Каждый раз когда она трахает меня, я понимаю что живу в этом мире не зря.

— Ты настоящая цыганка. Обвела меня как лоха вокруг пальца, до нитки сука раздела. Владеешь всем. Даже блядь моим членом.

— Хочешь будущее предскажу? — отвлекается и поднимает на меня свои огромные глаза.

— Давай.

— Ты сейчас кончишь, — произносит и берет так глубоко, что я задыхаюсь.

Дыхание становится спертым, пару диких штук ртом и я спускаю.

— Что дальше по плану?

Она поднимается, облизывает губы и с вызовом смотрит на меня.

— А дальше по плану — владеть всем миром. Ты же со мной?

Протягиваю влажную ладонь и она вкладывает в нее свою.

И я точно знаю, пока моя фарфоровая кукла, мой талисман, мой трофей рядом, все будет подчиняться мне.

Люди, звери, машины, пароходы и даже ебучие круизные лайнеры.

— Le roi est mort, vive le roi, — мурлычит на французский манер, тянет за собой.

Я вообще не одупляю о чем речь, но с ней всегда так. Наш брак не вынесли небеса и отправили нас в пекло. Святоши хуево скрепили союз. Может черти справятся лучше?

— Выйдешь за меня?

Сжимаю тонкое горло, когда опускаю ее на кровать. Мне в кайф представлять, что ее жизнь только в моих руках.

— Мой ответ ничего не решит, я видела бланк.

Резко переворачиваю на живот, заламываю руки.

— Однажды я отучу тебя лазить по карманам.

— Не получится, это в крови. Как и ты.

Выгибается, трётся задницей о член. Линии жизни в узел скручивает. Моя одержимая сумасшедшая девочка.

Вгоняю и вспоминаю как первый раз сватал. Клятву в гробу давал. Реальный ящик прикатила родня, мол если лгу, скоро тут мне оказаться. Лег и пизданул, что никогда не оставлю. Тупой обычай быстро из башки вылетел, а спустя столько лет заиграл новыми красками.

Ни порошок.

Ни шальная пуля.

Ничто не способно уничтожить маяк, к которому снова и снова буду восставать из мертвых.

Я, мать его, бессмертен. И безумец тот, кто решил со мной потягаться.

Конец