Тем временем расплывчатым мутным призраком из белой завесы появился ракетный катер, осторожно коснулся лодки своими кранцами и встал борт к борту. Серые тени с автоматами за спиной бросили концы, чтобы принайтовать к катеру оба лодочных тандема, затем спустили трап.

Первыми на катер поднялись Кораблин, Куздрецов и Путилов и сразу оказались в плотном полукольце вооруженных людей в форме ВМС Ирана. Вышедший им навстречу офицер лихо козырнул и расплылся в широкой, словно мед по маслу, улыбке, крепко пожимая руки смущенным и озадаченным гостям.

– От имени своего руководства рад приветствовать вас в территориальных водах Исламской Республики Иран, – отчеканил он по-английски. – От себя лично хочу поздравить с прекрасно проведенными показательными стрельбами…

Кораблин и Куздрецов ошарашенно застыли в изумленном ступоре, полковник-ракетчик озадаченно пощипывал мочку уха, соображая, что бы такое ответить.

– Вы тоже недурно отстрелялись… Это я вам как профессионал говорю, – наконец промычал он.

«Так вот оно что… – Смутная догадка осенила Куздрецова; мозаичная пестрота запутанных событий последних дней стала складываться, как на поверхностях кубика Рубика, в определенные цвета, обретая хоть какой-то смысл: и срочная поездка Мохаммеда вместе с руководством российских спецслужб в Тегеран, и загадочная фраза Путилова про стрельбу сыром, и радушный прием офицерами ВМС Ирана… – Значит, мы стреляли не боевыми зарядами, а провели обычные учебно-показательные ночные пуски ракетами без боеголовок, не причинив Ирану никакого ущерба?! В таком случае зачем вся эта пурга и канитель с заменой военного груза, тайным хождением по океану и, наконец, гибелью российского судна? Ведь все это должно иметь какой-то смысл…»

Но пока эти вопросы так и остались непонятной головоломкой…

И опять в просторном кабинете в штаб-квартире Центрального разведывательного управления имени Джорджа Буша-старшего в Лэнгли собрались главы наиболее значимых служб ведомства. Но на сей раз круг руководителей был еще более узок.

Директор ЦРУ генерал Дэвид Петреус не скрывал своего хорошего настроения и довольно потирал руки. После того не совсем удачно проведенного покушения на Ахмадинежада нужен был однозначный успех, чтобы доказать всем этим скептикам в Пентагоне, что Центральное разведывательное управление США способно выполнять любые, самые фантастические и сложные миссии в интересах своей страны и демократии без привлечения значительных воинских сил и средств. В общем-то и прошлую операцию в отношении иранских ядерных объектов ни в коем случае нельзя назвать провальной. Да, президент Ахмадинежад чудом остался жив, но объекту в Фордо нанесены значительные повреждения. Хорошо, что о первой фазе, связанной с потенциальным устранением президента Ирана, русских в известность не ставили. Зато теперь, вкупе с результатами нынешней акции, которую можно считать логичным развитием и продолжением прошлой диверсионной комбинации, наверняка удастся сделать Иран более сговорчивым по поводу своей ядерной программы.

Радовало и другое обстоятельство: такая, как всем казалось, изначально обреченная на неудачу операция, проведенная совместно с вечно подозрительными и несговорчивыми российскими спецслужбами, была с блеском завершена. Ну, да, на всех этапах этого большого и сложного мероприятии были какие-то неувязки и нестыковки, даже непредвиденные сбои и непрогнозируемые вводные, но безгрешен только мертвый. К сожалению, в ходе проведения первой фазы не обошлось без потерь, но они были минимальными, а победителей, как известно, не судят. И что значит жизнь одной штатной единицы (именно так: не человека, а единицы – при решении боевых задач генерал, как и все высшие офицеры армий мира, просто не умел мыслить иными категориями), в общем-то пустяк, на котором и заморачиваться не стоит.

Как и на прошлой встрече, сегодня на совещании присутствовали глава военного разведсообщества – начальник Разведывательного управления Минобороны США (РУМО) генерал-лейтенант Винсент Стюарт, его коллега по военной разведке – директор Агентства национальной безопасности (АНБ) Александер Кит и директор Национального управления военно-космической разведки США Бетти Сэпп.

Не пригласили на сей раз Летицию Лонг – руководителя Национального агентства геопространственной разведки, не было никого из Управления разведки и контрразведки в ядерной сфере Министерства энергетики США, не смог прийти и госсекретарь. И уж, конечно, за дверями совещания остался Дэни Маккоул.

Новым лицом среди участников встречи был основной исполнитель и мозг всего нынешнего этапа операции – руководитель посольской резидентуры Центрального разведывательного управления США в Москве Джон Стоун.

Согласно регламенту председательствовал, как обычно в подобных случаях, директор Национальной разведки, руководитель всего разведсообщества США и советник президента Барака Обамы по разведке Джеймс Клеппер.

– Коллеги, – обратился он к присутствующим. – Всегда приятно подводить итоги хорошо проделанной работы. Но впереди нас всех ждут новые дела, поэтому наша встреча будет короткой. Итак, каждый из вас уже ознакомился с отчетом о проведенной операции, поэтому не будем тратить время на пересказ событий, а просто зададим руководителю посольской резидентуры ЦРУ в Москве интересующие вас вопросы. Прошу. – И ожидающим взглядом он обвел участников встречи.

– Мы отследили запуск русскими своих ракет с гражданского судна по иранскому ядерному объекту, хотя нам было достаточно сложно это сделать, – слово взяла директор Национального управления военно-космической разведки Бетти Сэпп. – Чем вы можете объяснить разницу в несколько секунд между ударом русских крылатых ракет по цели и произошедшими затем взрывами?

«Интересно, к чему это она ведет?» – насторожился директор ЦРУ Дэвид Петреус и перевел взгляд на своего подчиненного, ожидая ответа.

– Я не самый большой специалист в области ракетной техники, но русские впервые использовали для боевого применения свой новый комплекс «Клаб-К». Так сказать, дебют в реальном деле, – начал Джон. – На пути следования к цели эта ракета способна несколько раз менять свое направление, обходя наиболее защищенные зоны противоракетной обороны. Вероятно, это и увеличило полетное время на те несколько секунд, о которых вы говорите. К тому же я не знаю, какого типа ракеты использовали русские. Если они были укомплектованы боеголовками фугасного действия, то им и понадобилось несколько секунд, чтобы пробить укрепленную защиту и взорваться внутри подземных помещений. И, наконец, последнее: как вам известно, это был практически залповый пуск нескольких ракет, и, насколько я понимаю, в таком случае довольно проблематично отследить все временные нюансы их полета, достижения цели и ее подрыва.

– Хочу внести некоторую ясность, – вмешался в диалог руководитель АНБ Александер Кит. – Нам известно, что военно-промышленный комплекс России уже создал новейшую аппаратуру помех и даже глушения сигналов наших разведывательных спутников. Это не какой-нибудь пилотный проект, а уже начинающая действовать система, хотя и далеко не полностью развернутая. Возможно, что какие-то шероховатости, сбои и неточности в нашей информации со спутников – результат действия этой техники.