– Вы ведь, черномазые, любите танцевать, а? – Билли Ти так широко ухмыльнулся, что глаза у него стали как щелочки. – Придется тебе сегодня для нас поплясать, не касаясь земли. А когда танец кончится, мы сожжем твой домишко дотла.

Тоби почувствовал, что все внутренности сковал ледяной холод. Они действительно хотели его убить – это он видел по их взглядам. Сопротивляться было бесполезно, но он не мог допустить, чтобы убили его семью.

Тоби оттолкнул дуло и тут же почувствовал ожог: это от неожиданного толчка ружье выстрелило, и пуля задела ему ребра.

– Винни! – закричал он в отчаянии. – Беги! Забери детей и беги!

Тоби даже не успел зажать рану в боку: Билли Ти ткнул его прикладом прямо в лицо, а Джон Томас заломил руки за спину.

– А ведь я его чуть не убил. – С нервным смешком Билли Ти вытер рот тыльной стороной руки. – Мог бы продырявить ему живот, но так не пойдет. Мы должны его повесить! – зарычал он. – Тащите черномазого на двор!

И тут он увидел женщину, выбежавшую из дома с ружьем. Вне себя от ужаса, Винни выстрелила, не целясь, и промахнулась. Билли Ти выбил у нее из рук ружье и обхватил сопротивляющуюся женщину за талию.

– Смотрите-ка! Она собирается защитить своего мужика! Винни изо всей силы вцепилась ему в лицо, и он с размаха ударил ее так, что она без сознания упала у порога.

– Ну-ка, Вуди, свяжи ее получше. Сейчас мы покажем черномазому, каково это, когда его женщину насилуют.

– Но я женщин не насилую, – пробормотал Вуд, которого уже начинали грызть сомнения насчет правильности всей этой ночной затеи.

– Ну, значит, тоже понаблюдаешь. – Билли Ти нагнулся и стащил Винни за волосы с крыльца. – Держите ее, черт возьми! А ты, Джон Томас, валяй в дом и тащи сюда весь черномазый выводок. Пусть получат хороший урок.

Винни очнулась и закричала. Пронзительные вопли огласили все вокруг. Она брыкалась, кусалась и царапалась, пока Вуд пытался связать ей руки за спиной.

Внезапно из дома послышались шум, проклятия и стук от падения чего-то тяжелого. Джон Томас, пошатываясь, вышел на крыльцо и упал на колени, вытянув вперед окровавленную руку.

– Он порезал меня! Этот черный маленький ублюдок зарезал меня до смерти!

– Господь всемогущий, даже с ребенком не можешь справиться, – проворчал Билли Ти. – Эй, перевяжите его кто-нибудь. И смотрите за домом. А когда мальчишка выйдет, разделайтесь с ним.

Он подошел к горящему кресту, возле которого лежал связанный Тоби. Один глаз у него заплыл, а в другом светился страх, и Билли Ти упивался. Он упивался властью над поверженным человеком, ему нравился се вкус, она туманила мозг, словно вино. Всю свою жизнь Билли Ти был на вторых ролях и всегда считал себя посредственностью. Но сейчас ему предстояло совершить нечто очень важное, даже героическое. И после этого уже никто не посмеет смотреть на него, как прежде.

Он вытащил веревку из кармана, рывком приподнял Тоби с земли и заставил стать на колени. А потом накинул ему на шею петлю и крепко затянул.

– Ну вот, сейчас ты у нас попляшешь, парень. Но мы тебя вздернем не сразу. Сначала я сделаю с твоей женой то, что ты проделывал с нашими женщинами. – И усмехнулся, глядя, как Тоби судорожно пытается ослабить петлю. – Только клянусь, ей это придется по вкусу. И когда она будет просить еще, мы тебя как раз и повесим.

– Я не позволю насиловать женщину, – внезапно сказал Вуд, и на этот раз голос его прозвучал твердо.

Билли Ти круто развернулся и наставил на него ружье.

– Кончай эту ерунду! Это не насилие, а справедливость.

– Эй, Билли Ти, я кровь не могу остановить. Билли Ти взглянул туда, где один из мужчин пытался перевязать рану его брату.

– Ну и черт с ним, пусть немного покровит, не помрет. Он чувствовал, что теряет поддержку: люди стали переминаться с ноги на ногу, стараясь не смотреть на женщину с окровавленным лицом, лежавшую на земле.

Билли Ти отставил ружье и начал расстегивать ремень на джинсах. Он уже был вне себя от возбуждения, что сейчас возьмет женщину силой. А когда они это увидят, когда они увидят, какой он лихой парень, они снова будут его!

– Кто-то едет. Билли Ти.

– Да, наверное, этот чертов Уилл. Он всегда опаздывает на один день, и всегда ему не хватает одного доллара, чтобы расплатиться.

Билли Ти подошел к Винни и сел на нее. Он уже сунул руку ей под ночную рубашку, когда перед домом, бешено взрывая гравий, внезапно остановился автомобиль и сразу же прогремел выстрел.

– Билли Ти, на этот раз я все-таки отстрелю тебе твой двигатель! – Такер выскочил из машины и сразу почувствовал, как все его мышцы напряглись: на него нацелились несколько ружей. – Я теперь не обойдусь пинком, это я тебе гарантирую.

– Тебя это не касается. – Билли Ти поднялся, проклиная себя за то, что оставил ружье рядом с горящим крестом. – Мы пришли исполнить то, что давно надо было сделать.

– Ну да, зажигать кресты – это в твоем стиле. И убивать безоружных людей – тоже. – Тут он увидел окровавленное лицо Винни и побледнел от гнева. – И бить женщин. Да, нужно быть большими храбрецами, чтобы напасть вшестером на одного мужчину, на женщину и пару детишек.

– Этот черномазый убил наших женщин! И сегодня мы повесим убийцу. Ты думаешь, что сможешь нам помешать? Ты и твой пьяница брат? – Билли схватил Винни и, заслоняясь ею, стал отходить туда, где лежало его ружье. – Насколько я умею считать, вас только двое против нас шестерых.

В этот момент темноту прорезал свет еще одной пары фар, и к дому подъехал «Олдс» Деллы. Из машины вышли три женщины с ружьями.

– Напомни мне, чтобы я потом отругал их как следует, – пробормотал Такер Дуэйну. – Дело-то вроде принимает иной оборот, – сказал он Билли Ти. – Счет почти выравнялся.

– И ты думаешь, мы испугались кучки женщин? Но тут Делла недвусмысленно выразила свое отношение к этим словам. Она выстрелила, и земля взметнулась прямо между ног Вуда.

– Эй, Билли Ти, ты знаешь, что я стрелять умею. И эти две леди – тоже. Кэролайн, ты целься в ту окровавленную свинью, что валяется на крыльце, в Джона Томаса. Он, кажется, особенно двигаться не может, так что не промахнешься.

Кэролайн с трудом сглотнула и подняла ружье к плечу.

– Идите вы! – пробормотал Вуд и бросил ружье на землю. – Я в женщин не стреляю и не насилую их.

– Значит, тебе лучше отойти подальше, – посоветовал Такер. – И тогда нас будет пятеро на пятеро. – Губы его дрогнули в усмешке, когда он услышал рев автомобильной сирены. – Но и это соотношение скоро изменится. На твоем месте, Билли Ти, я бы отпустил эту женщину самым джентльменским образом, а иначе у меня палец нечаянно может соскользнуть, и я продырявлю насквозь твоего братца.

– Билли Ти, да отпусти ты ее ради Христа! – заныл Джон Томас, прижимаясь к ступенькам. Билли Ти облизнулся.