— Мы из Солнечного на яхте вышли, — прошептала Лиза и пальцами вытерла сопли, постоянно текущие из носа.

— Да это недалече, — ничуть не удивилась бомжиха. — Зови меня тётя Галя, — представилась она. — А тебя как величать?

— Елизавета.

Молодой женщине больше всего на свете хотелось оказаться в горячей ванне, но до этого было ещё очень далеко.

— Пошли, Лизавета! — скомандовала тётя Галя.

И, опираясь на свою палку, тяжело зашагала к самодельному жилищу, сложенному из ящиков, картонных коробок и листов фанеры.

— Ничего, не дрожи. Люди же мы, а не звери, чай. Чего-нибудь для тебя придумаем…

Чёрный блестящий «Мерседес Е-280» мчался осенним подмосковным шоссе по направлению к столице. Женщина-водитель и два её пассажира хотели до темноты успеть домой. Вернее, хотел этого грузный мужчина в оранжевой замшевой куртке, с заметными следами от ожогов на лице. А девочка пяти лет и восьми месяцев от роду, похожая на куклу в своём красном пальтишке и такой же шляпке, просто лизала мороженое и глазела по сторонам. Она была готова ехать сколько угодно, вертеть головой от окна к окну, захлёбываясь от удовольствия. Девочка ещё познавала мир, который казался её необъятным, красочным и очень добрым.

— Валера, сейчас будет Дорохово. Мы там заправиться хотели, — нарушила молчание женщина-водитель.

Светловолосая, ухоженная, в пальто из белой лайки, она была так же респектабельна и красива, как и автомобиль.

— Да, конечно. И на станции техобслуживания нужно люк посмотреть — плохо открывается, — напомнил мужчина. — Давай, заворачивай…

Они возвращались в Москву из Смоленской области, из Гагарина, где гостили у родственников Аллы Вандышевой. Выехали оттуда равно утром, но по пути, как давно собирались, посетили Бородино и знаменитую деревню Петрищево.

Несмотря на то, что у шоссе было много заправок, Вандышевы ехали именно на дороховскую, потому что ценили тамошний сервис. Но, самое главное, именно в санатории «Дорохово» Валерий Ильич и Алла Дмитриевна познакомились, как им теперь казалось, очень много лет назад…

— Мама, мы уже приехали? — удивлённо спросила девочка в шляпке.

— Нет, Миленка, нам ещё долго накручивать, — устало ответила Алла. — Машину нужно заправить, а то бензина до дома не хватит.

А-а! — Милена уже много раз видела, как заправляют их «Мерс», и потому интереса к предстоящему действу не проявила.

Ей очень хотелось поиграть в свой новый мобильный телефон и проверить, можно ли позвонить с него подружке Симочке. Но Милена ещё не научилась самостоятельно управляться с аппаратом и потому оставила его дома.

Они недавно вернулись из Антальи, где всей семьёй отдыхали в пятизвёздочном отеле, и сразу же отбыли в Гагарин. Симочкина мама оставила Алле Дмитриевне номер московского телефона, и Милена изнемогала от желания поболтать с подружкой по мобиле, как взрослая.

Им повезло — на заправке оказалось мало машин. Милена, доев мороженое, забралась с ногами на заднее сидение, прижала носик к стеклу и принялась наблюдать за шумной, интересной жизнью бензоколонки. А её родители вышли из «Мерса» и тут же, вздрогнув, уставились друг на друга. А потом — на заправщика, который подошёл к лимузину с «пистолетом» и начал заливать в бак горючее.

Валерий, опираясь на массивную трость, другой рукой схватил Аллу за локоть, сжал его. Этого заправщика Вандышевы раньше здесь не встречали, хотя бывали на заправке часто и слыли щедрыми клиентами. Около них постоянно крутился персонал, напрашиваясь на чаевые, а этот невысокий брюнет лет сорока в фирменном комбинезоне и бейсболке с эмблемой нефтеперерабатывающей компании, будто и не замечал их. Даже старался отвернуться, не дать рассмотреть своё лицо.

Но всё-таки супруги узнали его и оба остолбенели, не веря своим глазам. Вандышевы понимали, что этого не может быть, что заправщик просто похож на человека, благодаря которому они все живы, все вместе, и Милена с ними. Не может быть, потому что человек этот осуждён к длительному сроку лишения свободы, а прошло ещё так мало времени…

— Артур?! — Алла не выдержала и окликнула его, всё ещё надеясь на чудо. — Это вы?.. — Она повысила голос, думая, что рабочий не слышит. — Если я обозналась, извините, пожалуйста.

— Нет, Алла Дмитриевна, вы не обознались.

Заправщик всё-таки повернулся к ним, и Вандышев заметил, как он постарел. Кроме того, на правой его щеке появился заметный шрам, и правая же рука двигалась как-то рывками, не в лад, будто не слушаясь. И без того не высокий ростом, бывший майор Тураев ещё больше согнулся вбок, как будто высох.

Он помнил этих людей, их имена и отчества, но до последнего момента надеялся, что супруги его не узнают. И не придётся тогда разговаривать с ними, ворошить минувшее, вновь переживать боль и позор. Но судьба не смилостивилась и послала нежеланную встречу, которую Артур Тураев хотел как-то пережить, раз уж не получилось избежать её.

— Да что же вы стесняетесь-то, ёлки-палки?!

Валерий Вандышев, радостно улыбаясь, протянул руку для пожатия и осёкся, встретившись с отсутствующим взглядом Тураева. Вандышев вспомнил, что уже несколько лет ходит на двух дорогих импортных, но всё же протезах, и тоже стушевался.

— Значит, вас освободили?! — не верила своим глазам Алла.

— Дело переквалифицировали по сто седьмой статье — убийство в состоянии аффекта. Там максимум — три года, которые я давно отбыл с учётом предварительного заключения. Мне довелось сменить три колонии. «Красная зона» в Рязанской области была буквально набита такими, как я, «БС». Это — бывшие сотрудники милиции, прокуратуры, прочих силовых структур. Часто их упрятывали коллеги — за излишнюю честность и принципиальность, фальсифицируя дела по различным статьям. Я-то хоть действительно троих застрелил, а они… — Артуру казалось, что бензин наливается слишком медленно. — Конечно, попадались и реальные преступники — взяточники, убийцы; но их было ничтожно мало. А за меня хлопотали, нанимали дорогих адвокатов. Очень помог полковник Петруничев. Вступился за меня и генерал из МВД, который ко мне благоволил. Правда, на меня распространяются некоторые ограничения, — усмехнулся Тураев и потёр шрам на щеке. — Я не могу выезжать за границу, жить в Москве, работать в органах МВД и других силовых структурах, а также заниматься частной охранно-розыскной деятельностью. Но по этому поводу я особенно не горюю. Хуже, что звание майора милиции и заслуженные награды мне уже никто не вернёт. И это несмотря на то, что всем уже давно понятно — покровители покойного Иннокентия Лукина оказались, как выражались одно время, «оборотнями в погонах». Что застрелил я тогда на яхте «Марианна» двух опаснейших преступников и начальника их охраны, который тоже организовывал убийства, похищения, нападения на людей с целью причинить увечье. Остальные охранники были всего лишь ранены, потому что я намеренно не кончал их. Все остались живы и благополучно вылечились. Для меня главное было — избавить мир от Лукина и Мерейно. Охранники — просто пешки. От того, живы они или умерли, ничего не зависит. И я добился своего!