— Рад вас видеть, месье Вагнёр, — сказал он.

— О, прекрасно! А как я рад вас видеть, сеньор консультант по антиквариату… Удивляюсь вашей живучести. Вы как будто сделаны из железа.

— Всего лишь простой смертный…

— Немного сомневаюсь, — сказал Вагнёр.

— Что же теперь делать, месье? — спросил Мечик.

Вагнёр усмехнулся.

— Хороший вопрос, сеньор Карлос. Нам двоим на одной земле тесно. Я не собираюсь умирать. Уступаю очередь вам. Тем более вы совершили большую ошибку…

— Поехал на аукцион в Вену?

— Что вы, сеньор! Это чистая случайность, шутка судьбы…

— Уничтожил ваших друзей-иранцев?

Он брезгливо поморщился.

— Они глупцы, их не жалко… Ваша ошибка, сеньор, считать меня глупее себя. Подставить это чучело… — Вагнёр ткнул Ребекку так, чтобы она выгнулась назад. — Думал, я поверю? Думал, отпущу ее и пойду, как теленок, под твой ствол? Хотел поймать на пустышку и всадить пулю? Ошибся, друг мой. Вы оба останетесь в этом прекрасном саду… Если закопать все трупы, на следующий год будет редкий урожай яблок!

— Ты ошибся, — сказал Мечик.

Вагнёр подстроился за спиной Ребекки, как будто ему что-то мешало. Глушитель смотрел точно в лоб Мечика.

— Неужели? И в чем же…

— Я не хотел тебя убивать.

— А я очень хотел! — крикнул Вагнёр. — Палец так и чесался, когда ты сидел в кафе, глупый и беззаботный… И в парке. И в ломбарде. И сейчас.

— Профессор Дьёрдь помог?

— Конечно! У меня много друзей… Особенно мертвых.

— Убил официанта, а потом уничтожил цветок, бокал и ложечку, — сказал Мечик. — Гильзы в виде буквы «M» на позиции стрельбы. Подпись мастера.

— А как же! — Вагнёр гордился собой. — Жаль, что ты был нужен моему клиенту. Испугался?

— Нет, — ответил Мечик. — Знал, с кем имею дело.

— Неужели? Я же умер и похоронен двадцать пять лет назад…

— Я тоже.

— Вот так встреча мертвецов! — Вагнёр засмеялся беззаботным смехом счастливого человека. Он закашлялся и сплюнул. — Ты ведь почти опередил меня тогда в парке…

— Каким образом?

— Устроил вспышку… Чуть не сорвал план… Что применил?

— Я не устраивал вспышку, — ответил Мечик. — Я не знаю, что это было.

Вагнёр с сомнением покачал головой:

— Трудно поверить…

— Открой напоследок: кого ты использовал в качестве трупа?

— Уже не помню… — сказал Вагнёр. — Какой-то студент. Какая разница…

— Освальда оставил в живых, чтобы он дал показания против меня?

— Освальд был наивен… — Вагнёр дернул на себя Ребекку.

— Можно не спрашивать, кто вызвал полицию, — сказал Мечик.

— Да, опоздал на три минуты, пока нашел таксофон на шоссе… Ну и хватит воспоминаний. Пора заканчивать трогательную сцену. Прощаться будете?

Мечик пошевелил пальцами.

— Как же кувшин?

Вагнёр замер.

— Кувшин? Неужели нашел?

— А ты не смог выбить из Шандора признание? — спросил Мечик.

— Он проглотил яд, как только в плечо воткнулась ампула. Такая досада… Зато с тобой удалось: его труп ты разделывал мастерски… Хочешь отдать кувшин мне?

— Выкупить. И ты нас отпускаешь…

Глушитель замер перед глазами Мечика.

— Кувшин один, вас двое, выбирай — кому жить, — сказал Вагнёр.

— Отпусти ее…

— Как благородно. Нет, мой друг, я больше тебе не верю. У тебя нет кувшина. Если бы был, тут не лежало бы шесть трупов. Кстати, кто они?

— Уже не важно, — ответил Мечик. Он старался смотреть прямо на Вагнёра, чтобы движением глаз не выдать то, что происходило позади.

— И правильно… Скажешь кое-что на прощание? Или умрешь под чужим именем?

Мечик понял, что от него ждут.

— Я — офицер Советского… Российского… русского флота, — сказал он по-русски.

— Молодец, — ответил Вагнёр на родном языке. — Не забыл родную речь…

— Лейтенант Корнев Алексей Дмитриевич… Я верен присяге! Я — не предатель! — крикнул Мечик как можно громче.

Ребекка смотрела на него, не понимая ни слова.

— Прощай, товарищ, — сказал Вагнёр.

Глушитель приподнялся.

Мечик зажмурился.

Он услышал: тихий удар, хрип Вагнёра и два хлопка.

Вагнёр завалился на руки оперативников, глаза его, остекленев, уставились в серое небо. Парализант сковал мышцы. Но он успел дважды нажать курок. Ребекка лежала на боку, из приоткрытого рта вытекла струйка крови. Мечик опустился перед ней на колени.

— Не поможешь, — прошептала она. — Лучше не трогай… Лишние секунды.

Пули через спину вошли наискось, в сердце. Она была жива, но уже не шевелилась.

— Прости, не уберег и тебя…

— Я агент Европола, — сказала Ребекка.

— Знаю…

— Как догадался?

— Ты действовала как профессионал, а не воровка…

— Они думали, что ты — Лунный Ветер…

— Я не Лунный Ветер, — сказал Мечик. — Видел его вчера в особняке князя… Он спас меня.

Ребекка подавила кашель. Кровь хлынула сильнее.

— Я сказала им, что это не ты… Ты свободен, подозрения сняты… Они отстали…

— Спасибо тебе, — Мечик коснулся ее плеча.

— Испанец, ты говорил на странном языке. Ты шпион?

Он покачал головой.

— Всего лишь консультант по антиквариату…

Ребекка не услышала. Лежала неподвижно. Мечик осторожно повернул ее на спину, закрыл глаза. Он потерял последнего друга.

…Оперативники работали быстро. Вагнёра уже не было в саду. Тела в черных куртках выносили в машину. Ребекку забрали последней. Мечика словно не замечали. К нему подошел человек в легкой куртке. Наверняка — старший группы.

— Товарищ лейтенант, из Центра просили передать благодарность, что вывели Маркуса. Вас ждут дома…

Мечик вытер сухие глаза.

— Повтори, что ты сказал…

— Вас ждут дома, — ответил Четвертый.

— Нет, раньше…

Четвертый понял, о чем его просят:

— Товарищ лейтенант…

— Еще раз, пожалуйста…

— Товарищ лейтенант… — Четвертый улыбнулся.

— Думал, никогда этого не услышу… — Мечик протянул ему руку. Четвертый ответил крепким пожатием. — Как теперь положено отвечать?