– Моя помощь может оказаться эффективнее, – шепнул земляной колдун господину Вернону. – Я точно знаю, предвидится небольшая драчка. Если что, прикрою спину парочкой заклинаний. У меня сегодня звездный час, правда, очень мутный. Отрыжка, можно сказать, от настоящего звездочаса. Но на десяток заклинаний хватит. И главное, длиться будет долго. Сутки, а может, и больше.

Меж тем во главе стола в огромном, принесенном из кабинета кресле воссел Гавриил Черный. Аглая Всевидящая поместилась на другом конце стола напротив него, и тоже как будто во главе. Для себя она приготовила кресло с резной спинкой лишь чуть пониже, чем у Гавриила. Равенство среди колдунов было не в моде. Многие из членов Синклита спешно наколдовали себе более изысканную мебель, хотя официально колдовать во время Синклита было запрещено. Но на то и колдуны, чтобы постоянно нарушать свои же запреты.

По правую руку от Гавриила расположились в ряд три его ассистента. После каждого глотка и каждого жевка троица выкрикивала здравицы в адрес господина Черного. А рядом с подхалимами занял место Градислав Трищак – круглолицый, упитанный, с тронутыми сединой черными кудрями. Тамара тут же завлекательно улыбнулась. Напротив Романа было место Данилы Большерука. Подле повелителя воздуха притулился Максимка Костерок, начинающий колдун с большими претензиями.

Справа от Аглаи – кто бы сомневался – стул с высокой спинкой для ее дочери. А место слева пустовало.

– Кого-то ждут? – спросил Роман у Тамары.

– Миколу Медоноса.

Неужели все-таки живой? А та алая клякса на лбу – колдовская?..

Подняли бокалы. Все гости с шампанским, Роман, разумеется, с водой.

– Не боитесь пить водичку-то? – спросил Максимка и захихикал. – Говорят, вы недавно водой отравились.

Тем временем подали белый Грав урожая 1976 года, а к нему копченого лосося и икру. Градислав Трищак взял бокал и произнес громко:

– Е… х… б… м…

– Неужели вы думаете, Градислав, что кто-то осмелится причинить вам в этом доме вред? Дорогуша, все перед, вами просто благоговеют, – льстиво улыбнулась москвичу Тамара.

– Ах, нет! – махнул рукою Градислав и томно улыбнулся. – Это всего лишь заклинание, чтобы лучше ощутить букет дорогого, вина.

– На французское вино действуют подобные заклинания? – удивился Роман.

– Всегда пользуюсь только такими. Очень сильные слова. Сильнее прочих. – И Трищак сделал маленький глоток, всем видом показывая, что является знатоком тонких вин.

– Зачем мне это заморское пойло!? – рявкнул неожиданно Гавриил. – Водки! Настоящей, нашенской, а эту подкрашенную муть сами хлебайте!

Официанты за спиной Гавриила засуетились, принялись менять бокалы. Тут же перед исполняющим обязанности главы Синклита появился запотевший графинчик с сорокаградусной и хрустальные стопки. И солененькие огурчики и грибочки тотчас очутились под рукой Гавриила.

– Мне тоже водочки! – крикнул Слаевич. – Лучше водочки “Темногорской” ничего не свете нет.

– И мне, мне непременно, – затараторили три богатыря-колдуна. – Колдуны обязаны быть патриотами.

В столовой поднялась суета. Официанты спешили, несли графины и стопки.

– Здорово Аглаю Гавриил понес, – хихикнул Максимка Костерок, перегибаясь через стол и подмигивая Роману. – Она ведь дура. Это я ей посоветовал меню с вином и книжку подсунул. Сказал: изысканно получится. А сам-то знаю, что Гавриил, кроме водки, ничего не признает. Потому как водка его колдовство усиливает.

Аглая сидела ни жива, ни мертва. Лицом белая. Роману показалось даже, что он способен ей посочувствовать. Хозяйка перехватила его взгляд и отвернулась. Когда она поднесла бокал к губам, ее унизанные кольцами пальцы дрожали.

– Неужели ты ни разу в жизни не пригубил вина, Роман? – кокетливо поинтересовалась Тамара. – Отказать себе в таком удовольствии!..

– Я могу придать воде любой вкус, – рассеянно отвечал Роман, оглядывая зал. Он ощущал вибрацию колдовской силы. Что-то назревало. – Захочу, и станет она шампанским.

– Ах, неужто! – восхитилась Тамара. Но тут же вспомнила, что уже облюбовала Трищака, и улыбнулась московскому колдуну многообещающе: – А вы уж наверняка, Градислав Владимирович, и не на такое способны.

– Зачем я буду делать самодельную кислятину, коли есть возможность пить французские вина? – мягко улыбнулся Трищак.

– Как мне все опротивело, и ваши дурацкие разговоры – больше всего! – пробасил Данила Большерук. – Надо же было сначала председателя выбрать, а потом – за стол. Отметить. А мы прежде – пить и жрать.

– Мишеньку поминаем! – плаксиво скривила губы Тамара.

– Как Аглая, дура, промахнулась. Вот увидите, ей ни разу больше не доверят проводить Синклит, – злорадствовал Максимка.

– Все идет отлично. Главное – водочки попить, – примирительно сказал Градислав. – Сегодня отличная погода для пития водочки. Да и гадость можно кому-нибудь сделать. Тоже весьма приятственное занятие.

Разговор прервался, потому как в этот момент встал Гавриил Черный и попросил тишины. Колдовская братия примолкла, хотя и не сразу. Впрочем, в противоположном конце, подле Аглаи, переговаривались.

– Хочу почтить минутой молчания память нашего любимого Михаила Чудодея, – произнес Гавриил.

Все поднялись. Наступила мертвая тишина. Чудодея жалели искренне. Каждый попытался уловить, здесь ли еще его душа или удалилась. Но никто ничего не почувствовал. Возможно, напитки и закуски, от которых ломился стол, мешали настрою. И колдовская братия вернулась к еде и витию.

– А теперь, – Гавриил откашлялся, – к сожалению, я перехожу к неприятному делу. Незадолго до сегодняшнего дня мне был передан осколок обруча. Задействовав всю подвластную мне темную силу, я установил, кто же пытался пленить наших колдунов. Так вот, очень хорошо видно, что внутри обруча сотворен тончайший канал. Не без труда я сумел разгадать, что внутри канала пролегала водная нить.

Гул прокатился по залу, и все повернулись к Роману. Из членов Синклита водные нити умел создавать только он.

– Зачем вы пытались пленить колдунов, господин Вернон? – строго спросил Гавриил. – Это нарушение одного из главных положений Синклита.

Роман поднялся. Значит, Гавриил решил довести дело до конца? Ну что ж, потягаемся, повелитель мрака, силой. Вернее, умом.

– А кто сказал, что обручи созданы для того, чтобы кого-то пленить? Кто сказал, что такие обручи вообще существовали? – Роман Вернон торжествующе усмехнулся. – Да, я принес вам осколок некоей структуры с каналом для водной нити внутри. И что это доказывает, Гавриил Ахманович? Что?

– Не верьте! – крикнул Максимка. – Этот человек всегда и всех дурит!

– Максим Викторович, ведите себя прилично, – повелел Гавриил.