думаешь, что мы прекратим ронять обычные клады?

— А разве нет? — нахмурился Павел.

— Да нахуя? — улыбнулся Кузьмин. — Мы сами себе МК будем давать и раскидывать их — это же дохуя бабок! Мы же молодые — работать нужно и бабки зарабатывать. Жизнь нынче недешёвая…

— Плюс, копить сможем, — добавил Павел.

— Вот! — ткнул в его сторону пальцем Тимур. — Инвестиции в будущее! Ну? Берёмся?

Бродский ненадолго задумался, а затем принял решение и коротко кивнул.

— Всё, мазя! — заулыбался Кузьмин. — Я пишу ему.

— А как будем таскаться по всему городу с МК? — забеспокоился Павел.

— Да я уже всё придумал, блядь! — отмахнулся от него Тимур. — В каршеринге возьмём тачку — у меня есть права. У тебя есть?

— Неа, — покачал головой Павел.

— В автошколу поступишь, — заявил Кузьмин. — Права получишь — будем по очереди гонять или две тачки арендуем — вдвоём гораздо быстрее и выгоднее.

— Вариант, — улыбнулся Бродский.

— Всё, давай к девчонкам, — позвал его Тимур. — Я куратору уже написал — как ответит, вытяну тебя.

*4 января 2018 года, г. Санкт-Петербург, Ржавый ручей*

— Всё… — вылез Павел из-под моста.

Он отряхнулся от снега и подошёл к машине, возле которой нервно курил Тимур, стоявший на шухере.

— Нормально зарыл? — спросил он.

— Да нормально, блядь… — поморщился Павел и сел на переднее пассажирское. — Двигаем отсюда.

— Ещё один остался, — произнёс Тимур. — Куда рванём?

— Есть тут местечко одно… — произнёс Бродский, смотря на карту в телефоне. — Нам надо на Коннолахтинскую дорогу, там потенциальных нычек просто дохуя.

— Поехали, — кивнул Кузьмин.

Им пришлось заезжать на Западный скоростной диаметр, добираться до его развилки, после чего съезжать на Коннолахтинскую дорогу, по которой они проехали до стихийной свалки, устроенной недалеко от съезда с трассы.

Этот мастер-клад «ронял» уже Тимур.

Павел сидел в машине и курил в открытую дверь, размышляя о том, сколько они заработали за сегодня.

Они сделали шесть мастер-кладов, что должно принести им 200 000 рублей чистыми, за вычетом расхода на каршеринг.

«И нахрена вообще этот оклад?» — спросил себя Бродский. — «Можно погонять по городу и пригородам и вытаскивать по 200–300 штук в день…»

Изначально они планировали заложить по городу двадцать мастер-кладов, чтобы сразу срубить банк, но куратору столько не было нужно — он запросил только шесть.

Бродский вспомнил сегодняшнее утро — они принимали груз. Им, на первое время, выдали 700 грамм различной синтетики. Получен груз был через большую закладку, которую Тимур сразу же окрестил «ле гранд клад».

Они привезли груз в гараж, где сразу же расфасовали шесть заказанных куратором мастер-кладов, после чего поехали раскидывать их по пригородам.

В городе они их прятать побоялись, потому что день, на улицах полно народу, а вот глушь пригородов они сочли безопасной.

Когда Тимур оформлял каршеринг, Павел сидел на лавочке и думал, как можно «натянуть» их теперь уже старую схему на новый вид деятельности. В итоге он ничего не надумал и они использовали пригороды.

— Всё, поехали, — сел за руль Тимур.

Когда они проезжали мимо Ольгино, Павлу пришла в голову интересная мысль…

— Чё, поправимся? — спросил вдруг Тимур.

— Ты, буквально, читаешь мои мысли! — усмехнулся Павел.

— Блядь, а у нас ведь нет ничего, — вспомнил Кузьмин.

— В натуре, блядь… — расстроился Павел.

— А чё не возьмём с ле гранд клада? — предложил Тимур.

— Бля, братан, — вздохнул Павел. — Лучше это не путать. Есть работа, а есть поправка.

— Да и плюс, у нашего шопа не товар, а бутор какой-то, — покивал Тимур. — Лучше купить достойных солей! Прозрачных, как слезинка младенца!

— Ха-ха! — рассмеялся Бродский. — Щас я напишу оперу и сразу поедем на адрес.

На его киви-кошельке лежит что-то около 200 000 рублей — эти деньги он тратил исключительно на соль для себя и мефедрон для Анны. У Тимура ситуация была примерно такая же.

Адрес с 2 граммами соли был получен, и они поехали в свой район, где и подняли эту закладку в подъезде захудалой хрущёвки, которой самое время идти под снос.

— Бля, может, к НикВику заедем? — предложил Тимур.

— Зачем? — спросил Павел.

— Да бля, кажется, ему одиноко, — ответил Кузьмин. — Он же не чужой нам — он нам работу дал, бабки подгонял. Всегда навстречу шёл.

— Это да… — согласился Павел. — Но надо было тогда больше соли брать.

Он вспомнил, как НикВик всосал из лампочки двойную или даже тройную дозу соли за раз.

— Дело же не в соли… — поморщился Тимур. — Он же шкурит пиздец — у него её дохуя. Может, похавать ему возьмём? Мне кажется, он не ест вообще…

— Ты Гошу видел? — усмехнулся Павел. — Щепка, блядь.

— В продмаг заедем по пути, — решил Кузьмин.

*4 января 2018 года, г. Санкт-Петербург, квартира Николая Викторовича*

Они заехали в «Азбуку вкуса», где купили в кулинарии несколько салатов, копчёное куриное филе, немного мяса, кое-какую выпечку, а также бутылку Хеннесси ХО.

— Вы хули здесь?.. — приоткрыл дверь и очень тихо спросил Николай Викторович.

— Да мы не с пустыми руками, — улыбнулся ему Тимур. — Я же писал тебе!

— Я спал… — ответил Николай Викторович. — Заходите. И тихо — меня соседи заебли уже…

Павлу было несложно представить, что именно происходило в доме у НикВика, но его это мало волновало, потому что ему не терпелось поскорее «поправиться».

— Есть чё? — спросил Тимур с явной подначкой.

— Бля, ничего нет… — с сокрушённым видом развёл руками Николай Викторович. — Попадается только ебаный мефедрон…

В этот момент из кухни выглянул Гоша.

— Не-не, Гошан, нету у меня его, — махнул рукой НикВик. — Отдыхай дальше.

— А чё ты ему его не дашь? — шёпотом спросил его Павел.

— Он когда меф понюхает, а альфы нет, впадает в депрессию, — ответил тот. — Так что пусть проспится, а там видно будет.

— Понятно, — улыбнулся Павел.

Они прошли в гостиную, где случился «капитальный ремонт», последствия которого частично устранены — сорванный паркет кто-то поклеил на клей, причём сделал это небрежно.

— А