Бран задумался: как обращаться к особам, приближенным к венценосным? Поэтому написал, как думал.

Я получил сообщение, над которым завис:

Действительно, а как ко мне обращаться? – задумался я. Управляющий целого княжества, можно сказать, премьер-министр, второе лицо в государстве. Знал бы папенька Ирридара, локти бы себе сгрыз.

«Бран, я хоть и баронет и премьер-министр, но в общении прост. Обращайся ко мне «Ваша милость». Иначе приду и повешу!»

Вот так скромно и познавательно ответил я.

Шиза меня поддержала:

– Нужно сразу среди подданных выстраивать иерархические отношения.

Прочитав слова «приду и повешу», Бран остолбенел. Нет, он понимал, что с носителями отмерших традиций существует свой формат общения. Но вот чтобы за оговорку быть повешенным, он был не согласен.

– Гаринда, – обратился он к жене. – Это, по-моему, старые, выжившее из ума маразматики. Ты посмотри, что он ответил!

– Швырник, это ты выживаешь из ума, тебе сделали честь обращаться к премьер-министру в любое время. Как часто ты можешь обратиться к начальнику станции? – спросила она.

– Ни разу, – пораженно ответил он. – Меня просто не допустят до линии связи.

Жена больше ничего не сказала и отвернулась.

«Кроумваль, – вышла она на связь с нужным ей человеком, – у нас появилась интересная база для пилотов, но она для экстремалов».

«Зачем мне спортивная база? У меня учатся пилоты для боя», – пришел ей ответ.

«Я предлагаю нестандартную базу пилотов истребителей, произведенную в княжестве Новоросском. Могу отдать бесплатно, но с одним условием: ты поставишь ее пилоту и попробуешь его на практике».

«Это всегда пожалуйста, – ответил собеседник на линии. – Есть у меня заказчики с одной новой заселенной планеты, их пираты зажали. Не дают выйти за пределы системы».

«Тогда принимай пакет», – ответила женщина.

– Магистр, вылезайте! – скомандовал я и, дождавшись духа в иллюзии, показал ему на медкапсулу. – Ложитесь на ложе и не шевелитесь, не вздумайте куда-нибудь залезть, – предупредил я.

Ужас ночи и дня улегся на ложе капсулы. Крышка закрылась. Я поставил режим медкапсулы на изучение состояния объекта и стал ждать результатов. Через некоторое время умный ящик выдал резюме, что объект исследования – энергетическая сущность или нейрограммма. Потом поправился и назвал магистра «открытым сознанием», потом еще раз подтвердил, что да, это сознание, и у него нарушены логические связи и цепочки, и задал вопрос: исправить или оставить в прежнем состоянии?

Понимая, что бедный Рострум потихоньку растворяется в пространстве, я задумался, что лучше: дать ему полностью развоплотиться или помочь сохранить разум? Магистр осознает себя живым человеком и хочет мне помочь с валорцами, почему бы не дать ему шанс отомстить и пожить еще, не бесцельно бегая за демонами, а помогая мне. Я ответил «исправить», и аппарат опять погрузился в тяжкие раздумья.

Магистр зря времени не терял, а сортировал змеек и тех, что потолще и пожирнее, уплетал. Что интересно, медкапсула змеек воспринимала как выброс энергии и переводила их на накопитель, чтобы потом вернуть магистру. Опять появился запрос: «Создать резервную нейрограмму? Да? Нет?» Я ответил согласием. Еще через час крышка капсулы с легким шелестом открылась.

– Можно вылезать? – посмотрел на меня Вальгум Рострум, и я увидел четыре желтых вертикальных зрачка, по два в каждой глазнице. Жуткое, я вам скажу, зрелище, но змейки больше не лезли из его глаз.

– Вылезайте, магистр, и сразу в сумку, иначе вы растворитесь в эфире мироздания.

Он глянул на меня из-под крутых голых надбровных дуг.

– Я многое вспомнил, – сказал он, – и эти воспоминания мне были малоприятны. – Он помолчал, собираясь с мыслями. – Я вам помогу, чем смогу, мой друг, – после чего исчез в моей сумке.

Из капсулы вышла маленькая дискета с нейрограммой магистра. Повертев ее в руке, я положил ее в бокс с таким же именем и оставил на полке.

– Полетели, Шиза, домой, нам еще сегодня воровать себя надо.

Кроумваль, получив базу от четы Швырников, только хмыкнул.

– Точно, не наша сборка и не инженеров Ассамблеи. Такую хрень могли создать или сумасшедшие, или те, кто очень долго сражался в космосе и считал, что если суждено погибнуть, то это делать нужно с пользой, подбив парочку кораблей противника перед гибелью собственного судна от перегрузок.

Но у владельца школы пилотов был такой ненормальный ученик, которому могла пригодиться эта база.

– Грехт, – позвал он его, – подойди сюда. Вот у меня интересная база для пилота, но она сделана в каком-то княжестве. Поэтому наши стандарты для нее не существуют. Очень жесткая вещь и может быть опасна для жизни. Но летать и сражаться ты будешь, как никто другой, правда, может быть, недолго.

Он посмотрел на ученика, крутя коробку базы в руках.

– Правда, есть у нее одно неоспоримое преимущество. Этот экземпляр подарочный и устанавливается бесплатно. Что скажешь? – Он выжидающе смотрел на ученика.

– Скажу, что это то, что мне нужно, – засмеялся Грехт.

Сегодня я направлялся к Увидусу, и по дороге меня должны были захватить бойцы Борта. Где это должно произойти, я не знал, и так договорились специально, чтобы для наблюдателей, если они будут, похищение казалось натуральным. Шел я неторопливо и расслабленно, все было многократно обговорено, хотя ни разу не отрепетировано, но я надеялся, что ребята справятся.

Болт, летящий в меня, я заметил за доли секунды до того, как он должен был врезаться мне в живот, и, перейдя на ускоренное восприятие, перехватил его у самого тела. Мои глаза полезли на лоб: болт был со стальным наконечником и магией разрыва.

Пошла оценка обстановки: это атака, на сканере нет меток моих бойцов. Кто-то еще охотится на меня. Возможно, заказ был сделан нескольким бандам.

Плохо, Витя, сказал я сам себе, такие моменты нужно предвидеть.

Отпустив болт, я ушел с линии огня и вышел из ускорения. Болт продолжил полет и, врезавшись в стену за моей спиной, произвел небольшое разрушение. Я ушел в «скрыт» и бросился в толпу прохожих. Так меня труднее заметить. Сканер ментально все время искал враждебно настроенных людей. Есть! Один стоит в гуще людей, вон озирается. На нем личина хумана, но это снежный эльфар. Выхожу в боевой режим, оказываюсь рядом, бью кинжалом под подбородок. Это уже стало моей визитной карточкой. Двигаюсь дальше, лавируя в толпе, разбираться «свой-чужой» нет времени, оцениваю противников по их ментальному настрою ко мне. Другой стоит на противоположной стороне улицы и тоже растерян: не может меня обнаружить.