Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К счастью, у меня получилось. Не зря всё-таки обучался грамотной речи. Женщина быстро заменила сталь на кусок дерева, и я пошёл «утеплять» их лодку.
Вскоре нам притащили еды, часть которой успешно достали из воды. Но притащили не в виде перекуса, а для того, чтобы маги её приготовили! Тут я впервые встретил своих «товарищей» вблизи. Наши лодки встали близко друг к другу, ведь основная масса выживших колдунов сместилась к своим, а другие люди освободили им место, не мешая готовить.
Огнём вообще — в смысле полноценно, как стихией — владел Ольфрен, но слабенькое пламя был способен создать каждый. Из воды же выловили именно мясо, что, наверное, являлось удачей, ведь мучная продукция, разные каши или им подобное, непременно размокло бы и испортилось. Мясо же… ну, сильно хуже от морской воды точно не станет.
— Кирин, ты жив, — улыбнулся Ресмон. — Я сразу сказал, что это ты, когда заметил ворона в небе. Ты это… извини меня, я… — почесал затылок, — ну-у…
— Поговорим позже, — мрачно улыбнулся я, хоть и пытался замаскировать свой настрой.
Всё ещё одноглазый Ольфрен (похоже, он раздобыл ещё выпивки, потому что винная вонь доходила даже до нашей части лодки) что-то пробурчал, но суть я не уловил. Гилтав просто улыбался, хоть и несколько виновато. Все они занимались тем, что розожгли пламя в одном из больших котелков, где и занимались жаркой. Думаю, с готовкой мяса справятся, всё же все жили в деревнях.
— Нам бы это, тоже лодку зачаровать, — слегка неуклюже произнёс Гилтав.
— Так зачаруй, ты же маг, — фыркнул я на это, не удержав лицо. — Или что, только сбегать горазд? — сжал зубы, но потом силой заставил себя расслабиться и сплюнул в море. — Потом подойди, как я закончу.
— Проблемы, Кирин? — поинтересовался Сидик, с подозрением оглядывая эту троицу.
— Нет, — коротко ответил я, продолжив заниматься зачаровыванием очередной палки под светильник. — Но я бы не отказался чего-то пожрать. Как добудете еды, возьмите и на меня.
Мужчина кивнул, быстро переглянувшись с остальными, на что Глац закатил глаза, а потом громко свистнул, подзывая «перевозчиков». Ими стали владельцы небольших лодок, которые особо ничем не сумели себя занять. Такие занимались тем, что перевозили людей, когда нельзя или нежелательно было двигать основную — большую — лодку.
Двое оставшихся сионов завели неспешную беседу о перспективах: крушении, поиске корабля, новых пароходах, которые должны будут проплыть мимо, а также слухах, которые разошлись от моих парней — что мы, оказывается, здорово отклонились от курса.
— Болтал я тут с моряком, — доверчиво проговорил Тофер. — Компаса-то у них нет. Был в каюте капитана, а сейчас и капитана нет, и лоцмана, и всех прочих офицеров. Все передохли. Кто в бойне, а кто на корабле.
— Все сгинули в бездне, — согласился с ним Сидик. — Всё-таки не каждый из них способен на то, что продемонстрировал наш уникум, — кивнул на меня, но я притворился, что слишком занят и не слышу их негромкой беседы. — Так что теперь, никто не знает, куда плыть?
— По звёздам определят, — его собеседник пожал плечами. — Должны хотя бы направление найти.
— Ежели оставшиеся матросы умеют их читать, — недовольно скривился Сидик. — Хоть Хореса о помощи проси.
— Можно и попросить, — фыркнул Тофер. — Лишним не будет.
Вскоре была готова еда. И маги кое-чего смогли, хоть половина и была пережарена вплоть до углей, а вторая — недожарена, капая кровью. Ещё и Глац вернулся к нам, притащив немного хлеба и солонины. Обменял у солдат, успевших похватать походные мешки, где многими держался запас разной всячины — пожевать по пути.
Несмотря на то, что сухие полоски мяса были пересоленными и жёсткими, словно подошва, хлеб — сухим, а «жареное» мясо будто бы готовили дети, в первый раз допущенные на кухню, я смёл всё, что сумел урвать. А потом ещё и организовал людям чистой воды.
Это, кстати, один из самых ценных ресурсов при кораблекрушениях. Морскую воду пить нельзя, от неё ещё сильнее мучает жажда. К тому же, как в Империи уже давно определили учёные мужи, от питья обычной, нечищеной воды, как морской, так и пресной, люди часто болеют животом, вынужденные обращаться к целителям или простым лекарям. Исключения — колодцы, где вода течёт из-под земли, и редкие горные родники. В иных случаях воду нужно разбавлять вином или варить взвар с добавлением листьев болтушки. Наверное, ещё что-то из трав подойдёт, но я не слишком много об этом знаю. Тут лучше будет спросить Люмию.
В общем, мы, волшебники, способны творить стихии, в том числе воду и землю. И хоть амулеты антимагии, как я уже как-то упоминал, могут уничтожить эту стихию при соприкосновении, но, как и огонь, который закрепляется на дереве и более уже не подвержен развеиванию, так и вода с землёй и льдом: если какое-то время побудет в реальном мире, будучи лишь преобразованной энергией из другого измерения, так становится его плотью и кровью, то есть естественной составляющей.
Наверное, это правильно. Ведь не может же энергия просто исчезнуть в никуда? Так не бывает! И хоть магия — это нарушение естественного хода вещей, но боги и сами нарушают его одним своим присутствием, а потому мир живёт так, как ему положено, не больше и не меньше.
Набив брюхо, я послал к Троице всех остальных просителей, включая и моих друзей (бывших или всё-таки нет?), да завалился спать. Усталость взяла своё. Последнее, что я помню, так это девушку, которая перебралась к нам на лодку. А может, она мне уже приснилась?..
— Киниса, — едва слышно прошептал я, заметив, что она нагнулась рядом со мной, а потом села ближе, перекладывая мою голову себе на колени. На этом моменте глаза окончательно сомкнулись.
Глава 8
Когда голодаешь, зубы твои будто оживают, ибо они столь