А, ну да – я немножко поучаствовал в этом самом… В инициации. Сколько раз сам себе и другим советовал: прикинься, мол, ветошью и не отсвечивай. И каждый раз такая вот фигня на постном масле – не удержался, сделал шаг за порог, а оно тут же возьми да и закрутись.

Может быть, все-таки мы слегка параноим по поводу вредоносности власть имущих? Ведь запросто могло оказаться, что Финнеган попросту не прошел фейс-контроль нацбеза, от чего и лучшие из нас не застрахованы. Может, он какой-нибудь отставной боец ИРА, кто ж такого на порог пустит? А все, что мы с Миком в лицах изложили коменданту насчет методов и средств государственных структур в кризисную эпоху, святая правда, но ведь можно же и допустить, что цивилизованные правительства ведут себя не так, как африканские вожди. Всякое возможно… но как проверить, не рискнув подставить Фирзаила? Попытаться выдать его магическое творчество за технологию, которую применил лично я, насквозь свой и никому неинтересный? Что-то наводит на мысль, что эффект будет не транквилизирующий, а напротив, донельзя фугасный. Тщедушный иноземец с ограниченным функционалом – хорошо, но технология, позволяющая каждому дураку без ученых степеней, неограниченного финансирования и миллиона киловатт энергии решать проблемы национальной безопасности (а при должной доработке наверняка и их причинять) – это прямо-таки квинтэссенция того, на что правительство должно стремиться наложить лапу. И не только местное правительство, раз уж проблема всемирная. А представив доказательства закрытия хотя бы одного Зияния, уже не удастся прикинуться шлангом, совравшим ради того, чтобы попасть в телевизор. А на серьезном допросе… не бывает крепких парней – бывают те, кто не умеет допрашивать. Не пойдет. Как всякий вариант, по итогам которого провидится минимум одна траурная процессия, отправляется в конец списка. До тех пор, пока не изменятся обстоятельства или не появится разум, способный предложить иное прочтение существующих.

А похоже, что не так уж и много остается у нас вариантов. То есть я насчитал всего два полуприемлемых, не лишенных изъянов, но выглядящих так или иначе реальными. Первый: мы пакуем своих нелегалов как можем тщательно, убираемся в сторонку и пытаемся как-то организовать собственный быт. Поселяемся на отшибе, чтобы минимизировать шанс быть замеченными широкой общественностью (Айрин, чувствую, будет в восторге от роли в ремейке «Острова Гиллигана») и занимаемся тем, чем можем. Например, подряжаемся в ближайшее боевое ополчение. Исключительно прокорма ради. А закрывать Зияния придется в свое свободное время, по одному в неделю, или в месяц, или как там сложится – не сплошным забегом, а короткими перебежками. Наносить, так сказать, добро и причинять справедливость. Исподтишка и никаких бонусов за сей тяжкий труд не получая. Тупо, глупо, нерационально, опасно, связано со множеством дополнительных неоправданных трудностей и оскорбительно напоминает сюжет комиксов про Бэтмена, но оставляет надежду сохранить инкогнито и не пасть жертвой вездесущего Большого Брата. Нерациональность – главный гвоздь: с учетом того, что Зияний не два и не десять, а тысячи, режим работы «одно в месяц» все равно что полное отсутствие вмешательства. Мы вымрем, как мамонты, прежде чем статистика зафиксирует наш вклад в решение проблемы. С тем же успехом можно просто не впрягаться.

Второй вариант: попросту выйти из его, Большого Брата, юрисдикции. Не все они, большие братья, одинаково зловещи. Нужно только взвесить, в какую сторону двигаться перспективнее. На север значительно ближе до границы, которая хоть и не признана, как я понял, этой стороной, но стойко подпирается той. Лично мне кажется, что куда проще обустроиться с нашей программой в таком свежем политическом образовании, где еще не успела сложиться собственная необоримая сеть спецслужб, а с теми, что уже действуют, в крайнем случае можно и побарахтаться. Со временем и до тех краев дойдут загребущие руки местных (или, что более вероятно, они сами запросятся в состав. Холодно там, на северах, на подножном корму не выживешь, а свободной торговли еще какое-то время будет не видать). Но нам туда не навсегда, нам только руку набить и собраться с мыслями, чтобы дальше не наугад, как ночью по тайге.

На юг – шире оперативный простор, в перспективе можно выбраться из зоны боевых действий в страны, которые даром никому не впились, да и самый пример первопроходца Финнегана показывает, что там вполне подходящее место для базы. И с Рохасом опять же можно будет наладить связь, не заставляя его ломать голову, как переслать самолет через простреливаемое пространство самой параноидальной из держав.

При любом из вариантов вовсе необязательно задерживаться в выбранной стране дольше необходимого – оттель, обретя навыки и организовавшись должным образом, можно погрозить любому шведу и предложить услуги на экспорт. Наверняка где-то найдется тот, для кого нежелание иметь под боком черный ход из Отстойника перевесит преклонение перед субординацией. Не в этой стране – так мы не расисты, мы и в любую другую можем. Только не в Россию, очень уж меня напугали репортажи из тех мест – там, чувствуется, даже при официальном одобрении правительства всякий прекрасный порыв души должен пройти по мукам между недобросовестными чиновниками, страждущими мошенниками и нынешними хозяевами жизни, желающими ото всего поиметь немалый кусок. Да и холодно там, и медведи, я слыхал, внаглую ходят по улицам. Впрочем, теперь медведями никого не удивишь и тем более не напугаешь. А вот уголовная ответственность за неприличные выражения – это лично мне не по карману.

Такие вот у нас будут варианты для выноса на завтрашнее групповое обсуждение.

Все такое вкусное, прямо не знаешь.

Что бы это ни было, оно наконец OFF.

– Заткнись ты наконец, – предложил я Редфилду сварливо. Тот ухмыльнулся и, вот сюрприз-то, не ответил. Скользкий тип, его и в ложке не влупишь. Мог бы ведь и подумать, голова-то как у лошади. И предложить хорошее решение, в котором мне достанется место в шезлонге у бассейна, а трудности возложатся на кого-нибудь, кого не жалко.

Ладно. Утро вечера мудренее. Пока будем нести караул, как и положено – стойко, бездумно и бдительно.

Если бы проводили чемпионат мира по сну, я бы его проспал.

Если глядеть с этой колокольни, род занятий, здоровому сну препятствующий, был выбран опрометчиво. Правда, и более перспективных вариантов не было заметно даже в лучшие времена – разве что подрядиться подопытным в соответствующую клинику. Нынче-то, поди, и этот шанс уже упущен. Едва ли фаза быстрого сна в приоритетной разработке в мире, где жрутся надувные лодки, фермеры возят на торги туши птеродактилей, а человека, прилегшего прикорнуть после утомительного дня, немедля поднимают суматошным гвалтом и очередным приступом паники. Которые приступы человек надеялся потерять по месту приобретения – за вратами мира.

Хранитель Эл, помнится, утверждал, что это не опасно, но он вообще мастер пространного и не особо точного утверждения. А когда я резко дернулся спросонья, то ухитрился сразу потянуть мышцу бедра и треснуться головой о стенку кабины. Наш человек всегда найдет, обо что убиться. Великий американский народ, сделавший подобные подвиги чуть ли не главной национальной идеей во имя судебных исков, отпечатал на мне свое тавро крепче, чем казалось.