– Угрожаете?

– Пугаю самого себя. Вперед, – приказал господин разбойник и помог мне спуститься в лодку.

На весла сел он сам, никакого сопровождения не было. А если и было, то оставалось незаметным. Лодка скользила по легкой ряби Жемчужного озера, и я, скрывая внезапное смущение, наклонилась к борту и опустила в воду пальцы. Так и просидела некоторое время, глядя на прозрачные борозды, не осмеливаясь выпрямиться и посмотреть на своего спутника. Потому что мне вдруг пришло в голову, что я сбежала ночью на свидание с мужчиной…

Рядом со мной был не дядюшка, не Фьер Гард, а мужчина, которому я была интересна как женщина. Это осознание было волнительным и даже приятным. Несмотря на то, что король вовсе не был красив, как тот же герцог Ришем, не имел высокого роста и широких плеч, я ощущала его мужественность, и это привлекало… Это открытие привело меня в смятение. Я не была влюблена, но и не чувствовала того отторжения, которое вызывал во мне красавчик Нибо.

Государь, как и я, продолжал хранить молчание. Проплыв немалую часть озера, он направил лодку к берегу. Я подняла голову и увидела свет фонаря, нас ждали. Улыбнувшись, я спросила:

– Господин разбойник с большой дороги, вас ожидает ваша ватага?

– А с кем же я буду делить награбленное? – спросил в ответ монарх.

– Вы? – изумилась я. – Делить?

– Вот именно, – усмехнулся Его Величество. – Я и делить – вы сами ответили на свой вопрос. Моя ватага мирно почивает в своем логове, а это лишь пара оленей, которые вышли нам навстречу из леса. Не обращайте на них внимание.

– Олени – благородные животные, – возразила я. – И очень красивые. Я не могу не обращать на них внимание.

– Тогда мне придется их пристрелить, – заметил государь. – Вам ведь жаль несчастных зверушек, верно? Значит, придется даже не смотреть в их сторону.

– Все-таки вы варвар, Ваше Величество, – вздохнула я. – И шантажист.

– Я ведь разбойник, – подмигнул король. – У меня ни стыда ни совести. Потому могу красть невинных дев и навешивать на них долги. Вам всё еще не страшно?

– Я трепещу, – заверила я.

– И это не может не радовать, – широко улыбнулся государь, и лодка ткнулась носом в высокий берег, поросший травой.

Нас встречали два гвардейца. Один поднял фонарь, другой удержал лодку, пока из нее выходил монарх и пока помогал мне выбраться на твердую землю.

– Куда вы завезли меня? – полюбопытствовала я.

– Туда, где нас точно не найдут, – ответил он с кривоватой усмешкой.

Нас не ожидало ничего неожиданного или романтичного, если не считать само ночное свидание. Не было музыкантов, вина и закусок, даже какого-либо живописного местечка, куда меня заманили, чтобы очаровать. Всего лишь большой луг, благоухающий цветами, жившими ночной жизнью, да бабочки – полленглансы, чьи крылышки слегка мерцали в темноте, когда на них падал лунный свет, обильно заливавший поляну. Это пленяло взор и, пожалуй, наверное, именно поэтому король выбрал этот луг для прогулки, хотя полленглансы летали и на территории резиденции, так что скорей и вправду больше из-за того, что здесь до нас не мог добраться посыльный графини Хальт или Ее Высочества.

Государь сам взял меня за руку, и мы неспешно побрели по узкой тропинке, шедшей недалеко по кромке луга. Он молчал, я тоже, попросту не знала, что сказать. Было чувство неловкости и смятение.

– Вы будете думать обо мне? – вдруг спросил Его Величество. – Мы не увидимся неделю, а может, и больше, если охота выйдет удачной. Вы будете тосковать?

Я повернулась к нему и некоторое время молчала, не зная, что ответить. Отчего-то не хотелось просто заверить, что непременно буду думать о нем, и что время без моего господина покажется мне вечностью. Это было бы правильным ответом, именно так должна была бы ответить женщина мужчине, который проявляет к ней интерес и в котором она нуждается. Но было в этих словах что-то бездушное и лживое. Они не шли от души, были всего лишь данью вежливости, даже лести. А мне так не хотелось. И потому, рассеянно улыбнувшись, я пожала плечом и произнесла:

– Не знаю, государь. Мне пока это неведомо.

Король остановился и развернулся ко мне. Он некоторое время рассматривал меня, а после усмехнулся:

– Вы совсем не умеете лгать?

– Зачем? – искренне удивилась я.

– Хотя бы ради того, чтобы сделать мне приятное, – ответил Его Величество.

– Вам доставляет удовольствие ложь, государь? Простите, – я повинно склонила голову. – Но менее всего мне хочется лгать вам. Вы слишком хороши, чтобы выслушивать фальшивые обещания, и я слишком уважаю вас, чтобы обманывать.

Его Величество снова усмехнулся, после вновь сплел наши пальцы, и мы продолжили нашу прогулку.

– Как любопытно, – заговорил монарх. – Вы разом подарили и уничтожили надежды. Я хорош, но вы меня всего лишь уважаете. Так говорят другу, но не мужчине, на которого хотят произвести впечатление.

– Но разве же мы не друзья, государь? – спросила я, бросив на него взгляд искоса.

– Вы считаете меня своим другом?

– Кем же мне почитать моего монарха? Вы добры ко мне, государь, я получаю удовольствие от вашего общества…

– Значит, вам приятно мое общество? – перебил меня Его Величество.

– Неизменно, – улыбнулась я.

– А я сам? Как вы видите меня? – он вновь остановился и посмотрел на меня. – Забудьте ненадолго о моей короне, перед вами мужчина, Шанриз. Король остался в резиденции, и сейчас рядом с вами Ивер Стренхетт, так каким же вы его видите?

Я отступила от короля на два шага и окинула его взглядом. Он лишь насмешливо изломил бровь, но продолжал хранить молчание. Вопрос был задан, теперь пришло время ответа, и Ивер Стренхетт ждал. Мне было что ответить, однако я не торопилась, обдумывала слова, готовые сорваться с языка. В них не было оскорбительного, скорей наоборот. Но я не хотела спровоцировать Его Величество на какие-то действия, которые не была готова принять.

– Знаете, государь, – наконец заговорила я, – у меня есть один знакомец. Мы не так давно водим с ним дружбу, однако я отношусь к нему с искренней симпатией…

– Уж не о бароне ли Гарде вы говорите? – полюбопытствовал король.

– О нет, Ваше Величество, – улыбнулась я. – Его милость весьма примечателен, мне бывает с ним легко и весело, но сейчас я говорю о другом человеке. Его имя – Ивер, Ивер Стренхетт. Должно быть, вы слышали о нем. Его род известен и славен своими деяниями, и немногие могут похвастаться столь же древними корнями.

– Расскажите, – на губы монарха скользнула ответная улыбка.

Я развернулась и продолжила прогулку, мой спутник присоединился