– Все в порядке! Закрывайте ворота! А потом можете отдыхать и открывать бочку с вином. Господа сами пройдут через калитку.

Отчаянно смелым мужикам только и хотелось услышать такое разрешение. Куда и страх делся! Они дружно навалились на ворота, с гиканьем опустили на место запорное бревно и, как дети, попрыгали к своим коллегам.

Инцидент по незаконному, хоть и под руководством королевского прокурора, захвату замка завершился вполне мирно и бескровно. Если не считать растоптанного отважными воинами зеваку. Но довольно улыбающийся Зиновий Карралеро так своего поста и не покинул. Он сидел у окна и продолжал наблюдение.

А граф Фаурсе уже находился в другом месте.

В посольстве Лютио Санчес поведал последние разведданные. Практически все подступы к поместью «Услада» были тщательно просмотрены, система охраны учтена, и даже составлено два разных плана освобождения рабынь из Патриакса. Но более всего Загребного поразил тот факт, что зажравшийся министр иностранных дел слишком уж возомнил себя неприкосновенным или бессмертным. Потому что его особу на отдыхе охраняло всего лишь два десятка воинов да суетилось по хозяйству около тридцати слуг. Причем большинство данных сообщили эти самые слуги, которые проживали неподалеку и, по всей видимости, люто ненавидели своего работодателя.

Эти детали укрепили Семена в мысли о бескровном похищении. А вернее, имитации заранее спланированного побега. Причем побега, который возник на основе якобы личной неприязни управляющего поместьем к хозяину. Мол, он позарился на хозяйских рабынь и сам возжелал их продать на стороне. Нужно было поймать его одним из первых и заставить написать желаемую записку. Это не представлялось трудным. Далее надо было выкрасть и его, и пятерку самых преданных ему охранников. Да еще и парочку слуг в придачу. Всего получалось почти сорок человек, которых надо было спрятать и обеспечить питанием и сносным существованием.

По крайней мере, несчастных девушек и слуг никто на воде и сухарях держать не собирался. Но вот с самим местом надо было определиться как можно быстрее. И лучшего варианта, чем просить помощи у демонического князя Зоркого, придумать не удалось.

Правда, вначале Загребной намеревался заскочить в свой замок и проверить, как там идут дела. Но перед самым выходом из посольства его задержали. Прибыл один из двух наблюдателей, поселившихся напротив замка каменных привидений. И владелец этого замка вместе с маркизом Лютио Санчесом с удовольствием выслушал рассказ о паническом бегстве королевского прокурора с его сводным, пугающим всю столицу и весь Мрак отрядом.

А раз дела личного присутствия не требовали, то граф Фаурсе с отрядом сопровождения помчался прямиком к Шееду Зоркому.

Результатом этого визита стало присоединение к воинству Загребного сразу тридцати экипированных воинов, у каждого из которых за плечами висел небольшой мешок с приготовленными сетями-потайками.

Когда стемнело полностью, этот разросшийся отряд встретился в условленном месте с воинами маркиза Боя. Сам маркиз, после консультаций с новыми союзниками, вынужден был-таки остаться дома, чтобы остаться вне подозрений. Но два десятка вышколенных воинов предоставил.

Именно эти двадцать человек и устроились в засаде на ведущей к югу дороге. Командир распорядился это сделать на тот случай, если придется уходить с боем и на хвост сядет основательная погоня. Ведь не стоило сбрасывать со счетов и ту охрану, которая приедет в поместье с министрами.

Все остальные воины отряда подкрались к поместью и рассредоточились на заранее распределенных позициях. А Загребной и Люссия устремились вперед. Они с тыла проникли в длинное приземистое здание и быстро достигли нужных апартаментов. Вот здесь и пришлось убить единственного человека. Шабен начальных уровней, стерегущий рабынь, оказался великолепно защищен от любого сонного удара и вскочил на ноги, готовясь поднять тревогу. Совместным леденящим лучом ему выключили мозг. Потом туда же направили отобранный у управляющего кинжал. А управляющего заставили под диктовку писать записку.

Из другой половины дома в это время неслись шумы обычного для таких оргий веселья. Так сказать, первая стадия: подъем праздничного духа алкоголем и насыщение министерских желудков. Семену очень хотелось подслушать разговоры «пальчиков», но осторожность все-таки победила. Гораздо важнее было не оставить ни единого следа при так называемом побеге рабынь.

И вскоре процессия удачливых воинов с тяжелыми ношами на спинах растворилась в ночи. А на столике возле убитого Шабена сиротливо белела короткая записка:

«Ты жалкий жлоб! И я забираю себе то, что ты мне недоплатил!

Твой бывший управляющий».

Управляющего заставили написать чуть ли не десять таких записок, и командир выбрал из них самую подходящую: и буквы выписаны без дрожи, и подпись залихватская.

Старший сын Семена тоже отнесся к своему заданию более чем ответственно и практически все послеобеденное время не отходил от молодой княжны ни на шаг. При этом совершенно не осознавая того факта, что девушка делает то же самое. Любой мог заметить, что пару словно магнитом притягивает друг к другу.

Хотя в первые часы наедине им остаться не удалось. Причиной тому были хозяйственные заботы и пристальное внимание двойняшек. Чем бы ни занимался Алексей, возле него всегда была Галисия, но где-то неподалеку обязательно маячили два очаровательных создания. Часто девочки подходили к ним с разными пустяковыми вопросами, и было ясно, что Лея и Лана просто очень хотят лишний раз полюбоваться вблизи на сильного и красивого мужчину и послушать его голос. Конечно, такой постоянный «присмотр» немного досаждал молодым людям, но отогнать от себя милых двойняшек у них язык не поворачивался.

Пребывая в доме княгинь, Алексей не чурался никакой работы, потому что слуг в доме до сих пор не было. Он снял старую и проржавевшую кухонную мойку и поставил новую, заменил ветхие перила лестницы с балясинами. Потому как на прежние не то что опираться, рукой до них дотронуться не решались. А еще он заменил с десяток ступеней на лестнице и несколько досок пола на верхнем этаже.

Молодая княжна ходила за ним, как привязанная, смеялась от любых его рассказов и с готовностью подавала то гвоздь, то молоток. А Лея с Ланой носились порой вокруг них как угорелые. И только мать семейства возилась на кухне у плиты, готовя большой, можно сказать, праздничный ужин. Иногда она замирала и недоверчиво осматривала изобилие продуктов, которые теперь заполняли кухню. Сегодня их защитник и покровитель принес столько всего, что полок не хватало. Научившаяся в последние годы прекрасно готовить пожилая княгиня просто терялась от такого разнообразия. Хотелось дать попробовать дочкам и гостю все и сразу.

Когда основные хозяйственные хлопоты закончились, гость собрался было уединиться в Галисией в верхней комнате, но тут же подумал, что им не дадут там покоя. И быстро нашел выход из положения: повел всех трех сестер по магазинам.