Семья Пятаковых была далеко не бедной. Во время учебы в институте Леонид, насколько известно, отнюдь не был большевиком. Через три недели после октябрьского переворота было опубликовано короткое «Открытое письмо Л. Л. Пятакову» от инженера-технолога М. Е. Фишбейна, в котором говорилось:

Милостивый государь! В виду того, что, в связи с большевистским восстанием, ваше имя стало фигурировать в печати, я считаю своим нравственным долгом спросить вас: помните ли вы еще то время, когда вы были в числе членов академической партии киевского политехнического института? А ведь вы помните, что члены этой партии вместе с вами были оплотом черносотенства в институте. Вы, вероятно, еще не забыли, как вы, вопреки постановлению общестуденческой сходки, держали экзамен у бойкотируемого профессора Рекашева <…>{925}.

Профессор Исидор Рекашев (1865–1918) преподавал начертательную геометрию в Киевском политехническом институте и аналитическую механику в университете св. Владимира, и вместе с тем с 1905 года был председателем Киевской Партии правового порядка (ППП) – будучи, таким образом, видным представителем право-монархических сил Киева{926}.

Михаил Пятаков (1886–1958), российский биолог, брат Леонида Пятакова

Георгий (Юрий) Пятаков (1890–1937), советский партийный и государственный деятель, брат Леонида Пятакова

Леонид Пятаков проникся идеями большевизма под влиянием младшего брата Георгия; в армии он не был произведен в прапорщики из-за «неблагонадежности». В конце 1917 года Леонид, Михаил с женой Зинаидой и Вера жили в родительском доме, или – квартире в «престижном» районе Киева, по адресу Кузнечная, 5, кв. 3. Семья занимала двухэтажный дом и двухэтажный флигель{927}. Георгий Пятаков летом жил по тому же адресу{928}, но через две недели после Октябрьской революции был вызван Совнаркомом в Петроград{929}. Александр Пятаков жил неподалеку, на Пушкинской, 25{930}.

Днем 24 декабря 1917 года (6 января 1918) к дворнику Пятаковых, Григорию Пичкуру, подошел какой-то человек и стал расспрашивать: где живут Пятаковы? кто из них большевик? кем был их отец? богатые ли они люди? Григорий выдал информацию незнакомцу; позже от кухарки соседей он узнал, что это был некто Яков Ярчук, «который живет где-то на Мало-Владимирской».

Около 4‑х часов утра 25 декабря (7 января) к дому подошли 20–25 казаков (украинских солдат) во главе с офицером. У них не было точной «наводки» на цель: вначале они пошли в дом № 9, разбудили тамошнего швейцара Григория Вержбицкого, потребовали подворную книгу и стали искать в ней Пятакова. Не найдя его там, они спросили Вержбицкого, где живет Пятаков; тот ответил им и сам отвел их в № 5. Двое в военной форме позвонили в ворота 5‑го номера и сказали вышедшему к ним Пичкуру, что им «нужно к Пятаковым». Когда дворник открыл им калитку, во двор вбежали человек пятнадцать казаков и направились к флигелю. Кто-то позвонил в парадные двери. Горничная Пятаковых открыла дверь на цепочку и пошла доложить о визитерах хозяевам. Казаки хотели силой открыть дверь, но им это не удалось. Тогда они стали разбивать окна{931}.

Михаила Пятакова разбудила жена. Он тот час же побежал к телефону и попросил соединить его с Генеральным секретариатом. На том конце сняли трубку. Михаил сказал, что их пришли грабить. Ему ответили: «Почекайте». В этот момент Михаил услышал звук разбиваемых стекол. Сказав, что ждать некогда, он повесил трубку и выбежал на лестничную площадку. От звуков, естественно, проснулась вся семья: Зинаида, Вера, Леонид и прапорщик Петр Золотарев – товарищ Леонида, живший в квартире Пятаковых.

Леонид через дверь спросил, есть ли у «гостей» разрешение на обыск. Ему ответили: «Открывай!» Стало слышно, что через разбитые окна лезут в квартиру. То ли сам Леонид, то ли кто-то из уже ворвавшихся внутрь открыл дверь. Казаков было человек двенадцать. Одеты они были в шинели и шапки, примерно половина – в шапки с красным верхом, свешивавшиеся на бок. Вооружены винтовками, саблями и револьверами{932}.

Всем приказали спуститься на нижний этаж. Согласно показаниям Веры Пятаковой, Леонида и прапорщика Золотарева столкнули вниз по лестнице. Казаки кричали: «Где Пятаков?» Им объяснили, что Пятаковых пятеро братьев. Несколько человек побежали на второй этаж – искать Пятакова. Однако наверху уже никого не было. Тогда Леонид обратился к пришельцам: «Вам большевика нужно? Я большевик»{933}.

«Зразу козаки були дуже знервовані, а після цього заспокоїлись», – утверждал Михаил. Двое или трое казаков вышли во двор и вернулись с офицером, который посмотрел на Леонида Пятакова и по-русски сказал: «Да, это он». Офицер тут же распорядился вывести Леонида во двор и сам вышел следом. «Цього офіцера я добре розгляділа, – показывала Зинаида Пятакова. – Він був одягнений в чорну куртку з каракулевим коміром і на йому були “галіфе” з жовтими лампасами і на голові у його був чорний картуз польського виду з якимсь значком замість кокарди, під котрим була невеличка жовто-блакитна стежка»{934}.

Еще один казак, которого звали хорунжим, приказал всем одеваться. Потом, однако, сказали, что «жінок не треба», а вслед за Леонидом вывели Михаила и прапорщика Золотарева. На улице стояло около 25 оседланных коней, а возле них – одноконные сани. В санях уже сидел Леонид; на нём не было очков, а на лице его была кровь. (Окровавленные его очки нашли днём во дворе.) Леонид сказал Михаилу, что его ударили прикладом. Михаила посадили рядом с братом в сани. Один из казаков спросил Михаила, кто он, и, получив ответ, приказал ему слезть с саней и ударил его в глаз. Михаил убежал в дом, куда еще раньше вернулся и Золотарев. Леонида Пятакова увезли в санях куда-то вверх по Кузнечной{935}.

Визитеры, остававшиеся в доме, не теряли времени даром. Зинаида Пятакова показывала на следствии:

Козаки, котрі були на верхньому поверсі, робили там трус в ріжних кімнатах і забрали з собою 1000 крб. в кімнаті Леоніда Пятакова, 300 крб. в кімнаті нашої економки Евгенії Миколаївни Кміт, 4 годинники – два кишенькових а два настольних, 2–3 бутилки вина, ріжні дрібнички, 3 бритви, 2 револьвери, 2 шаблі і конфетті. Там же на верхньому поверсі козаки в кімнаті Віри Пятакової порубали збір жучків і чучели і побили богацько всяких річей, побили вази. На ріжних речах лишились сліди крови од ран на руках, набутих, коли влізали через побите вікно. В нижньому поверсі в вікнах, котрі виходили на двір, козаками були повибивані шибки і через