Подполковник Красин благодаря Расулу смог организовать наблюдение за домом, где остановились Эмилия и пятеро арабов. Технари Красина умудрились установить в двух основных комнатах дома радиомикрофоны, и теперь разговоры арабов в комнатах, где они спали и питались, были хорошо слышны и постоянно записывались на магнитофон. Красин и его группа были рады, что смогли через комбрига добиться того, чтобы в это небольшое селение, где проживало шестеро стариков, подали электроэнергию. Поэтому магнитофоны, записывающие все, что передавали радиомикрофоны, фиксировали каждое слово круглосуточно.

Накануне в послеобеденное время к Эмилии прибыл гонец. Судя по отрывочным разговорам, которые велись в прослушиваемых помещениях, принес письмо. Утром на следующий день Красин, посоветовавшись по закрытой связи с комбригом, принял решение перехватить гонца на обратном пути. Для этого подполковник выделил троих офицеров, которые выдвинулись в сторону выхода из селения и затаились в скалах. Судя по перехваченным разговорам, гонец должен был уйти из дома в первой половине дня. Связались с базой, договорились, что к месту задержания пришлют транспорт. Полковник Ивняк предупредил Красина о том, что начинается широкомасштабная операция против террористических банд, и приказал его группе быть готовой к действию в любой момент. Красин усилил наблюдение за объектом в ночное время: кто знает, а вдруг Эмилия и арабы решат уйти тайком, ночью.

В десять утра один из наблюдателей доложил:

— Во дворе появился гонец. Он одет в куртку, на спине — рюкзак. По всем признакам готовится уходить.

Через минуту наблюдатель подтвердил, что гонец во дворе прощается с Эмилией и двумя мужчинами.

Наступил важный момент: сейчас самое главное, чтобы гонец пошел в том направлении, где находилась группа захвата. Если этого не случится, то придется действовать по обстановке.

Вскоре Красин вздохнул с облегчением: гонец направился туда, где его ждали. Через сорок минут старший группы захвата доложил, что гостя встретили. У него кроме пистолета и двух гранат обнаружили письмо.

— Прочитать можешь? — спросил Красин.

— Нет, этим слогом не владеем, — ответил старший группы.

— Хорошо. Состыкуйтесь с транспортом, передайте гостя и предупредите, пусть прочтут письмо, если есть что-либо интересное для нас, пусть сообщат мне. После этого возвращайтесь к нам.

Красин подошел к окошку и, глядя на горный пейзаж, подумал: «Интересно, как там Ветров? Он же рядом с отцом Эмилии. Опять Роман — в центре торнадо…»

И действительно, утро для Романа заполнилось бурными событиями. К нему в комнату не вошел, а буквально ворвался Игнатов:

— У тебя ничего не пропало? Кстати, бумаги, которые я тебе вчера дал, при тебе, ты их не оставлял без присмотра?

— Нет, не оставлял, они при мне, вот, в кармане. — И Роман вытащил из нагрудного кармана рубашки сложенные вчетверо план и схему операции в колонии. — А что случилось?

— Так, хорошо, бумаги на месте! — Игнатов присел на стул у краешка стола. — Сбежали, сволочи!

— Кто сбежал? Все мои люди на месте, недавно мы вместе позавтракали…

— Прокурорчики сбежали! Ночью, через забор… Где они только лестницу добыли? Перелезть трехметровую ограду они не смогли бы, кишка тонка…

— Слушай, ты можешь членораздельно объяснить, что произошло? — озабоченно, стараясь показать волнение, спросил Роман.

— Что-что!.. Я же тебе говорил, что мы поселили в домике, где парная, там есть хорошие комнаты, двух дезертиров из военной прокуратуры. Они объявлены в розыск, так как обвиняются в сотрудничестве с нами.

— Ого, это действительно хреново! Они же сдадут нас. — Роман озабоченно посмотрел на часы. — Поди, уже сидят на допросе. Они знают о нас?

— Кто вы, они, конечно, не знают, но видеть наверняка могли. Они же всю хату сдадут… Надо срочно смываться, вывозить оружие…

— И немедленно! — жестко произнес Роман и спросил: — А что охрана — херовая? Где они, доблестные герои, были? За такие вещи — кинжалом по горлу каждому, и делу конец!

— Сделаем, но пока надо смываться быстрее! Я уже вызвал грузовик для оружия, ты дай команду своим, пусть собирают вещи, ничего не забывают и выходят во двор.

«Он не забрал у меня схему и план — это свидетельство тому, что уверен в побеге…» — думал Роман, шагая к своим.

Не прошло и пяти минут, как вся группа стояла во дворе, куда уже въезжал автобус. На другом конце двора стояли четверо. По их съежившимся фигурам, втянутым в плечи головам можно было с уверенностью сказать, что это охранники. В автобус положили пять автоматов, ящик с патронами и какой-то тюк, из которого торчала ткань-камуфляж. Ветров понял, что это костюмы для них.

Подошел Игнатов:

— Садитесь, я отвезу вас в один из домов, где хотел ранее поселить. Там, конечно, не так удобно, как здесь, но теперь гораздо безопаснее.

— Ничего, мы привыкшие, — успокоил его Роман и кивком головы приказал своим садиться в автобус.

Устроившись у окошка, Роман, еле скрывая улыбку, подумал: «Все идет по плану; через двадцать минут наши появятся здесь, так что сделать осмотр местности и, возможно, обнаружить следы крови бандиты не успеют. Сейчас главное, чтобы они успели вывезти отсюда оружие, иначе могут отменить операцию в колонии».

В этот момент во двор въехал крытый грузовик, и Роман опять с одобрением подумал, что оружие вывезут вовремя. Он не сомневался, что оперативники наверняка видят все, что делается во дворе, и контролируют ситуацию.

Когда микроавтобус выехал со двора, Роман наклонился к сидевшему на переднем сиденье Игнатову и тихо спросил:

— А как с госпиталем? Ты не подумал отменить?

— Нет. Некляев и Законов после обеда приступят к работе.

Микроавтобус привез их во двор старого бревенчатого дома. Первое, что бросилось в глаза, — это недавно сооруженный высокий дощатый забор. Слева от дома — сарай и пристроенные к нему две небольшие хозяйственные постройки, около одной из которых валялся обросший жухлой травой плуг. В доме кроме кухни было три комнаты. В кухне — большая русская печь с высокой лежанкой, задернутой зеленой занавеской, большой стол, табуретки, холодильник и старый посудный шкаф. Рядом с печкой у стены — газовая плита и баллон, на стене — лист жести. В углу умывальник. В одной комнате — раскладывающийся диван, а в двух других по две односпальные кровати с тумбочками. В первой комнате, самой большой, в углу тумбочка с телевизором. В середине — небольшой письменный стол, на нем несколько блокнотов, шариковые ручки.

Игнатов провел их по дому и пояснил:

— Уборная во дворе, за сараем. Водопровод имеется. Командир будет жить в отдельной комнате, остальные — по двое. Комфорт, конечно, не ахти. Но жить здесь придется недолго. После сделанной работы вы сразу же смоетесь.