Тесную связь с Москвой поддерживал и Генри Киссинджер [102; с. 30]. Он «унаследовал» функцию челнока от бывшего посла в СССР Аверелла Гарримана (члена ордена «Череп и Кости») [102; с. 70]. Киссинджер тесно сотрудничал с КГБ. Его ещё в начале 60-х сдал сотрудничавший с ЦРУ чиновник МИДа Анатолий Филатов, а подтвердил эту информацию бежавший на Запад полковник польской разведки Голеневский. Киссинджер ещё со службы в армии водителем Эйзенхауэра являлся агентом НКВД – КГБ по кличке «Бар» [90; с. 292].

Но после «сдачи» Киссинджера начинают происходить странные вещи. Филатова сдаёт КГБ румынский дипломат, а Голеневский уже в Америке направляется в психбольницу. Позже выяснилось, что Филатова выдал КГБ (через румынского дипломата) заместитель помощника Картера по национальной безопасности Давид Арон (а помощником тогда был Киссинджер). Но Арона и Киссинджера и не думают арестовывать, а Филатова быстренько расстреливают [90; с. 292]. Много знал.

Позже в своих мемуарах Киссинджер признал факт своих тайных встреч с послом Добрыниным и офицером КГБ Седовым в отеле «Пьер» [90; с. 292]. В апреле 1977 г. секретарь советского посольства в Колумбии, а затем работник МИДа Огородник по кличке «Тригон» (в фильме «ТАСС уполномочен заявить» он показан под кличкой «Трианон») передал в ЦРУ копию телеграммы Добрынина с содержанием одной из бесед с Киссинджером. Из неё можно было заключить, что госсекретарь выдаёт секретную информацию. ФБР пыталось разоблачить Киссинджера, но тщетно [90; с. 292].

Контактировал с КГБ и сенатор Эдвард Кеннеди [90; с. 293]. Но… был уволен зам. директора ЦРУ Джеймс Энглтон, заявивший о его «контактах».

Не отставал от Киссинджера и один из «столпов капитализма» Дэвид Рокфеллер. Он еженедельно завтракал с представителем КГБ, что, кстати, было хорошо известно ФБР. Но никто его и не думал арестовывать [296; с. 242].

Аналогичная картина была и в мозговом центре разведки – Центре электронной связи КГБ с зарубежными резидентами. Ещё в 1979 г., в период создания в подмосковном Троицке центра спецсвязи ПГУ КГБ, американские шпионы внедрили туда «жучки», благодаря которым почти 10 лет получали информацию о всех переговорах Центра с резидентами. ЦРУ знало почти обо всех советских разведчиках и агентах, но не предпринимало мер к их задержанию [90; с. 294]. Не надо забывать и об операции «Венона». (Немного о ней. В 2003 г. издательство «Олма-пресс» издало книгу Льва Лайнера «Операция «Венона»». В книге показано, что сеть советских шпионов – как правило, членов КП США – буквально оплела Госдепартамент, Пентагон и другие госорганы. Много агентов было в УСС (директор член «Черепа и Костей» У. Донован). Но шпионами были не только коммунисты: например, помощник госсекретаря Хисс, советник президента Керри, замминистра финансов Уайт. Автор приводит более 200 имён шпионов. И работа большинства из них была связана с секретами. Например, агент «Крот» (Чарльз Кремер) был на всех встречах президента США с главами европейских стран, а затем передавал шифровки в Москву.

Как следует из книги, в ходе операции «Венона» американские спецслужбы смогли прочитать более 3 тысяч шифровок. Значит, директора УСС (ЦРУ) прекрасно знали, кто был советским шпионом. Тогда почему никто из них не был арестован?

Хотя, нет: были казнены два человека – Юлиус и Этель Розенберги, но знали они о бомбе меньше всех.

Более того, операция «Венона» была завершена только в 1986 году («совпадение»: с приходом к власти Горбачёва). Следовательно, вся переписка КГБ со своими резидентами американцам была известна. То есть разведчики были уверены, что «дворами уходят от слежки», а сами находились под колпаком. Тогда почему американцы позволяли шпионам «работать»? А ловили и высылали только единиц?

Значит, большинство советских шпионов в США были «двойниками» и передавали только ту информацию, которую хотели передать американцы. А решения Рузвельта и Черчилля, запрещающие передавать СССР данные, были, видимо, приняты «для Истории».

Более того. Группа известного разведчика Абеля (Фишера) почти полностью состояла из агентов ФБР и военной контрразведки, которые, работая связниками Абеля, передавали ему секреты атомного оружия [113; с. 144]).

О том, что в ЦРУ «всё знало», свидетельствуют и такие факты. В [106] в Приложении приводится список всех руководителей резидентур в Европе и Америке. Приводятся не только их полные имена, но и годы, когда они руководили резидентурами. А если были известны имена резидентов, то, соответственно, были известны и имена рядовых разведчиков. То есть наши разведчики думали, что работают втайне от ЦРУ и СИС[26], изобретали пароли, явки, уходили от слежки… а ЦРУ всё знало. Разведчики находились как бы под стеклянным колпаком. Ясно, что имена резидентов цэрэушники могли узнать только от высшего руководства КГБ.

Другой факт. Он касается известного советского конструктора ракет Сергея Павловича Непобедимого. Впрочем, «засекреченным» Непобедимый, как оказалось, был только для собственного народа. И для собственного самомнения. Однажды на его имя пришло письмо. Пришло оно прямо в Министерство общего машиностроения (министерство занималось строительством атомных объектов). Автор – неизвестный конструктору человек – доктор Петер Алмквист из Арлингтона (США), писал, что будет в Москве на встрече советских и американских учёных и очень хотел бы увидеться с Непобедимым. Он, в частности, писал: «Я – автор книги “Красная кузница: советская оборонная индустрия после 1965 г.”, слежу за Вашей работой уже несколько лет и высоко оцениваю Ваш вклад в советскую оборонную промышленность. Для меня очень важно, чтобы моё понимание Вашей работы совпало с реальными фактами. Для чего крайне необходимы Ваши оценки и комментарии” [ «Новости разведки и контрразведки», 2006, № 15–16].

Непобедимый был в то время лауреатом Ленинской премии, трёх Государственных, Героем Соцтруда, профессором МВТУ им. Баумана, член-корр. АН СССР и т. д., но ни строчки о нём – засекреченном учёном – ни в одной советской энциклопедии не было. Откуда узнал о нём американец и даже «следил за его работой уже несколько лет»? Как говорится, куда смотрел КГБ?

А никуда он не смотрел. Этот факт ещё раз доказывает, что существовало тесное сотрудничество между руководителями наших государств, между которыми – для публики – шла «холодная война». К «публике» можно отнести и такого человека, как Непобедимый, который, как ему казалось, был допущен к самым-самым государственным секретам. Но не знал главного. А главный секрет государства – это не устройство новой ракеты, а «устройство власти».

Или такой случай. Летом 1959 года в Свердловск приехал вице-президент Р. Никсон. В то время вокруг облцентра располагалось много закрытых городов и секретных военных объектов. И вот в обкоме Никсон попросил показать ему строительство Белоярской АЭС. Все работники обкома в