— Маш… их множество, — пожал я плечами в некоторой растерянности. — Можешь только из списка исключить тварей именно человекоедящих.

— Это почему? — удивилась она.

— Потому, что все они тянутся к жилью, а в лесу просто хищные. Но нам от этого не легче. Какая разница — те же нави вытягивают жизнь только из нас или любой живой твари, что рядом оказалась?

— Без разницы, — кивнула Маша.

— Во-во, и я о том же. Что совой об пень, что пнём об сову. — Я резко крутанул руль, объехав непонятно как оказавшийся на дороге большой камень, затем продолжил: — На самом деле у пяти из десяти лесных тварей и имен-то нет. Никто специально по ночам по лесам не шляется, их изучая. А ночью всё, что к существам не магическим не относится, опасно. Да и просто чудовищ и хищников хватает. Опять же какая разница, медведь тебя задавит или проглот-древец разорвёт? Никакой разницы.

— Что за древец?

— Да есть такая тварь лесная, — пустился я в объяснения. — Что-то среднее между ящерицей и зверем, метра три длиной, но толстая и почти без хвоста, пасть как люк в канализацию. А с виду бревно бревном, с двух шагов можно не узнать. Жрёт всех подряд.

— Они в лесу часто попадаются?

— Не очень. И не в этих краях, они всё больше к северу отсюда обитают.

— Здесь тоже попадаются, — неожиданно вмешалась в беседу Лари. — Я точно знаю, потому что Василию в подарок шкуру привезли из Пограничного — месяц назад, наверное.

Точно, была у Васьки-некроманта шкура этого самого проглота. Он её прямо в сенях на стене повесил. И Маша её видела, о чём я ей и напомнил. В общем, с проглотом разобрались, а дальше я решил задать пару вопросов насущных.

— Маш, а ты защитный круг построить можешь?

— Если непроходимый, то долго не продержится, — покачала она головой. — А если сигнальный и с пугалками… Раз в два часа надо обновлять будет примерно. А завтра уже на колдовство не рассчитывайте, отдохнуть день потребуется.

Примерно на это я и рассчитывал. Круг непроницаемый, смертельный для всех, кто попытается его пересечь, разве что лишь Пантелей сумеет поставить на часок. А нам и сигнального хватит — всё проще, чем на каждый шорох вздрагивать. К тому же сигнальный круг может большим быть, шагов на двадцать-тридцать от центра отступить.

— Это хорошо. Мы с Лари тогда по очереди посторожим, а тебя будить будем, чтобы ты его поддерживала, — обрадовался я.

— Так даже лучше: не слишком устану, — согласилась Маша.

В том и проблема с магией, что сильные заклятия очень быстро забирают силу у заклинателя. Иной могучий колдун по силе своей, не по дальности — артиллерийскому дивизиону равен был, но только дивизион этот мог целый день колотить, лишь бы снарядов хватало и откатники не потекли, а колдун пару раз ударит — и потом дня два пальцем шевельнуть не может. А воинства дальше друг друга железяками пыряют.

Были у колдунов центры силы в виде мощных амулетов, а также вроде всяких алтарей и такого прочего. В них магики аккумулировали подчас действительно великую силу, но и использовать её могли там же, не уходя далеко. И именно поэтому у воров самым опасным почиталось проникновение в замки сильных колдунов — там они, на своей территории, действительно подчас всесильны. Но лишь там. На том они технике и уступили. Но это в масштабе межгосударственной политики, а в нашем случае колдунья Маша — наш главный актив. Хотя… честно говоря, так до конца и не пойму, на что способна наша демонесса. Ладно, будем посмотреть.

Поляна действительно нашлась подходящая, когда до окончательной темноты оставались считаные минуты. Я свернул с дороги, по днищу зашуршала высокая трава. А ещё через минуту машина уже стояла, пощёлкивая остывающим двигателем, а я быстро собирал валежник на опушке леса, поддерживая локтём норовящую свалиться с плеча двустволку, и мне активно помогала Лари. А ещё минут через десять у нас весело разгорелся костёр, а на нём, на маленьком таганке, повис закопчённый чайник.

— Всё, все отбегались? — спросила Маша. — Кому там куда ещё надо? Ставлю круг.

Она прикрыла глаза, вытянула руки перед собой, ладонями вперёд, затем медленно развела их в стороны. Я чувствовал, как Сила плавно и гладко, прохладным ручьём истекает из молодой колдуньи. Как будто лёгкий ветерок закружился в ночном воздухе, и ничего больше. Затем Маша свела ладони, и между ними засветился белый огонёк, осветивший своим ровным светом её лицо снизу и разведённые ладони. Потом этот огонёк взмыл в воздух, разделился на четыре огонька поменьше, но уже голубоватого оттенка, а затем они поплыли в разные стороны. Остановились в воздухе, как будто раздумывая, после чего вдруг медленно пошли по кругу, шагах в пятидесяти от нас, так что наш костерок оказался в центре их хоровода.

Маша выдохнула, стерла пот со лба. Совсем незначительное на первый взгляд волшебство далось ей с трудом, так что взгляд этот можно было считать ошибочным.

— Всё, теперь дальше десяти метров от костра не ходите, — сказала она.

— Сигналка сработает? — догадался я.

— Сработает, и не только сигналка, — кивнула колдунья. — Я вам краткий инструктаж проведу. Эти огоньки учуют любое существо крупнее кролика, которое подойдёт к нам метров на пятьдесят, и тогда один из огоньков зависнет над ним. Свечение усилится, вы даже сможете разглядеть того, кого увидел огонёк. Если гость решит ещё приблизиться, вы услышите звук, как будто кто-то в свистульку дует. А если тот, кто к нам пришёл, приблизится ещё, метров уже на двадцать, или бросится вперёд слишком быстро, огонёк превратится в маленькую шаровую молнию и ударит его сверху.

— Неплохо! — удивлённо подняла брови Лари. — Это лучше, чем круг.

— Чем лучше? — спросил я.

— Чем круг, — отрезала Лари. — Круг требует больше силы и не атакует нападающих. А огоньки атакуют.

— Не очень сильно, — поморщилась с сожалением Маша. — Но всё равно больно. Любопытного зверя могут и спугнуть. Если первый не спугнёт, подлетит второй и тоже ударит. И так все четыре.

— Здорово, — согласился я.

— Надо думать! — загордилась Маша. — Я это заклинание, между прочим, сама придумала, поняли? Это вам не из книжки вычитанное.

— Дай поцелую, раз ты такая умная… — проворковала Лари, и Маша испуганно замолчала.

Чайник закипел. Обхватив нагревшуюся рукоятку полой пыльника, я разлил чай по деревянным чашкам. Чашки эльфийские, кстати, из дерева эвир, которое почти не нагревается. Эльфы из него всю посуду делают, а люди из Новых государств из него любят полки в банях мастерить, хоть и выходят они чуть не золотыми по цене. Надо ли говорить, что у Васьки-некроманта в бане полки эвировые, зная его страсть к дорогим цацкам? Думаю, не надо.

— Что за чай? — чуть принюхалась к напитку Лари.

— С ведьмачьей травой. Для ночного зрения, — пояснил я. — Да всё нормально, с ней даже вкуснее.