Наконец весь замок подчинился ритму исцеляющего заклятья, но теперь пришла очередь Эллерта содрогнуться от ужаса. На этот раз объектом его страха была не иллюзия, но нечто слишком реальное и пугающее.

«Если они прибегли к таким способам войны, то как мы сможем удержать их?» Здесь, в стенах замка, Эллерту могли помочь лишь Рената с Кассандрой, старая Маргали, лорд Алдаран и Донел, который и так руководил обороной. Эллерт опасался, что враги собираются использовать именно такую тактику: отвлечь защитников замка и атаковать под прикрытием волны удушающего страха. Он покачал головой и отправился на поиски дома Микела. Пора было устраивать военный совет.

— Вы знаете, с чем нам пришлось столкнуться, — сказал Эллерт, поздоровавшись с ним.

Старый лорд кивнул. Темные глаза угрожающе сверкнули из-под тяжелых полуопущенных век.

— Мне показалось, что я снова присутствовал при смерти своей возлюбленной, — сказал он. — В моих ушах звучало проклятье колдуньи, которую я повесил на стене замка тринадцать лет назад. Она предсказала день, когда я прокляну всех богов за то, что не умер бездетным. — Он передернул плечами, встряхнувшись, словно старый ястреб на насесте. — Что ж, предательница умерла, и ее злоба умерла вместе с ней.

Некоторое время оба молчали.

— Мы должны атаковать их, — наконец заявил лорд Алдаран. — Они быстро изнурят нас, если нам придется постоянно быть готовыми к подобным нападениям, и мы не можем только защищаться. Пора отплатить им той же монетой. Как ты знаешь, у нас есть единственное оружие, достаточно сильное, чтобы вразумить их.

— Я ничего не знал о таком оружии, — пробормотал Эллерт. — О чем вы говорите, мой лорд?

— Я говорю о Дорилис, — ответил дом Микел. — Она управляет молниями. Она может поразить их, наслать на них бурю, разрушить их лагерь!

— Мой лорд, должно быть, вы сошли с ума! — негодующе воскликнул Эллерт.

В глазах Алдарана вспыхнуло яростное пламя.

— Мне кажется, ты забываешься, родич!

— Прошу прощения, сир, если я оскорбил вас. Только любовь к вашей дочери и приемному сыну могут послужить мне оправданием. Дорилис еще ребенок. Да, леди Рената и моя жена сделали все возможное, чтобы научить ее владеть и управлять своим даром, но не использовать его во зло. Если вы потребуете от нее направить ларан на уничтожение армий противника, то тем самым разрушите все, сделанное нами. В детстве она дважды убивала, движимая необузданной яростью. Разве вы не понимаете, что использовать ее таким образом… — Эллерт замолчал и вздрогнул от тревожного предчувствия.

— Мы должны сражаться тем оружием, которое у нас есть. — Дом Микел вскинул голову и пронзительно взглянул на собеседника. — Ты ведь не жаловался, когда она сшибла дьявольскую птицу, посланную твоим братом, и не замедлил обратиться к ней за помощью, когда снежная буря едва не похоронила вас в горах. А потом она отразила атаку аэрокаров, начиненных достаточным количеством клингфайра, чтобы обратить замок в дымящиеся руины.

— Все это правда. — Эллерта буквально трясло от желания объяснить свою точку зрения. — Но каждый раз она защищала себя или других от насилия или опасности. Разве вы не видите разницы между обороной и нападением, сир?

— Нет, — ответил лорд Алдаран. — Ибо в этом случае нападение кажется мне единственной защитой, иначе мы можем быть уничтожены в любой момент каким-нибудь еще более ужасным оружием.

Вздохнув, Эллерт привел свой последний аргумент:

— Лорд Алдаран, Дорилис еще не вполне оправилась от пороговой болезни. Когда мы были на пожарной станции, я видел, как быстро использование дара истощило ее силы. Я в самом деле боюсь того, что может произойти, если вы сейчас подвергнете ее огромной нагрузке. Можете ли вы подождать хотя бы до тех пор, пока у нас не останется другого выбора? Несколько дней или даже несколько часов…

Лицо старика исказилось от страха, и Эллерт понял, что он одержал верх — по крайней мере, на некоторое время.

— Мы с Кассандрой снова поднимемся на башню и будем нести стражу, так что теперь они не застанут нас врасплох. Независимо от количества лерони в их лагере они временно исчерпали силы этим заклятьем ужаса. Думаю, им придется отдыхать до следующего дня, прежде чем они попробуют что-нибудь новое.

Предсказание Эллерта подтвердилось. За весь день и большую часть ночи по замку было выпущено лишь несколько десятков стрел. Однако на следующее утро Эллерт, поспав несколько часов, пока Кассандра несла стражу в верхнем чертоге, проснулся от угрожающего отдаленного рокота. Плеснув в лицо холодной водой, чтобы избавиться от остатков сна, он попытался распознать звук. Пушечный выстрел? Гром? Может быть, Дорилис снова испугалась или рассердилась? Неужели Алдаран нарушил свое обещание не прибегать к ее силам без крайней необходимости?

Юноша начал торопливо подниматься по лестнице башни, но ступени внезапно задрожали у него под ногами, и пришлось ухватиться за перила. Ларан неожиданно показал трещины, разбегающиеся по стенам башни, и саму башню, раскалывающуюся и с грохотом рушащуюся вниз.

С побелевшим от ужаса лицом Эллерт ворвался в верхний зал. Кассандра, державшая в ладонях матрикс, испуганно взглянула на него и покачала головой.

— Пошли вниз, — крикнул он. — Нужно немедленно уходить отсюда!

Пока они спускались вниз по лестнице, перед мысленным взором Эллерта снова появились огромные трещины, слух наполнился грохотом осыпающихся ступеней… Кассандра сильно хромала, поэтому Эллерт в конце концов взял ее на руки и пронес последнюю пару пролетов. Задыхаясь, он отпустил ее в просторном коридоре и прислонился к дверному косяку. В следующее мгновение пол под их ногами вздрогнул. Раздался гул, словно при землетрясении. Пол башни, из которой они только что вышли, вздыбился и покрылся сетью трещин. Лестница оторвалась от стены. Сверху начали падать огромные камни, а затем башня развалилась и рухнула с оглушительным грохотом, отдавшимся во всех помещениях замка. Камни каскадом полетели во внутренний двор, на стены и в долину внизу, вызывая по пути обвалы и оползни.

Кассандра спрятала лицо на груди у Эллерта, дрожа от ужаса. Эллерт почувствовал, что у него подгибаются колени. Они легли на вибрирующий пол. Наконец гул замер в отдалении, и наступила зловещая тишина.

Они медленно поднялись на ноги. Кассандра снова повредила больное колено, и ей приходилось держаться за Эллерта, чтобы не упасть. В молчании они глядели на огромную брешь, затянутую облаком пыли. Еще недавно на этом месте стояла башня — чудо матриксной архитектуры, горделиво тянувшееся к солнцу. Теперь там не было ничего, кроме кучи камней, мусора и штукатурки. Сквозь пролом был виден утренний дождь.

— Что это было, во имя всех богов? — шепотом спросила Кассандра через некоторое время. — Землетрясение?

— Боюсь, что нет, — ответил Эллерт. — Не знаю, что у них там за лерони и какое заклятье они использовали против нас, но мне кажется, даже Корин не мог бы до такого додуматься.