к сомнениям и колебаниям. В такую ночь категорически рекомендуется избегать любого выяснения отношений, так как результат может оказаться абсолютно непредсказуемым. Впрочем, такие качества, как непредсказуемость и безрассудность, в отношениях Ольги с Андреем превалировали с первых дней их случайного и во многом странного знакомства…